Дерзкие. Будешь должна
Шрифт:
Он и бровью не ведет. Просто молчит и на дорогу смотрит. Наверное, ему и вправду комфортно с Анной. Они почти не общаются. Инструкция – действие. Наверное, он был бы только счастлив, чтобы так было и со мной.
– Надеюсь, твоему брату нравятся квадрокоптеры, – спрашивает он, на что я перевожу на него свой взволнованный взгляд.
– В каком смысле?
– Да там…На заднем сиденье посмотри, – продолжает он, и я понимаю, что машина от и до завалена всякими подобными выкрутасами. А я даже не обратила
– Зачем? У нас в деревне ничего подобного нет. А увидят – ещё и изобьют, чтоб неповадно было. Твоей машине вообще колеса спустят, я уверена, и это в лучшем случае, – пугаю я его, на что он смеётся.
– Успокойся. Никто ничего не сделает. Мы не одни туда едем. Там охрана теперь 24 на 7 будет ошиваться.
– Просто прекрасно, – скрещиваю на груди руки. – Глеб, это кошмар какой-то…Реально.
– Реально? Почему? Потому что я переживаю за твою безопасность?
– Потому что ты сам её и нарушаешь! Эту самую безопасность!
– Мне можно.
– Нет, блин! Нельзя! – выплёвываю. Ушам своим не верю. Оборзевший охреневший мудак!
Глеб усмехается, а потом смотрит на меня.
– Фамилия у тебя, кстати, классная. Трацкая…
– И что?
– Ничего…Нравится. Будешь конечно Адовой. Что поделаешь…
– Вот ещё!
Единственное, что у меня от отца красивое есть, так это фамилия. Но я бы не задумываясь её отдала, чтобы не быть с ним связанной. Никогда он не был мне близким человеком. Никогда. Ещё и прилетало вечно. Что мне, что Серёжке. Но показывать это я не собираюсь.
Стоп…Он что сейчас это вслух сказал? Что я буду Адовой? Чего? Чего?!
Дальше мы оба молчим. На въезде в деревню скатываюсь вниз по креслу, чтобы никто не заметил. Потому что все и сразу начинают глазеть на машину. Ещё бы. Через день уже слухи поползут, что я по бандитским рукам пошла, а отец снова матери что-нибудь сделает…Страшно даже представить, какие сплетни будут хуже.
Застываю. Глеб словно знает куда ехать. Видимо, добыл адрес, поэтому я не встреваю.
Когда доезжаем до нашего маленького дома, я даже не шевелюсь. Знаю, что мне нечего стесняться, но боюсь до смерти реакции мамы на самого Глеба. Боюсь так, что в обморок сейчас упаду. А ему хоть бы хны. За этим ледяным взглядом ничего не прячется. Совсем ничего. Он молча помогает мне выйти и я замираю.
– Ну…Сама пойдешь или ускорения придать?
– Сама, – ворчу себе под нос и вздыхаю.
Не успеваем зайти во двор, как вижу Серёжу. С синяком под глазом и разбитой губой. От этого зрелища слёзы на глаза наворачиваются.
– Привет, а ты здесь как, – подходит он и обнимает меня, а потом взгляд его бегает. От меня до Глеба, от Глеба до машины и обратно ко мне. Объяснений ждёт. А что я скажу?
– Привет, родной. Приехала со знакомым проведать вас.
Глеб недобро косится на всё это, а Серёжа молчит. Он всегда о таких вещах молчит. Он не стукач и никогда им не был.
– Это Глеб, а это мой брат – Сергей, – знакомлю их, и они пожимают друг другу руки. Интересно наблюдать, как Глеб изучает его. Он, наверное, с детьми-то никогда не общался. – Ладно, идёмте в дом. – зову их, но Глеб пока стоит как вкопанный. Не шевелится. – Что такое? Передумал?
– Нет, – отвечает сразу же. – Постою здесь, выдохнуть надо.
– Ладно, – соглашаюсь, а сама иду в дом.
Мама встречает в огороде. Копошится, баню топит. Не ожидала меня увидеть, но тут же обрадовалась. Спрашиваю, что с Сережей, она говорит, что отец вчера перебрал, и ей, и ему досталось. А мне тошно. Я думала, что это прекратится хоть ненадолго. Учитывая, что его нелюбимая дочь шалава наконец не живёт дома и не позорит его, как он изъяснялся.
Сообщаю маме, что не одна, но прошу не нервничать. Объясняю, что Глеб просто знакомый. И у нас ничего нет. Кажется, она не верит мне, но всё же не стремлюсь сильно переубеждать. Пусть думает, как хочет.
Выхожу, а он как раз вытаскивает всякое из своей машины и тащит это в дом.
– Плазма, x-box, ты серьезно? Нахрена всё это? – спрашиваю озлобленно, а он тупо игнорирует меня и чапает мимо. – Прекрасно, блин.
Серёжа вообще не верит своим глазам. Недоверчиво смотрит на всё это словно это акт сомнительной благотворительности. Естественно, он тоже понимает, что всё не просто так. Подозревает меня в чём-то. Когда Глеб делает три таких ходки, я уже вся на нервах, но он хватает меня за руку.
– Успокойся. Ты мне ничего за это не должна. Не надо так резко на всё реагировать.
– Глеб. Ты мне выбора не оставляешь.
– Всё, релакс. Вежливо объясню твоей маме, что из-за общения со мной, временно за ними посмотрит охрана и всё.
Вздыхаю и качаю головой, закрывая глаза, а потом мы заходим внутрь вместе.
– Мам…Это Глеб, а это Анастасия Викторовна - моя мама, – знакомлю их, пока она в ужасе смотрит на заваленную техникой прихожую.
– А…Кать…А это что такое?
– Это…Это…
– Это у меня свой магазин техники, и так получилось, что некоторые товары списали, вот решил Кате отдать, чтобы не пропадали зря. Иначе некуда было. У самого всё это есть, – врёт на ровном месте и не краснеет. Язык – помело.
Но мама всё равно ему не верит. Косится. Конечно. У него ещё и внешний вид такой. И машина. Часы на запястье стоят дороже чем весь наш дом вместе с землей.
– Ладно…Проходите, Глеб. Чай попьём. Познакомимся, – приглашает она, пока Сережа в недоумении берёт коробку с приставкой.