Диктиона. Пламя свободы

Куницына Лариса

— Будешь проверять? — враждебно спросил он.

— Чтоб ещё пару сломать? — раздражённо фыркнул Сёрмон. — Ладно, и так верю. Даже если ты освободишься, то до северного перевала тебе идти мили две, а нигде ближе участка, достаточно спокойного, чтоб по нему пройти, нет. Так что увидимся в аду.

Он послал Энгасу воздушный поцелуй и, сложив свой меч, убрал его в ножны. Потом развернулся и пошёл к катеру.

Энгас напряжённо следил за ним. Вскоре крышка люка захлопнулась за спиной алкорца, а спустя минуту катер взмыл в небо и тут же исчез из виду. Энгас удовлетворённо кивнул и ударил браслетами о скалу. Старый металл дал трещину. Освободившись от оков, Энгас выбрался из ниши и осмотрелся. Он знал, что северный перевал — это единственный путь из Долины. Никто из узников никогда не знал, где он находится

и как найти перевал за густым дымным туманом, но Сёрмон сказал, что до него две мили и даже махнул рукой в ту сторону, где он находится. Энгас не был уверен, что наёмник не ошибся или не соврал намеренно, но выбора у него не было. Повернувшись туда, куда указал Сёрмон, он пошёл по горячим камням, старательно прислушиваясь, чтоб вовремя уловить шипение внезапно прорвавшегося гейзера или прорыв лавы, и приглядываясь, чтоб не ступить на раскаленные, растрескавшиеся камни старого прорыва. У него не было уверенности, что он выберется отсюда живым, но он помнил, что обещал Кибеллу сделать для этого всё. Тем более что он не знал, жив ли его друг, и абсолютно не верил в стратегические способности Юниса.

V

На обратном пути в столицу Сёрмон занимался своим ногтем. Он разложил на пульте золочёные инструменты, хранившиеся в замшевом футляре с золотым тиснёным грифоном на крышке, расставил рядом несколько хрустальных, оправленных в серебро, флаконов и занялся делом с тщательностью и упорством, достойными ювелира. К концу полёта его недавно сломанный ноготь ничем не отличался от остальных и матово отсвечивал травяной зеленью. Аккуратно сложив инструменты обратно в футляр и убрав его вместе с флаконом во внутренний карман куртки, Сёрмон взглянул на экран внешнего обзора. Особенно его заинтересовало то, что было внизу. Он даже подкрутил ручки настройки, чтоб улучшить фокус. Под днищем катера проплывали ровные кварталы столицы. Огромные, широкие, плавно и причудливо изогнутые крыши домов, построенных из странного материала, напоминающего окаменевшую древесную смолу. И совершенно пустые улицы. Не было даже собак. Сёрмон мрачно хмыкнул и взглянул на другой экран, заметив там движение. Возле королевского дворца и Храма было полно народу. Люди и какие-то инопланетные существа сновали туда-сюда, сверкая оружием, блестели на солнце бронированные машины и штурмовые капсулы и катера. Наёмники. И ни одного аборигена. Ладонь Сёрмона мягко легла на гашетку лазерной пушки и губы дрогнули в злой усмешке, но стрелять он не стал. Он не знал, где Авсур. И к тому же у них тут совсем другой интерес.

Он посадил свой катер на площадь возле самой эстакады. У входа во дворец стояли охранники в полном вооружении. Это были не наёмные бродяги, а старые и проверенные ормийские гвардейцы в одинаковых мундирах. Они настороженно и вместе с тем презрительно поглядывали на разношёрстную армию, собравшуюся на площади. Сёрмона они пропустили во дворец без возражений.

Он взбежал по длинной эстакаде и углубился в бесконечную спиральную галерею, соединявшую комнаты и залы этого этажа. Архитектура, так раздражавшая Авсура, была знакома Сёрмону с детства. Он привык к кольцевому строению родовых алкорских замков, немного запутанных, но очень удобных для обороны, когда каждое кольцо становилось рубежом, который можно было отстаивать в бою. Здесь всё было не так сурово. Иногда вместо толстых стен лишь тонкие точёные колонны отделяли один виток спирали от другого, а имевшиеся стены часто пронизывали высокие резные арки. Здесь спираль была лишь данью традиции и заменяла глухие неприступные кольца алкорских цитаделей.

Проходя по дворцу, Сёрмон с интересом осматривался по сторонам. Здесь было богато, но не роскошно. Обычному грабителю поживиться почти нечем. Никакого золота, бриллиантов, разве что перламутр, яшма, смальта, да начищенная бронза. Зато для ценителя тут оказалась золотая жила: кругом янтарно поблескивала тонкая резьба, светились яркими цветами ручные вышивки, и завораживало взгляд причудливым орнаментом искусное литьё. К счастью, наёмников во дворец не пустили, это всё оставалось не порванным, не сломанным, не помятым. Может, ещё и уцелеет.

Во внутренних залах было светло и тихо. Только теперь Сёрмон понял, что к своему удивлению не видит вокруг никаких следов борьбы,

никаких трупов, словно дворец сдали без боя. Словно его просто уступили. И это было странно, как и тихие пустые улицы города.

Расположенный в центре дворца высокий круглый зал, опоясанный трехъярусной колоннадой, был превращён в командный пункт. На отполированном до зеркального блеска мозаичном полу громоздились массивные складные столы, а на них — армейские компьютеры, установки связи, голографические макеты и прочая аппаратура, обязательная в любом штабе военных действий. В зале стоял гвалт. Около сотни разноплемённых существ, но, на сей раз, в основном люди, говорили между собой, орали в микрофоны и выслушивали то, что неслось из динамиков. Некоторые стучали по клавишам терминалов, некоторые глубокомысленно изучали перемещение значков на макетах и экранах, некоторые сновали от одних к другим, передавая какие-то сообщения.

Сёрмон осмотрелся в поисках Авсура, но прежде всего увидел Рахута, который с мрачным видом уставился на самый большой макет, изображающий оба обитаемых материка. Он раздражённо бросал какие-то фразы, должно быть, вопросы. А торчавший за его спиной Микелла поспешно что-то отвечал и, по всему было видно, эти ответы Рахута не устраивали. Рядом с профессионально озабоченным видом стоял Джинад. А чуть дальше в походном кресле сидела маленькая красивая брюнетка неопределённого возраста, закутанная в чёрно-звёздное одеяние, подходящее для этой обстановки, как канделябр для танковой брони. Заметив Сёрмона, она улыбнулась, и он изобразил что-то вроде озорной игривой усмешки. Чёрт его знает, вдруг пригодится! И снова вернулся к поискам Авсура. Тот оказался неподалёку от Ормийского Бастарда, сидел в таком же, как и чёрно-звёздная леди, кресле и, откинувшись на спинку, прислушивался к разговору главнокомандующего с предателем.

Подойдя к нему, Сёрмон присел на подлокотник кресла и взглянул на макет.

— Как наши завоевания? — поинтересовался он.

— Они сдаются без малейшего сопротивления. В основном просто удирают в леса и в горы.

— Потому наш петушок и кудахчет? — Сёрмон кивнул на Рахута. — Он что, настолько поумнел, что догадался о том, что дело нечисто?

— Нет. Не поумнел и не поэтому. Королева сбежала, прихватив с собой принцессу. Не могут найти двоих из свиты: лекаря и механика. К тому же среди монахов не оказалось их главаря Хэрлана. И, наконец, как завершение картины, — полное молчание в Болотной стране. От десанта нет никаких сигналов, а спутник не может уловить на поверхности болот никакого движения кроме кроликов, мышей и птиц.

Сёрмон медленно перевёл взгляд на лицо Авсура. Тот улыбнулся.

— Меня это тоже забавляет, — усмехнулся алкорец.

— Кстати, агентура на Пелларе дала маху. Маленький принц ускользнул в неизвестном направлении.

— Серьёзно? А я слышал, что паренька подстрелили.

— Они подстрелили инспектора и поставили там всех на уши. Им пришлось срочно сматываться, но куда они смотались, никто не знает.

— Я не могу их судить. Одно дело, когда ты сдираешь с кого-то кожу, и совсем другое — когда с тебя. А где мальчишка? Ещё не прибыл?

— Это интереснее всего. Если б он летел сюда, то уже был бы здесь. Но его нет. Куда он полетел?

— А, может, сработал первоначальный план с миной?

— Рахут в это верит. А ты? — Авсур приподнял бровь, и Сёрмон снова усмехнулся.

В это время Рахут издал нечленораздельное рычание и решительно развернулся в сторону дамы. Она тут же сорвалась с кресла и запорхала вокруг него, успокаивающе воркуя и оглаживая его атласными ручками. Микеллу тем временем выталкивали из зала.

— Похоже, предатель выдохся, — констатировал Авсур, провожая его взглядом,

— Ты знаешь, я сломал ноготь, — пожаловался Сёрмон, задумчиво взглянув на свою руку, — Мне говорили, что работать на компьютерах вредно, но я не верил.

Авсур молча взглянул на него и вздохнул.

— А ещё эта белокурая кукла сказала, что мне нужен психиатр, — озабоченно добавил Сёрмон.

— А я тебе это и раньше говорил.

— На этой планете есть психиатры?

— Не думаю.

— И я о том же, — Сёрмон взглянул в глаза ормийца. — Доходит?

— Чёрт возьми! — Авсур поднялся, едва не скинув приятеля с подлокотника, и с сомнением взглянул на Рахута. — Сказать ему?