Девушка с острова Тарт
Шрифт:
— А ты думал, я спущу тебе измену? Ты, ты меня предал, Нед! За моей спиной крутить шашни… и с кем!
— Когда-то я называл тебя другом, Роберт, — произнес Нед медленно. — Лучше бы я не выносил тебя из того боя. Если бы тот Роберт знал, что с ним сделает власть, он бы упросил меня оставить его на поле брани. Одумайся, ведь это путь к гибели!
— Ты дурак, Нед, и всегда был дураком, — ощерился Баратеон. — Единственное, чего я хотел в жизни, это Лианна и власть. Первое я потерял, но получил второе, и понял, что первое того не стоило. Имея власть ты имеешь все. А чего добился ты? Ты не получил ничего из того, о чем грезил.
Они покидали дом молча. Перед глазами стояло видение Джоффа, крутящего кинжал правой рукой, который полулежал под сенью изрыгающего проклятия отца, как просверкивающая в туче золотая молния. Как змея у подножия горы. Видит ли он угрозу в сыне, как видим ее мы?
— Отец, — подал голос Джон, — и что ты намерен делать?
— Ничего, — донесся тяжелый вздох.
— Значит, он прав? Ты не дернешься, чтобы защитить близких? — настаивал Джон.
— Сансу охраняли лучшие люди, — ответил отец медленно, — они не успели. Они больше не будут ее охранять. Только человек, который может быть предан до конца, сможет это сделать.
Он набрал номер.
— Да. Ты подумал? И ты понимаешь, что это означает? Хорошо. Машина приедет через час.
— Ты нашел Сансе телохранителя? — охрипшим голосом переспросил Робб.
— Да, это Сандор Клиган. Он выбрал это сам. Я запретил им встречаться.
— Я бы не смог, — прошептал Джон в сторону Робба. Тот вообще перестал понимать происходящее.
— Как ты себе представляешь его охрану? — выдал он вдруг зло. — Он же любит ее!
— Да, я понял, — ответил отец. — Именно поэтому у нас есть шансы сохранить нашу девочку до брака в целости и сохранности. Ему может не хватить навыков, но его научат. А вот желание защитить в нем самое естественное, и я буду последним дураком, если не буду это учитывать.
***
Ветер выл за окном тысячей дохлых кошек, вбрасывая в воздух сухое крошево прошлогодней грязи словно волейбольный мяч в игру, если бы его немедленно распылил на атомы некий сверхзлодей. Вздор, конечно, сверхзлодеи, как и герои в масках, бывают только в кино. Трубка в ее руках, тем не менее, казалась раскаленной, и совсем не от попадания вражеского лазера.
— Я под домашним арестом, — прошептала она. — Я очень хочу быть рядом, Джед, просто приезжай, ну почему нет?
— Потому что нет. Мне просто надо побыть одному, — глухо донеслось в трубке. А потом пошли длинные гудки.
Арья вынырнула из своей комнаты, пробежалась по замку. Привидение, слабо напоминающее Теона, нашлось на кухне в обнимку с кувшином воды. Где Робб, отец, хоть кто-то еще, он не знал. А где Санса, она знала и сама, там же была и Джейни, и мать, а сама Арья не знала, чем бы она могла помочь сестре. Ее пугала идея к ней ходить. Она пробежался по другим комнатам, но ни пускать эхо в гулких залах дома, ставшего ее тюрьмой, ни устраивать побег ей почему-то не хотелось.
Братьям и отцу она обрадовалась, поочередно кинулась на шею, и только тут поняла, какие у них похоронные лица.
— Что-то случилось? — уточнила она. — С кем у нас война?
— Да похоже, что со всем миром, — буркнул Робб и побрел в сторону кухни. — Полцарства за стакан с водой…
— Папа, у меня дело к тебе, важное, ты же поговоришь со мной?
Отец
— Пап, ну этот арест — это такая глупость. Я обещаю, я больше никогда, только отпусти меня. Я ненадолго, просто нельзя, нельзя так его там бросить. У него все плохо, я не знаю, что случилось, но мне надо быть там, понимаешь…
— Никаких там, — отрезал Нед. — Неужели нельзя выдернуть этого загадочного Его в Винтерфелл?
— Джендри сказал, что он не приедет. Я не знаю, почему. Папа, вы опять поругались с мэром? Он изрядный боров, но Джед же другой.
— Изрядный боров, — эхом повторил он. — Арья, мы только что из Штормового предела. Все складывается плохо.
— Все-таки поругались! Пап, но вы всегда мирились! И помиритесь опять.
— Не в этот раз, дочка. Есть ошибки, который совершают лишь раз. Второго просто не бывает. А Джендри… он повел себя правильно. А потом ушел из дома. Думаю, сейчас ему надо побыть одному и все хорошенько обдумать. Если он решит, что может себе позволить приезжать в Винтерфелл, я не буду чинить препятствий.
========== 7.29. Клетки / Сандор / Теон ==========
О, как смотрел мне вслед простуженный вокзал,
Когда пришла пора вагонам отправляться!
Познавший тьму и свет, я все на свете знал,
Я был почти что стар — мне было восемнадцать.
Припев:
Боль ждет в конце строки
Только не кричи — все мы тут не правы…
Вдоль линии руки
Мчат меня в ночи поздние составы…
Она была чиста, лишь слезы на глазах
Мешали ей смотреть таинственно и мудро.
И я сказал ей все. Лишь правды не сказал.
И адрес на листке сжег в тамбуре под утро…
Припев.
Четыре строчки в год. Все из чужих квартир…
А вместо сына вновь — листок его тетрадки…
Ну, как благодарить тех, кто впустил нас в мир?
Ну, выпью, повинюсь, ну, выкрашу оградку…
О, как смотрел мне вслед простуженный вокзал,
Когда пришла пора вагонам отправляться,
Познавший тьму и свет, я все на свете знал,
Я был почти что стар — мне было…
Шухрат Хусаинов «Мне было восемнадцать»
Автомобиль с приглушённым шорохом отъехал от крыльца за его спиной, Сандор остался на улице один. Марево первых проклевывающихся листов окутывало тонкие ветви яблонь широкими мазками, дрожало облаком газа на горизонте, где улочка сворачивала под углом. За дальним забором в последний раз мелькнул, словно спина дельфина, серебристый бампер, и вольк унес свою драгоценную ношу. «Иван-царевич на Сером Волке», еловые лапы по сторонам дороги, спящая девушка в руках героя. Машинально он поднес запястье к лицу. Куртка ещё пахла ее запахом, отчего-то он знал — пьянящий аромат будет преследовать всю жизнь, неотступно, как кара. Наказание за попытку. Впрочем, оно стоило того. Попытка быть наказанным, теперь уже безнадежная, не занимала больше его мысли. Жизнь поманила его дальше, и он пытался оборвать все старые смыслы, чтобы следовать единственному верному и новому. Тихой тенью Сандор ступил на крыльцо, впуская в дом клоки утреннего тумана.