Дневник заштатной звезды
Шрифт:
Невероятно, но именно этот престарелый рекордсмен по удержанию на голове пивных ящиков вдруг оказался тем самым человеком, кто вдохнул жизнь в мою карьеру.
– Арчи, честное слово, я даже не знаю, как вас благодарить.
– Да ладно, парень, не стоит.
Пауза.
– Арчи?
– Да?
– Не хотите прийти ко мне на день рождения?
Он ответил, что подумает.
3 октября
Майкл Риммер = НТВ. Это аксиома. Без его одобрения не выйдет ни одна передача. В его власти сделать человеку карьеру или навсегда сломать ее, и мне даже не
Мне не хотелось показаться чересчур заинтересованным, поэтому я выждал до пяти минут десятого. Автоматический голос сообщил, что офис открывается в 9:30. Я перезвонил в девять тридцать одну и попал на секретаршу Риммера. Она объяснила, что Майкл – несомненно, ей следовало бы называть его «мистер Риммер» – на совещании.
– И когда же он вернется с этого своего совещания? – спросил я, стараясь дать понять, что она имеет дело с человеком, который звонит таким, как Майкл Риммер, по нескольку раз на дню.
– Примерно в десять тридцать, – ответила секретарша.
– Хорошо, я перезвоню позже.
Ровно в десять тридцать одну я снова набрал его номер. Секретарша сообщила, что он все еще на совещании. Думаю, она узнала мой голос по предыдущему звонку, так как спросила, не хочу ли я оставить сообщение.
– Спасибо, не стоит, я перезвоню позже.
В пять минут двенадцатого я позвонил снова, потом еще раз в 11:20 и еще – в 11:45. Каждый раз я разговаривал все с той же секретаршей, и каждый раз она отвечала, что он на совещании. В конце концов она сказала, что Майкл вряд ли освободится до часу дня. Когда я перезвонил в пять минут второго, она сообщила, что он на обеде.
И тут секретарша задала вопрос, которого я так страшился:
– А кто его спрашивает?
Ситуация, мягко говоря, тупиковая.
Сообщая свое имя и номер телефона, вы как бы обязываете человека вам перезвонить. И если в следующие пару часов обратного звонка не последует, вы начинаете впадать в паранойю, прикидывая, сколько же нужно выждать, прежде чем снова звонить самому. Сообщить ей свое имя означало оказаться на шаг от ответной фразы, где она скажет, что обязательно передаст мое сообщение и попросит его перезвонить.
– Мое имя – Саймон Питерс, – ответил я неохотно.
– Я обязательно передам ваше сообщение, мистер Питерс, и попрошу его вам перезвонить.
– Я спас жизнь его отцу! – прокричал я вслед: просто чтобы она не думала, будто я какой-нибудь сумасшедший.
– Я обязательно передам ваше сообщение и попрошу его вам перезвонить.
Это было три часа назад, но он до сих пор так и не позвонил.
Только что перезвонил сам: убедиться, что дал секретарше правильный номер. Номер правильный. Когда я спросил, на месте ли он, она ответила, что он на совещании, но заверила, что сообщение она передала и попросила его мне позвонить.
Сомневаюсь, что он вообще позвонит.
4 октября
Майкл не звонит. Чувствую себя как отвергнутый любовник.
5 октября
Должен заявить, я весьма разочарован тем, что Майкл Риммер ценит жизнь своего отца так дешево. Мог бы позвонить из вежливости – просто сказать «спасибо». Подумываю, не пересмотреть ли свою позицию
Позвонил на телефонную станцию: проверить, все ли в порядке с линией.
Беспрестанно названиваю в службу 1471: хочу убедиться, что не пропустил звонок.
Позвонил на телефонную станцию: проверить, все ли в порядке со службой 1471.
Кажется, у меня постепенно развивается редкая форма заболевания, которую в медицине именуют «шум в ушах»: мне постоянно кажется, что я слышу телефонный звонок.
Телефон и вправду зазвонил. Я моментально схватил трубку. «Вот оно, – подумал я. – Сейчас решится моя судьба».
Это оказалась Жуткая Бабс. «Раз, два, три – продано» требуют ответа к завтрашнему дню.
6 октября
Ночь. Я взбираюсь на Эверест и вот-вот достигну пика. На вершине стоит Арчи Риммер: на голове у него двадцать два пивных ящика, он протягивает мне телефонную трубку. Я вытягиваю руку, но все равно чуть-чуть не достаю.
Телефон начинает звонить.
Моя рука тянется к нему, трубка все ближе и ближе, но, кажется, чем больше я приближаюсь к ней, тем больше она от меня отдаляется. Дзынь-дзынь Я поднимаю глаза на Арчи и вижу, как из темноты за его спиной всплывает оранжевое зарево искусственного загара Тони Добсона. Ошибиться невозможно. Добсон зловеще лыбится мне в лицо и, похоже, очень хочет, чтобы я сорвался в бездну. Проявляя невероятные чудеса храбрости, Арчи швыряет в него свои ящики, но Добсон выхватывает из-за пазухи нож Дзынь-дзынь. Я знаю, что должен ответить на звонок, но вдруг чувствую, как мои лодыжки словно сжали тисками. Смотрю вниз и вижу Добсона: он висит, вцепившись в мои ноги, и яростно пытается стащить меня со скалы. Дзынь-дзынь. Собрав последние силы, я пинком стряхиваю его с себя и совершаю поистине гигантский прыжок к телефону. Хватаю трубку, но телефон продолжает звонить. Дзынь-дзынь. Болтаюсь в воздухе, чувствуя, как трубка выскальзывает из руки. Поднимаю глаза и опять вижу Добсона: он стоит на вершине, сотрясаясь в маниакальном хохоте. Дзынь-дзынь. Вижу зловещий отблеск лунного света на лезвии ножа, когда он обрезает телефонный провод. Дзынь-дзынь. Лечу вниз. Дзынь-дзынь.
Я проснулся в холодном поту. На тумбочке у кровати надрывался телефон. Я поднял трубку и посмотрел на дисплей стоящего рядом будильника. 6:58. По утрам я вообще довольно раздражительный, но когда тебя будят в шесть пятьдесят восемь, настроения от этого вовсе не прибавляется.
– Да? – рявкнул я в трубку.
– Привет, приятель, – ответил хриплый голос с йоркширским акцентом.
Какого черта Арчи названивает в такую рань?
– Твою мать! – ругнулся я, желая показать, что не в восторге от его поведения. – Не слишком ли рано для звонка?