Диктиона. Пламя свободы
Шрифт:
— Тогда они там со скуки подохнут, — фыркнул Энгас.
— Т-ш-ш! Успокойся. — Кибелл обнял его за плечи. — Что теперь мутить воду! Твоих родных не вернёшь. Юнис их не убивал. Ты жив. Ты здесь. И я надеюсь, ты не очень скучаешь в моём обществе.
— Да уж, с тобой не соскучишься, — усмехнулся Энгас.
— Ну, вот и отлично.
Юнис задумчиво наблюдал за ними и, наконец, произнёс:
— Иногда я начинаю завидовать тебе… И если б Энгас захотел вернуться в Ону, он стал бы моим Другом.
— Я не захочу, — покачал головой Энгас.
— Я не в обиде… — вздохнул онец, взглянув на Кибелла. —
— А я горжусь им, — улыбнулся Кибелл.
— Как можно так говорить о человеке в его присутствии! — пожал плечами Энгас. — Я же возгоржусь!
— И снова отправишься проверять гарнизоны, — беспечно откликнулся Кибелл.
Они завернули за угол и оказались перед изящной громадой Храма. Плавно изогнутые очертания его крыши напоминали в темноте распростёртые крылья парящего орла. Тихий звон бронзовых бубенчиков, раскачиваемых ветром, разносился по окрестным улицам. Красные и зелёные фонарики, развешанные под кровлей, освещали мощёную мостовую.
У высоких, окованных чеканной медью ворот никого не было.
— Странно, — пробормотал Энгас, осматриваясь по сторонам. — Ни Донгора с Реймеем, ни Хэрлана… Ни монахов.
— Может, что-то случилось? — Юнис невольно поёжился под своим балахоном.
— Что могло случиться? — нахмурился Кибелл, подходя к воротам.
— Хэрлан должен нас встречать, — произнёс Энгас, стискивая эфес меча. — Обязан!
— Стучи в ворота, — приказал Король Дикта.
— Может, вернёмся за подмогой? — предложил Юнис.
— Это цитадель Ордена, — резко возразил Кибелл. — Здесь больше воинов, чем во дворце и казармах, вместе взятых.
— Тогда нам лучше убраться, пока всё не выясниться.
Кибелл взглянул на него исподлобья. Похоже, он разделял его тревогу, но упрямо покачал головой.
— Я не могу. Ты можешь уйти. Стучи, Энгас.
Тот кивнул и, достав меч, ударил в ворота. Юнис оглянулся назад, в сторону дворца, где осталась его свита, но с места не двинулся.
Сперва было тихо, а потом ворота беззвучно распахнулись, и перед ними открылся широкий коридор, освещённый факелами. Кибелл склонился в почтительном поклоне и после этого шагнул внутрь. Впервые в жизни он входил под крышу Храма с тревогой.
Пройдя по коридору и миновав несколько залов, которые становились всё больше и величественней, они так никого и не встретили. Энгас шёл рядом с Кибеллом, стиснув в руке меч. Им всем уже стало ясно, что происходит что-то странное, если не ужасное.
Наконец, они оказались на пороге огромного сводчатого церемониального зала. И то, что им открылось, заставило Кибелла впервые за много лет потерять самообладание. Вскрикнув и прижав руку к сердцу, он бросился вперёд и замер перед осколками огромного изваяния Аматесу. Он опустился перед ними на колени и с болью смотрел на обгоревшие осколки древнего материала, напоминающего янтарь. Они дымились! Эта древесина вековых дубов была специально обработана так, чтоб не бояться огня и времени.
— Отец! — раздался сзади голос Энгаса и, обернувшись, Кибелл увидел своего друга, стоявшего на коленях рядом с телом старого жреца в красной мантии.
Седые волосы старика были залиты кровью.
— Одер? — прошептал Кибелл. Энгас
— Нашего учителя больше нет с нами, мой повелитель. Он убит.
— Убит? — Кибелл рывком поднялся на ноги.
— Тут ещё несколько… — послышался из другого конца зала голос Юниса. Его балахон мелькнул в свете факелов, когда он зашёл под арку бокового предела. — Их тут много, Кибелл! Они все мертвы.
— Если не хотите, чтоб вас постигла их участь, опустите оружие и поднимите руки! — грянул под сводами отчетливый приказ.
Повернувшись на его звук, они увидели незнакомого человека в странной одежде. Его чёрные волосы были коротко пострижены. Смуглое лицо хранило суровое выражение, а большие чёрные глаза холодно блестели. На его плече сидел большой чёрный филин с рыжими пятнами. И едва Энгас сделал резкое движение, он сорвался с места и со скоростью снаряда бросился на него. Энгас едва успел прикрыть лицо рукой и рухнул на пол, сбитый с ног. Птица с клёкотом пролетела дальше и, сделав по залу круг, уселась на плечо хозяина.
Кибелл хмуро взглянул на незнакомца и опустился на колени рядом с Энгасом.
— Возьми мой меч… — простонал тот.
Его рука была разорвана когтями птицы.
— Это бесполезно, — тихо ответил король. — Не будем делать глупостей.
Он зажал ладонью рваную рану на руке друга и закрыл глаза. За прошедшие два года он успел многое узнать о том мире, что простирается за границами его солнечной системы. Он с интересом изучал чужие культуры, их нравы, жизнь, историю, войны и просто оружие. Тот, кто стоял перед ним, был наёмником, и в руках у него поблескивал сталью импульсный автомат ормийского производства «Шаби-Шах».
Юнис всё это видел. Он стоял в полумраке бокового предела, и голова у него слегка кружилась от запаха крови. Он уже понял, что по милости Кибелла угодил в опасную переделку, но он не был трусом и не мог покинуть в беде друга. Прикинув расстояние до вооруженного незнакомым оружием человека, Юнис решил, что легко добросит кинжал. Запустив руку под балахон, он сжал пальцами тёплую ониксовую рукоятку, и в следующий момент уловил сзади движение. Не успев ничего предпринять, он замер, почувствовав у горла холодок стали.
— Даже не думай, — мурлыкнул у уха нежный мальчишеский голос и, чуть повернув голову, он увидел огромные зелёные глаза и блеск мелких изумрудов, вставленных в длинные белые клыки.
Гости Рокнара
I
День у меня как-то не задался. Не то, чтоб что-то случилось, просто в голову лезли всякие мысли. И всё из-за доктора Мерфи, детского психолога, прилетевшего на Рокнар отдохнуть и любезно согласившегося побеседовать с моим трёхлетним сыном. Алик меня вовсе не беспокоит. Наоборот, я горжусь им, потому что он на удивление умён, спокоен и любознателен для своего возраста. Правда, он до сих пор говорит на странной смеси русского, английского, французского и местного языков, но в остальном он очень даже хорошо ориентируется. Мне кажется, что его уровень развития достигает примерно того, какой имеют пятилетние дети на Земле. И всё же я решила показать его психологу. Отчасти хотелось похвастаться. А с другой стороны, бог его знает, специалисту всё-таки виднее.