Детективные романы и повести
Шрифт:
— И что же это значит?
— Это значит, — ответил спокойно Пуаро, — мы должны продолжать наши поиски улик.
— У нас совсем мало зацепок, за которые можно ухватиться, — угрюмо проговорил Джэпп. — Все упирается в Париж, они не шлют необходимого. Никаких сведений об этой Жизели. Держу пари, уж я бы выпытал у этой служанки куда больше, чем Фурнье.
— Сомневаюсь, друг мой, мадам Жизель ведь в своем роде уникальная личность — без друзей, без родст-венннков, без какого-либо намека на то, что мы называем личной жизнью.
— Вы думаете, что ключ к разгадке нужно искать в прошлом Жизели?
— Возможно.
— Ну, с этим-то мы справимся! Хотя я сомневаюсь в необходимости этой работы. Там не может быть никакой разгадки.
— Может, друг мой, может.
— Конечно, эта трубка для стрельбы…
— Нет, нет. Дело не в трубке.
— Ну, тогда расскажите о ваших догадках.
— Я бы обозначил их так, как, примерно, мистер Гленей называет свои рассказы: «Оса — ключ к разгадке тайны», «Улики в багаже пассажиров», «Две кофейные ложки».
— Да вы не в своем уме! — не выдержал Джэпп. — И что это еще за две кофейные ложки?
— У мадам Жизель на блюдце оказалось две ложки.
— У нас говорят, к свадьбе.
— Ну, а для нее это стало к похоронам, — сказал Пуаро.
Глава двадцать вторая. ДЖЕЙН МЕНЯЕТ РАБОТУ
Когда Норман Гейл, Джейн и Пуаро встретились на следующий вечер после «шантажа», чтобы вместе поужинать, Норман Гейл с облегчением узнал, что его услуги в качестве мистера Робинсона больше не нужны.
— Он умер, наш милый мистер Робинсон, — сказал Пуаро и поднял бокал. — Давайте выпьем за его память.
— «Почил в бозе», — со смехом добавил Норман.
— А что случилось? — спросила Джейн.
— Я выяснил все необходимое, — с улыбкой ответил Пуаро.
— А она действительно была связана с Жизелью?
— Да.
— Это я понял из разговора с ней, — сказал Норман.
— Правильно, — подтвердил Пуаро. — Но мне нужно было услышать ot нее все подробности.
— И вам это удалось?
— Да.
Молодые люди сгорали от нетерпения, но Пуаро, как нарочно, переменил тему разговора.
— Как часто то в той, то в другой конторе можно услышать: «Я хотел бы заниматься исследованиями и открытиями, побывать в далеких странах». Но на поверку оказывается, что эти люди лишь любят читать романы на эту тему и предпочитают спокойное и удобное место в своем кабинете.
— Значит, по-вашему, и мое желание поехать за границу было неискренним? — спросила Джейн. — Значит, моим истинным призванием является лишь забота о дамских прическах? Но ведь это неверно!
Пуаро улыбнулся.
— Вы еще молоды. Конечно, вполне естественно, когда люди пытаются узнать одно, другое, третье, но в конце
— А если я желаю быть богатой?
— Ну, тут немного потруднее.
— Я с вами не согласен, — возразил Гейл. — Я стал зубным врачом случайно, а не потому, что выбрал эту специальность в соответствии со своим желанием. Мой дядя был зубным врачом, и он хотел, чтобы я работал с ним вместе. А я мечтал о путешествиях, о познании мира. В конце концов, я забросил зубоврачебное дело и уехал работать на ферму в Южную Америку. Но у меня не было достаточного опыта. И я вынужден был вновь согласиться на предложение старика начать работу с ним.
— А теперь вы снова думаете забросить зубоврачебное дело и уехать в Канаду.
— В этот раз я вынужден это сделать.
— Ах, как часто, невероятно часто обстоятельства принуждают нас делать то, что нам больше всего по душе!
— Меня вот ничто не принуждает пускаться в путешествия, — с тоской в голосе сказала Джейн. — А я бы очень этого хотела.
— Прекрасно! Тогда я ловлю вас на слове. На следующей неделе я еду в Париж. Если хотите, можете поехать со мной в качестве моего секретаря. Ваш труд будет прилично оплачиваться.
Джейн покачала головой.
— Мне нельзя бросить салон Антуана. Там у меня хорошая работа.
— У меня тоже хорошая работа.
— Да, но она временная.
— Пока временная, но я обещаю вам подобрать постоянную.
— Спасибо, я должна подумать. Сейчас мне трудно на это решиться.
Пуаро посмотрел на нее с загадочной улыбкой.
Спустя три дня на квартире Пуаро раздался телефонный звонок.
— Мосье Пуаро? — спросила Джейн. — Скажите, вы еще не нашли себе секретаршу?
— Нет. Я уезжаю в Париж в понедельник.
— Если вы в тот раз говорили серьезно, я бы хотела воспользоваться вашим предложением.
— Да. Но почему вы вдруг передумали? Что случилось?
— Я поссорилась с Антуаном. Вообще-то, я сама виновата, вспылила, не могла сдержаться. У меня сидела одна клиентка, самая настоящая… Нет, я не могу произнести это слово. Раскапризничалась, разбушевалась. Мне бы промолчать, но я не сдержалась и высказала ей все прямо в лицо.
— Это значит, ваша голова была забита совсем другими мыслями.
— Я не понимаю вас, меня подвела не голова, а мой язык. Но я не жалею. Отвела душу. Вы бы только посмотрели, какие у нее стали глаза. Точь-в-точь как у ее противного мопса, чуть не выскочили из орбит. И вот меня вышвырнули, как говорится, на улицу. Я, конечно, найду себе другую работу. Но сначала я бы поехала с вами в Париж.
— Хорошо, договорились. Инструкции получите в дороге.
Пуаро и его секретарша поехали поездом. И за это Джейн почувствовала к нему благодарность. Последний злополучный полет изрядно потрепал ей нервы. Ей не хотелось вспоминать о сгорбившейся фигуре в черном платье.