Дело без трупа

Брюс Лео

ГЛАВА XVIII

— Сначала почтовое отделение, затем дом приходского священника, — сказал Стьют, когда мы приблизились к Лонг Хайбери. — Из своего богатого опыта знаю, что именно они в девяти случаях из десяти являются главными поставщиками сплетен. Пабы, почтальоны и швейцары иногда полезны, но их память не в пример короче.

— Ну, вам виднее.

Теперь, когда мы действительно приближались к месту нашего расследования, мой интерес возрос. Долгая поездка по сельской местности ко второй половине дня вызвала дремоту, но когда перед

нами сверкнули первые отдалённые здания деревни, сложенные из серого котсуолдского камня, поскольку Лонг Хайбери был расположен недалеко от границы с Глостерширом, я уже вновь бодрствовал.

Сама деревня представляла собой в высшей степени привлекательное скопление зданий и ферм, нежащихся в складках лёгкого тумана. Имелась церковь, тупая квадратная башня с длинным нефом позади; была гостиница, большое здание, весёлая краска на дощатой обшивке которого составляла приятный контраст с серым камнем остальных строений. И здесь, когда мы подъехали, я увидел деревенский магазин, объединённый с почтовым отделением.

Дверь приветливо звякнула, пропустив нас со Стьютом, и мы оказались в помещении среди выставленных товаров. Керосиновая печь наполняла помещение теплом и слабым запахом керосина, но его, к счастью, перебивали более сильные и жизнерадостные запахи апельсинов, сыра, бекона, булочек и дров, — эти запахи являются неотъемлемой чертой всех деревенских универсальных магазинов и обычно вызывают аппетит.

Владелец магазина (и заведующий почтовым отделением) оглядел нас через массивные линзы очков и произнёс:

— Да?

— Пожалуйста, большую пачку «Плейерз» [7] , — сказал Стьют.

Пока его обслуживали, он решил задать вопрос в лоб.

— Интересно, смогли бы вы мне помочь, — сказал он. — Я ищу человека по имени Фримен, который был здесь с женой несколько лет назад.

Владелец магазина посмотрел на инспектора. Внезапно я почувствовал, что он обладает раздражающим качеством, называемым сверхосторожностью.

7

«Плейерз» — фирменное название сигарет компании «Би-эй-ти индастриз».

— А что с ним такое? — уклончиво спросил он.

— Я хочу проследить его передвижения, вот и всё.

— Боюсь, не смогу вам помочь, — сказал владелец магазина. — Он был здесь сравнительно недолго.

— Знаю. Но я буду благодарен за любую информацию о нём, которую вы смогли бы мне дать. Я из Скотланд-Ярда, — добавил он.

Снова тот же осторожный взгляд.

— Что он сделал? — спросил владелец магазина.

Стьют, казалось, пришёл к выводу, что, чтобы получить нужную информацию, придётся что-то дать взамен.

— Дело не в том, что он сделал, — ответил он, — но у нас есть причины полагать, что он, возможно, убит.

Владелец магазина изобразил соответствующее удивление.

— Что, здесь? — спросил он.

— Нет, нет. В совершенно другой части мира. Во всяком случае, мистер Фримен пропал, и я надеюсь, что вы могли бы рассказать

нам о нём что-нибудь, что смогло бы помочь его найти.

На сей раз владелец магазина, казалось, действительно предпринял усилие, чтобы вспомнить Фримена.

— Нет, боюсь, что не могу. Он занимал так называемый Старый коттедж на другом конце деревни. Он прожил там приблизительно шесть месяцев. Очень тихие люди. Платили еженедельно.

— Не знаете, откуда они прибыли?

— Нет. Как я понял, они только что удалились от дел. Они собирались осесть тут, но потом решили, что здесь слишком скучно.

— Куда они отправились?

— Этого я не могу вам сказать. Но, думаю, пастор мог бы вам помочь. Они были завсегдатаями церкви, как я понял.

— В самом деле? — заинтересовался Стьют.

— Ну да. Очень верующие люди. Мы-то сами не принадлежим к англиканской церкви, так что, конечно, мы мало что знаем об этом. Но так я слышал.

— Они завели здесь каких-нибудь других друзей? — спросил Стьют.

— Я о таких не знаю. Они были довольно вежливыми со всеми, но такими, каких не назовешь общительными. Мне казалось, я слышал что-то по поводу большого пожертвования со стороны мистера Фримена на одно из благотворительных начинаний пастора, но не знаю, правда ли это.

— Очень вам обязан, — сказал Стьют, — пойду повидаюсь с пастором. До свидания.

Я был удивлён, заметив во время этого интервью, какие разные манеры допроса применял Стьют по отношению к людям, у которых хотел получить информацию. Когда люди подбегали к нему, задыхаясь от волнения и от желания рассказать всё, что они знают, он был лаконичен и холоден. Но с таким мужчиной, как этот, он мог быть вежливым, почти заискивающим.

— Это что-то новенькое относительно нашего друга Ферфакса, — сказал он, — Набожный человек, шутка ли? Ну, хорошо. Некоторые из наших самых жестоких преступников были именно такими.

Мы возвратились к автомобилю, и Стьют спросил пробегавшего мальчика-посыльного дорогу к дому приходского священника. Нам указали на большой серый каменный дом приблизительно в трёхстах ярдах, наполовину видимый с места, где мы находились. Он стоял среди роскошных деревьев, но имел вид уже разрушающегося былого великолепия, свойственный столь многим таким домам, построенным к началу прошлого столетия. Ворота к подъездной дорожке были открыты, и вскоре мы уже остановились перед внушительным подъездом.

Стьют потянул ручку дверного колокольчика из кованого железа, и где-то в недрах дома раздался печальный звон. Спустя некоторое время появилась миниатюрная девочка-служанка.

— Пастор дома? — спросил Стьют.

— Как доложить? — пискнула девочка.

— Инспектор Стьют и мистер Таунсенд.

Служанка выглядела потрясённой и заколебалась.

— Всё в порядке, — улыбнулся Стьют. — Мы приехали, чтобы провести лишь небольшое расследование.

Как загипнотизированная, служанка отступила в холл, и мы последовали за ней. Молча она проводила нас в продуваемую насквозь гостиную с безжизненным камином и исчезла. Я поглядел на огромную выставку декоративного фарфора и поёжился.