Держи меня крепче
Шрифт:
– И что? А Лесе ты перезвонить не хотела?
– Хотела, – поспешно вставила я, угнетенная под давящим напором сестры.
Вот такая она. Серьезная и суровая, хотя на самом деле ребенок, но своего не упустит, тем более, если есть реальная возможность отругать меня. А кого еще дома ругать? Можно, конечно, дядю Макса или Стасика, но они ведь даже не слушают, когда им говорят. Они живут в своих мирах, нередко так выходит, что сказав дяде о родительском собрании в школе, он не услышит, пребывая в туманном мире героев своих опусов, и не пойдет, а потом будет неделю сокрушаться, что его не предупредили, потому что он всегда в диком восторге от собраний,
– Если бы хотела – позвонила. Всего-то – кнопочку нажать. Зелененькая такая. На ней еще трубка прорисована, – Соня достала из кармана свой телефон и продемонстрировала, каким именно образом я должна была позвонить, а главное, на какую конкретно кнопочку нужно нажать, чтобы добиться результата.
– Спасибо, Сонь, я без тебя, как без рук…
Ей-богу, сарказм вышел как-то сам собой. Наверное, сказывается влияние одной небезызвестной личности, имя которой лучше не вспоминать. Сестренка резко перевела на меня изучающий взгляд, в момент спрятала телефон в карман и, поджав губы, выскочила за дверь, громко ею хлопнув. Уж ты, прогресс. А раньше она дверь вообще не закрывала, напрочь игнорируя замечание «ты что, в берлоге живешь?»
Да, я ее разозлила. Хотя и не хотела, но так вот получилось, что же теперь? Придет, извинюсь за свою бестактность, а теперь надо переодеться и в душ. Только сначала с Леськой увижусь.
Исследовав комнату за комнатой, а также вожделенную душевую, я не обнаружила ее. Но что впечатлило меня больше всего, так это то, что в моей комнате стало просторнее, а именно – исчезли чемоданы подруги, впрочем, как и все ее вещи из шкафа. Кажется, она уехала, даже не предупредив меня. Стоп. А как бы она это сделала? Она же звонила мне, с полсотни пропущенных вызовов оставила, надо будет установить функцию автоответчика. Я набрала ее номер, но подруга не брала трубку. Либо она делает это в отместку мне, либо и правда не слышит. Хорошо, попробую позже. Так, дома только Стас, пойду-ка спрошу у него где все.
Конечно, сначала пришлось помучаться с паролем для входа, причем конкретно, потому что на мой ящик братишка ничего не высылал, что странно, поэтому я написала ему сообщение в аське, чтобы он открыл, но он прислал мне пароль, с которым теперь я должна была к нему подойти. Маразм крепчал, короче.
Братишка, пустив меня, в своей обычной манере, снова уткнулся в экран монитора.
– Привет, как дела? – Я начала разговор.
– Привет. Хорошо, – говорит на автомате, при этом маниакальный взгляд гипнотизирует монитор. – Умри, умри! – и отчаянные щелчки мышкой и клавишами клавиатуры, как только она держится, бедная, под таким натиском?
– У меня тоже… Ты не в курсе, где все?
– Неа.
– А Леся?
– Не знаю.
– Егор?
– Не знаю. Сдох-х-хни… Ушел.
– Куда?
– Не знаю.
– А Соня куда пошла?
– Не знаю.
– А папы где?
– Как обычно.
– Это где?
– Не знаю.
– Сеня?
– Не знаю.
Ого, да у него просто ангельское
Поняв, что никакой новой информации от него добиться, я ушла мыться, а после часового отмокания в ванной, высушила волосы и легла в кровать, мечтая о том, чтобы новый день принес мне долгожданную белую полосу…
Настанет новый день, стерев все краски прошлого,
Настанет новый день, желаю всем хорошего,
Безоблачно-чистого и солнечно-ясного,
Полного свежести и прекрасного
Утра нового дня, начала новой жизни,
Для кого-то, возможно, примитивно
И заунывно
Противной…
Но для кого-то яркой и позитивной!
Разводы темные от неудач каскадов
Пускай сотрутся ластиком лучей. И кладов
Желаю вам найти немерено,
А новый день прожить размеренно.
Строчки сами собой сложились в голове в стишок, я улыбнулась и уснула…
Понятия не имею, сколько было времени, знаю лишь то, что за окном глухая ночь, а до рассвета было еще очень далеко, но настырный звонок телефона выдернул меня из состояния беспробудного сна, да кому вообще понравится спать под повторяющееся треньканье? По ощущению – я спать легла пять секунд назад, но стоило мне заснуть, как сразу же разбудили. Одна нога выскользнула из-под одеяла, вторая, и вот я уже бреду по стеночке с все еще отключенным мозгом в поисках телефонного аппарата, нахожу его, снимаю трубку:
– Алло.
– Привет! – в трубке раздалось быстрое бодро-возбужденное командное: – Спишь?..
– Ну да…
– Тогда просыпайся! Срочно нужна твоя помощь.
– Эээ…
– Лен, не мычи! – нетерпеливо прервали меня. – Повторяю: мне нужна твоя помощь! Слушай, когда такое было вообще? Быстро одевайся и дуй в отделение милиции! Только никому ни слова! Ясно? Или я тебя придушу. Окей?
Кажется, я начинаю просыпаться. Особенно после слова «милиция»… Или после «придушу»?
– Эээ…
– О, Боже! Ты ненормальная, да? – проорала трубка. – Я же по-человечески говорю: дуй сюда! В каком месте непонятно?
В каком месте «по-человечески»?..
– Понятно. Это ты, Соня?.. – если это она, то почему звонит не на сотовый?
– Нет! Что ты! – истерично возопила собеседница, не оставляя сомнений в том, что она и есть моя младшая сестренка. – Это Людвиг Ван Бетховен. Конечно я. Кому ты еще можешь понадобиться?
– Ты почему в милиции? – сестренку арестовали?
Это шутка такая? Вроде, она серьезно.
– Быстро сюда, и все узнаешь.
– Все, поняла. Выхожу.
– Никому ни слова, – напомнила Соня.
– Ага.
Она повесила трубку, я тоже. Ее арестовали? Что за… чушь? Или все же шутка? Да нет, зачем ей надо прикалываться надо мной, тем более в такое время? Это слишком даже для нее. У нее хоть и нет головы на плечах, все равно она не жестока, а вся ее напускная грубость, твердость – всего лишь форма самозащиты. Так, надо одеваться, только лицо сначала ополосну, чтобы освежиться.