Дневники потерянной души
Шрифт:
– Хорошо хоть, одна в платье, - не удержался я, глядя вслед уже скрывшейся за деревьями группе.
– Наверное, потому что беременна, - прокомментировал стоящий рядом.
– Ой, - воскликнул я изумленно, – откуда вы знаете? Ничего ж не видно!
– Да не знаю я, - он пожал плечами. – Просто предположил по одежде. Может, и не беременна она вовсе.
* * *
– Кали, что, к черту, ты с собой сделал?
Друг Маура предстал перед нами в новом шикарном наряде, состоящем из алой рубахи, ярко-желтой куртки с блестящей тесьмой
– Что, нравится? – Калимак повернулся кругом несколько раз, давая нам получше рассмотреть его.
– Очень... э-э-э... красочно, - сглотнул Маура. – Где это ты так приоделся?
– Да вон, в пристройках, там у них куча разного... И еда, и одежда, и оружие всякое, только выбирай. И главное, так просто можно прийти и взять, ничего взамен не требуют. Я предлагал медяки, так отказались!
– Это потому, что мы у них временно в гостях. Если б жили здесь постоянно, наверняка нужно было бы платить.
– Ну, значит, воспользуемся нашей удачей! Пошли, тебе тоже свое тряпье сменить не помешает.
– Да мне и так хорошо, - отмахнулся Маура. Но тут проследил за моим восхищенным взглядом, устремленным на Калимака, и сжалился: – Хочешь пойти, Бан?
У меня никогда не было такой богатой и красивой одежды, хотя Маура обеспечивал меня гораздо лучше, чем другие хозяева – своих рабов. Но все же мне вдруг захотелось почувствовать вкус роскоши.
– А девки у них такие же страшные оказались, - тем временем продолжал делиться своими впечатлениями Калимак. – Впрочем, я уже и не надеялся. На мужиков похожи. Я у одной спрашиваю «ты баба ведь?», а она мне в ответ: «я принадлежу к женскому п... по...»... как она там сказала?
– «Полу», - подсказал ему Маура.
– Точно, «полу», - обрадовался тот. – Вот ведь загнула, а?
В небольшом помещении, находившемся в конце ряда пристроек, было тихо и прохладно. В настенных нишах висели ткани и готовые одеяния, на полках лежало множество искусно сделанных аксессуаров, а на табурете у стола сидела, очевидно, хозяйка этого склада, и читала что-то, выжженное мельчайшими строчками на длинной деревянной пластинке.
– Я снова к вам, и не один, - с порога во весь голос обратился к ней Калимак, очевидно думая, что если говорить громче, то она станет лучше понимать наш язык. – Мой друг тоже нарядиться хочет. – Он жестом указал в нашу сторону.
– Дьер лафт [6], - произнес Маура, здороваясь с женщиной.
– Аг лафт дьер [7], - ответила она чуть удивленно, кивнув ему.
Калимак удивился сильнее.
– Так ты что, уже и язык их выучил?! Мы ж только что сюда попали!
– Помнишь, я тебе давно рассказывал про ту шайку, которая меня похитила? Они каким-то образом знали тот же язык, - коротко пояснил хозяин. – Наверное, общались с этим народом. Я не все понимаю, только сейчас начал частично вспоминать.
Про себя я отметил, что Калимак,
– Ну ничего себе, знакомства у тебя и приключения, - покачал головой господин Брандугамба. – Научишь меня как-нибудь этой тарабарщине, чтоб я тут как дурак руками не размахивал.
Маура кивнул, и я решил при случае тоже попросить хозяина об этом. Чужестранное наречие казалось мне грубым, отрывистым и неблагозвучным, но все же было крайне интересно запомнить на нем хоть несколько фраз.
Во время их беседы хозяйка склада молча стояла неподалеку, никак не вмешиваясь.
– Вот, смотри, сколько здесь всего!
– позвал Калимак, уже роясь между вешалок в настенной нише. – Не знаю, как они такие цвета сочные делают, никогда такого не видел... – он восхищенно перебирал в руках гибкие, легкие складки материи.
Несмотря на мои робкие возражения, хозяин предоставил мне право одеться первым, и я удостоился прекрасного костюма темно-вишневого цвета из неведомой ткани, мягко и ласково обнимающей тело, словно прикосновение нежных цветочных лепестков. Боясь испортить такое чудо, я двигался донельзя осторожно и бережно, чтобы случайно не запачкаться и не порвать обновку.
Закончив со мной, женщина вновь повернулась к моему хозяину.
– Ма Эль-Тир.Кани тье арен? [8]
– Маура ма, - представился он в ответ. – Риат антаг [9].
Уголки ее безгубого рта поднялись в улыбке, и она прикоснулась двумя пальцами к своей щеке [10]. Затем начала что-то быстро ему говорить, то и дело поглядывая на Калимака, который вскоре нахмурился:
– Вы что там, обо мне сплетничаете?
Но тут Маура, обернувшись к нему, громко и заливисто расхохотался.
– Да что такое?! – уже негодовал его друг. – Что она тебе там про меня талдычит?
– Каль... – едва успокоившись, протянул Маура. – Она говорит, что ты цвета подобрал на редкость удачные.
– Ну да, сам знаю, - гордо фыркнул тот. – Со вкусом у меня все в порядке. Но что здесь смешного-то?
– Да то, что именно эти цвета у них в одежде – знаковые. Красный надевается только на особые торжественные ритуалы. Синий обозначает смерть близких. Желтый – рождение ребенка. И мало того, что ты все это намешал, ко всеобщему недоумению, так ты еще, оказывается, и мужа себе здесь ищешь.
– Что-о? – у Калимака отвисла челюсть.
– Это женский головной убор, - указал Маура пальцем на его красивую бляшку посреди лба. – Для молодых девушек, свободных для отношений с юношей.
– Вот черт! – тот аж пошел пятнами от смущения, быстро содрав с головы повязку. – Что ж она мне сразу не сказала?
– Она говорила. Ты не слышал.
– Так не понимаю же я их языка! Сколько раз повторять! – огорченно воскликнул Калимак.
– Ну так и она не обязана тебе повторять, - спокойно возразил мой хозяин. – В конце концов, это мы у них в гостях.