Дочь Двух Матерей
Шрифт:
— У тебя так много секретов? — насторожилась Феруиз, в последний момент попытавшись задать этот вопрос как можно непринужденнее.
— Что ты! Вовсе нет, просто… Ему можно поведать любую пустячную мысль, и он не будет смеяться или осуждать. Говорить, что я всё сочиняю… Конечно, в детстве мне нравилось сочинять, я была очень мечтательным ребёнком с богатым воображением, но мне хотелось делиться с другими своими фантазиями не для того, чтобы они кричали потом, что я лгунья. Ведь сказочников не обвиняют во лжи, а просто наслаждаются их творчеством. Братца Алека не обвиняли, а он тоже был редкостный фантазёр.
— Что именно ты сочиняла? —
Девушки рассмеялись.
— А потом ты обожглась? — с беспокойством спросила Балти-Оре.
— Представь себе, да!
«Представь себе, нет, — добавила она мысленно, — всю жизнь мою руки в огне, и никто об этом не в курсе».
— А мне казалось, что люди умеют летать. Не как птицы — без крыльев, просто становясь легче воздуха и отрываясь от земли. Только они об этом забыли. Мне так много раз снилось, как я поднимаюсь на эту башню, спрыгиваю с парапета и лечу в город или к океану. Но, конечно же, я ничего такого не умею. Зато мы с Лесли запускали отсюда бумажных ласточек. Извели весь запас отцовской бумаги. Ух и ругался же он тогда!
— Ты по-прежнему зовёшь киана Дугиса отцом, — заметила Феруиз.
— А как по-другому? Он ведь и был мне отцом! И остаётся им. Кажется, это будет очень странно и не вполне пристойно называть родителей своего мужа мамой и папой. Знаю, мы ничего дурного не совершаем, ведь мы в самом деле не родные, просто… Это всё очень сложно. Я так боюсь, — прошептала она.
— Боишься осуждения? Что народ не примет твою сторону?
— Что он просто меня не поймёт. Что из-за этой истории я растеряю всех своих друзей, хотя не сделала ничего плохого.
— На мой взгляд, если нечто подобное произойдет, — сказала Феруиз, — значит, не такие уж они были и друзья. Только те, для кого дружба — это не пустой звук, останутся с тобой до конца. Ты ведь и сама, как братец Алек, несёшь людям радость и свет, — и если они окажутся не в состоянии помочь тебе в такое трудное время, значит, притча их ничему не научила.
— Пожалуй, ты права, — согласилась Балти-Оре. — Ты ведь приедешь на нашу свадьбу?
— Обязательно. Надо же мне где-то бывать в свете в нарядах из Аракзира. Дай догадаюсь: киан Дшон подрядится отвечать за безопасность гостей на торжестве?
— Крайне вероятно. Он славный парень и надёжный человек. Когда он возвратился домой после военной службы, они с Лесли очень сдружились. Дшон дал нам понять, что мы всегда можем рассчитывать на его поддержку.
Кианы провели ещё какое-то время на башне, беседуя и исследуя город с высоты. Затем спустились вниз, обошли весь замок. Он был другой планировки, в отличие от замка Рэдкл или Пэрфе: многоярусный, ввиду особенностей ландшафта, с навесными галереями, ведущими из одного крыла в другое. На остром мысу, врезающемся в реку, продуваемый всеми ветрами, но при том довольно уютный. Со стрельчатыми окнами и арками, уходящими ввысь, с высокими потолками — казалось, он был построен гигантами, не лишёнными, однако, чувства вкуса.
После ужина, когда подали десерт, возвратился капитан. Он сменил служебные доспехи на лёгкий походный костюм и зелёную остроконечную шляпу с пером.
— Ни за что не угадаете, кого мы выловили из реки, — заявил он с порога. —
— Что же он делал в реке? — спросила Балти-Оре.
— Явно не купался. Он утверждает, что Сид столкнул его с моста, когда тот во всеуслышание насмехался над его конфузом. И, подумать только, из-за такой ерунды мне пришлось прервать поединок. Я надеюсь на скорый реванш, — добавил он Феруиз.
— Даже сегодня, если хотите, — ответила та.
— Покорнейше благодарю, сегодня я выжат до основания. С вашего позволения, мне бы наскоро перекусить и где-нибудь прилечь до утра.
— Вам постелили в гостевых покоях, — предупредила Йэло, а служанка налила гостю тарелку супа.
— Благодарю. Если ночью за мной придут, сделайте внушение моим парням, чтоб не горланили на весь дом и не топали, как стадо слонов. Я их предупредил, но им, как обычно, пока три раза не повторишь — не усвоят. А сейчас прошу меня извинить, — сказал он и, наскоро дохлебав суп, поднялся из-за стола и скрылся за дверью.
Глава 42
Капитан стражи мог не опасаться, что ночью благородных дам потревожат: никто не явился, и уже рано утром он деловито завтракал на открытой веранде, одетый безрассудно легко, несмотря на прохладу, и прикрывающий шляпой глаза от яркого солнца.
— Вот что я вам скажу, — бросил он юным кианам вместо приветствия, — в один из этих дней нам стоит съездить на пикник. Предположим, когда возвратится киан Если. Или если, — добавил он, подмигнув.
— Если? — переспросила Феруиз.
— А то! Зануда, каких поискать. Как затянет свою песню… Если то, да если это… Да если ветер изменится, да если пол провалится… Да если сестра ему не сестра…
Дшон спешно умолк, сообразив, что хватил через край, и извинился перед Балти-Оре. Закусил неловкость свежим листом салата, запил холодным морсом.
— Просто понимаете, — продолжил он, — я уже сто лет ему твержу, что надо построить ещё один мост. Надо сменить в городе фонари. Надо хотя бы моим парням заказать новую униформу, под цвет нашего флага. Что они всё в желтом ходят, как лютики лупоглазые? Добавим им герб на накидку, как на моей повязке! — горячо воскликнул он и скосил здоровый глаз к переносице. — А этот всё бе… ме… да если… да кабы. Короче, Феруиз, сыграем в монаварту! Вы вчера обещали.
— Мы ещё не закончили наш поединок, — напомнила она, садясь за стол.
— Ну не с утра пораньше же! У меня лично с утра только голова хорошо соображает. А во всём остальном я не прочь полениться. Балти-Оре, может с вами сыграем тогда? Раз ваша подруга предпочитает физическую активность умственной.
— Как пожелаете, киан Дшон, — сказала девушка и удалилась за фигурками.
Она играла мягко и осторожно, не в пример напористому сопернику — и, казалось, болела душой за каждую выведенную из строя фигуру, независимо от цветовой принадлежности. Феруиз не могла на это смотреть. Едва дождавшись окончания партии, завершившейся для кианы ожидаемым поражением, она заняла место за доской. Одерживала победу за победой и вывела противника из себя.