Дело без трупа
Шрифт:
Молли Катлер довольно горько усмехнулась
— О, это,— сказала она, — Я знаю об этом.
Это было потрясающе.
— Вы знали…
— Вы имеете в виду, что он был там в тюрьме? А затем выслан? И что он поменял имя? Он рассказал мне об этом всё. Это всё из-за драки с бельгийцем. Алан был ужасно импульсивным парнем. Боюсь, он часто попадал в подобные истории. Но это ничего не значит. Тот парень оскорбил Алана, и Алан ударил его сильнее, чем хотел. Алана арестовали —
Она пожала плечами и смотрела на свои руки, лежащие на столе.
— Да. Они сообщили Стьюту об этом в рапорте. Но, когда я говорил про грязные дела, я имел в виду не это.
— Тогда что?
Мне показалось, что к нетерпению в её голосе примешивалось презрение.
— Вы не будете на меня сердиться, если я скажу?
— На вас? Нет. С чего это?
Я вынужден признать, что это прозвучало так, как если бы она не считала, что я вообще достоин её гнева. Но я продолжал.
— Ну, полиция Буэнос-Айреса собиралась арестовать Роджерса, когда он появится там вновь. За контрабанду наркотиков.
Мгновение Молли смотрела прямо на меня. Затем она вспыхнула.
— Конечно, это полная ерунда! — кратко сказала она.
Я покачал головой.
— Ради вас, мне жаль, что это не так. Кажется, для вас очень важно обелить имя этого парня. Но есть все доказательства. У Стьюта даже есть подтверждение от стюарда на том же судне, где работал Роджерс. В этом не может быть сомнений.
Она молчала, опустив голову, а когда вновь подняла глаза, я увидел, что в них стоят слёзы, готовые упасть.
— В чём ещё вы и вам подобные готовы его обвинить? — сказала она наконец глубоким низким голосом. — Сначала убийство, а теперь контрабанда наркотиков. Вы не имеете ни малейшего представления, каким он был!
— А каким он был? — Я спросил в основном просто, чтобы поддержать разговор и как-то выйти самому из этого затруднительного положения да ещё на людях.
— У Алана было много недостатков, — сказала она, — вспыльчивый характер — один из них. Иногда он слишком много пил и, полагаю, время от времени влезал в долги. Но в нём не было ничего низкого.
— Вы не можете поверить, что он провозил кокаин в страну?
— Нет. Не могу. Он никогда такого не делал. Это совершенно не в его характере.
— То есть, если он всё-таки это делал, вы думаете, что он не знал, что провозит. Так?
Она посмотрела на меня чуть менее холодно:
— Да! Должно быть, это было так. Если он это делал.
— И теперь скажите мне ещё кое-что, мисс Катлер. Можете ли вы, если честно, представить, как молодой Роджерс убивает кого-нибудь?
Некоторое время она молчала. Затем резко взглянула на меня:
— Вы пытаетесь меня поймать?
— Поймать вас? Конечно нет. Я… хорошо, сказать по правде, я почти начал смотреть на этого человека вашими глазами. И
— Ну, тогда — да, я могупредставить, как Алан кого-то убивает. Он был человеком довольно жестокого типа. Но я не верю, что он мог совершить предумышленное убийство. Сомневаюсь, что он когда-либо даже думал об этом. Если бы кто-то напал на него или спровоцировал, он был способен на что угодно. Но он был прямым человеком без какого-либо коварства.
— Да, здесь я вам верю, — сказал я. — Полагаю, когда мы раскроем правду, вы окажетесь правы. Но если дело было так, — мой неискушённый ум неожиданно насторожился — зачем ему совершать самоубийство? Он терял всё. Он был помолвлен с вами, и у него была хорошая работа. Конечно, если бы речь шла о драке, у него был бы шанс получить формулировку «непредумышленное убийство». Как вы можете объяснить, почему он принял яд?
— У него бывали ужасные припадки раскаяния почти по поводу всего, что он совершал. Просто этот был сильнее прочих, вот и всё.
Я попытался соотнести её мнение о молодом Роджерсе с фактами, которые имелись в распоряжении Стьюта и Бифа. Подсознательно, я желал, чтобы у неё на душе стало легче. И внезапно у меня появилась идея.
— Предположим, — сказал я, — что его заставили думать, что он совершил убийство. Предположим, что некоторая заинтересованная сторона смогла убедить его, что именно он виновен в этом деянии, которое в действительности совершил кто-то другой. Это бы всё объяснило, правда?
Мгновение она смотрела на меня, словно не видя.
— О Боже! — наконец воскликнула она, и я заметил, что она побледнела, — именно так всё и должно было происходить! Как ужасно! Кто могэто сделать? Заставить его подумать, что он виновен!
— Есть люди, которые ни на секунду не задумаются, чтобы совершить подобное, — заметил я, стараясь говорить самым обыденным тоном.
— Как ужасно! Таким образом, Алан отравил себя, поскольку думал, что совершил преступление, которое на самом деле… о, это — самая ужасная вещь на свете!
— Но, мисс Катлер, это было всего лишь моё предположение. Возможно, это не имеет ничего общего с действительностью.
— Имеет! Всё это правда! Теперь я это понимаю! О, если бы только мы встретились тем вечером. А как, вы предполагаете, они это сделали, то есть, я имею в виду, как они смогли его убедить?
— Не знаю. Я рассматривал это только как возможность. Я не детектив, а если бы был, то, вероятно, вообще не должен был принимать в расчёт такую теорию. В конце концов, имеется нож — его нож. Как вы объясните это? На нём было пятно крови. Имелась кровь на манжете его рубашки и на рукаве. Даже если он фактически не убил человека, то он должен был…