Девушка с острова Тарт
Шрифт:
— Да, отец, — хором произнесли сыновья и замолчали.
Когда Штормовой предел открылся их взглядам, верхние башни терялись в тумане, скрывающем суть. Замок казался таинственнее обычного.
На крыльце их никто не встречал. Их должны были ждать, думал Робб, если не хотели оскорбить сразу. Спровоцировать. Отец прав, что-то нечисто и надо быть спокойнее. Голову еще сверлила тупая боль, похмелье было жесточайшим, но больнее было чувство вины. <<Меня там не было, я ничего не смог сделать>>. Впрочем, со слов Джона выходило, что и от него большого толка не было. Основная главная польза была от
***
Они разделись в тишине и, следуя указаниям дворецкого, прошли в столовую. Роберт сидел во главе стола. По левую руку, как всегда, восседал Джоффри, по правую — Джендри. На лице последнего отражалось слишком много чувств, чтобы они поддавались анализу. Смятение и скорбь, а еще что-то вроде паники. Мы угодили на семейный совет, понял Робб.
— Нед, не ждал тебя так рано, — осклабился мэр. — Давай, располагайся. Клятый туман, ни пострелять, ни выехать с борзыми. Садись, дружище, коль скоро ты со своими парнями, мы можем провести время с пользой не вылезая наружу.
— Ты знаешь, почему я здесь, — ответил Нед, садясь напротив. Робб занял место справа, Джон — слева.
— Да, какая-то история, в которую я, признаться, не поверил. Поднял сводки, веришь ли, и никаких следов. Уж не приснилась ли она тебе? — лукаво усмехнулся мэр. Робб бросил быстрый взгляд на отца. Нед смолчал, но руки под столом почти разорвали скатерть.
— Моя дочь, — начал отец медленнее обычно с большим напряжением в голосе, — вчера подверглась нападению. В твоем городе средь бела дня.
— Этого просто не может быть, Нед, — отмахнулся Роберт, — девчонку всегда хорошо охраняли, они бы вмешались.
— Не в этом случае, — парировал Нед. — К тому же один из твоих сыновей видел мою дочь в этот день. И может подтвердить.
Робб быстро стрельнул взглядом по братьям. Джендри сел прямее, готовясь начать говорить, а вот Джоффри сделал вид, что его это не касалось, даже отвел взгляд от стола и собеседников, словно скучая.
— Да? Как интересно, — сказал мэр таким тоном, словно озвучивал поведение наследника.
«Да ему все равно, — ужаснулся Робб, — ему наплевать, что там с Сансой. Нет, неужели он настолько черствый человек?»
— Отец, — Джендри обратился к нему с места. — Я действительно видел ее, и не только я. Девушка была не в себе, на нее явно кто-то напал до того.
— Могу ли я верить твоим словам? — усмехнулся Роберт. — Твои друзья, кто они такие, чтобы их слово было весомым? Это твой Пирожок и прочие бастарды и сброд…
— Там был и я! — взорвался Джон, вскакивая с места.
— Сядь, — отец простер рук и мгновенно усадил его. — Там был не только ты.
— Там был не только он, — исподлобья сообщил Джендри. — Достаточно ли тебе будет отец, свидетельства Сандора Клигана, Бриенны Тарт и обоих братьев Ланнистеров?
Мэр недобро сощурился на первых
— Нэд, подумай хорошо, какую тень ты бросаешь на дочь! — заявил вдруг мэр, — Ведь однажды у девушки будет партия, и такие слухи… — Баратеон посмотрел на него прямо, но выражение его лица совсем не понравилось Роббу, — отразятся на ее репутации.
Робб похолодел. Он знал. Знал о свадьбе, вот в чем дело, но тогда…
— Зло должно быть наказано независимо от того, какую форму принимает, — сообщил ему Нед. — Мы знаем приметы нападающего.
— Как интересно, у тебя есть свидетель? И ты прогонишь девушку через судебные жернова? Такую хрупкую пташку, как Санса? Она сломается, едва ее начнут допрашивать с пристрастием об этом изнасиловании.
Гулко застучало сердце, братья переглянулись.
— Я говорил о насилии, — в ледяной тишине сообщил Нед. — О изнасиловании не было ни слова. Ты слишком много знаешь, Роберт, для человека, который делает вид, что ему не интересно мое дело. Я знаю, кто это сделал. У меня есть свидетели, исчерпывающе описывающие место и время. У меня есть и описание нападающего. Кроме прочих деталей, у это мужчины повреждена левая рука собачьими зубами.
— Что ж, прекрасно. Найди его и вразуми, — с фальшивой улыбкой обратился к ним мэр. — Не смотри на меня так, тебе не нужна огласка этого дела. Ты же умный человек и мой друг. Ни в твоих, ни в моих интересах допускать огласку. Твое заявление не пойдет выше.
— Роберт, ты, кажется, не понимаешь, о чем идет речь.
— Нет, это ты, кажется, не понимаешь, — вдруг восстал из-за стола Роберт. — Девочкам не надо бегать по лесу одним. Девочкам не надо говорить нет, если они хотят сказать да. И девочкам не надо травить собаками своих любимых. Ты ничего не докажешь.
Шумно грохнул стул, из-за стола молнией поднялся Джендри.
— Отец, это бесчестно!
— Молчи, щенок!
Удар левой был у Роберта слабее, чем правой, но еще достаточно силен. Сын упал, накрыв ладонью челюсть. Если не сломана — большая удача, подумал Робб. Джендри встал медленно, а потом быстрым шагом вышел из столовой. Он обернулся в дверях, прожег синими глазами отца, они на мгновение замерли друг напротив друга — одинаково бешеные, страшно похожие — и сын выдохнул тихо, одними губами:
— Ты мне не отец.
В ответ Роберт изрек поток непечатной брани, касающийся бастардов, их матерей-шлюх, попрошаек, денег и прочего, прочего, прочего. Отец прав, власть портит людей.
— Пусть идет, — подал голос Джоффри, закидывая ноги на стол. — Давно пора было выгнать этого сосунка.
— Вы тоже можете проваливать! — проорал гостям Баратеон. — Я сказал вам все. Дело я не позволю открыть, а если ты будешь упрямствовать, она никогда и ни за кого не выйдет замуж, понял?
— Роберт, я был о тебе лучшего мнения, — медленно произнес отец, вставая. Джон поднялся вслед за ним, Робб взялся за столешницу.