Дочь Двух Матерей
Шрифт:
— Киан Лесли, срочное сообщение! — объявил он, приняв строевую стойку.
— А, это ты, одноглазый, — ответил тот с набитым ртом, улыбнувшись. — И тебе доброе утро! Киана Феруиз Фэй, позвольте представить вам Дшона Викара, капитана городской стражи и моего лучшего друга.
— Который сейчас, между прочим, на службе, — заметил Дшон. — Моё почтение, киана. В общем, Лесли, тут такое дело: в городе объявился твой братишка… То есть, я хотел сказать… — запнулся он и выразительно посмотрел на Феруиз, наспех соображая, как бы перестроить фразу.
— Не трудись, дружище, киана в курсе этой истории.
— Есть. Хорошо, — сказал Дшон, вздохнув с облегчением. — В двух словах, он бродит по южным районам и всем рассказывает очередную басню про то, как какая-то рыжая девица намедни его оскорбила. В прямом смысле оставила без штанов. Короче, я не знаю, с кем он там спутался — подружку, что ли, себе завёл, — но он утверждает, что эта девица скрывается у тебя в замке. И он должен ей отомстить. Скажи, твои горничные или там прачки с ним на днях не пересекались?
— Да откуда мне знать, — рассмеялся Лесли. Феруиз засмеялась не менее громко и пояснила, что может пролить свет на эту историю. Она вкратце поведала подробности своей вчерашней встречи с Сидом. Тут уж от смеха не сумел удержаться никто, даже киана Йэло.
— Зря вы так с ним обошлись, — заметила Балти-Оре. — Но вы же не знали: у Сида очень ранимая натура. Он тяжело переживает насмешки.
— Ты слишком добра к нему, солнышко, — заметил Лесли, наклонился и поцеловал её в щёку. Затем точно так же тепло поцеловал мать. — А теперь, любезные дамы, я вынужден вас покинуть. Дела не ждут, дела торопят! Дшон, по коням!
— Есть! — отозвался тот, откланялся дамам, развернулся по-военному и покинул столовую.
Феруиз осталась в обществе кианы Йэло и её дочери. Пришло самое время заняться тем, ради чего она сюда приехала. Но у кианы по-прежнему не было чёткого плана. По счастью, Балти-Оре сама предложила ей осмотреть город.
— Река Заюра делит Йэллубан на две части, — рассказывала девушка, когда они оставили замок Бэй за спиной, — северную и южную. Регион в целом и город в частности. Знаете, меня всегда забавляло, как целый край носит то же название, что и центральный город.
— Это вы мне рассказываете! — с улыбкой заметила Феруиз, чей Рэди-Калус страдал тем же топонимическим недугом.
Она предложила Балти-Оре впредь обращаться к ней на «ты», и юные кианы, лавируя в хитросплетениях улиц, отправились на Белокаменную площадь.
— Это моё самое любимое место в городе, — призналась Балти-Оре, — посмотри, какой здесь потрясающий вид с набережной на реку и мост, который ведёт в северный Йэллубан. Это — единственный крупный мост через Заюру, так что любому, кто желает пересечь остров с севера на юг в этой части, придётся проехать через город. Уже долгое время идут разговоры о том, чтобы построить окружную дорогу и возвести ещё один мост к востоку от Йэллубана, но пока они только на уровне идей. Ведь мост должен быть либо достаточно высоким для того, чтобы под ним могли проходить суда любого водоизмещения, либо разводным — как этот.
Феруиз была наслышана о знаменитом разводном мосте Йэллубана, постройка которого завершилась буквально четыре года назад, и была рада увидеть его, наконец, воочию. Она предложила пройтись на ту сторону и, пока кианы неспешно пересекали мост, расспрашивала о принципах его
Оказавшись в северном Йэллубане, Феруиз с облегчением отметила, что эта часть города не так изобилует запутанными ходами и переулками. Девушки пошли по серобулыжной змеистой улице и вскоре очутились на боковой парковой аллее, по обеим сторонам которой росли крупнолистные конские каштаны. Они были покрыты внушительными конусовидными соцветиями, напоминающими толстые восковые свечи, и вовсю готовились зацвести.
— Это городской северный парк, — сказала Балти-Оре, разведя руки и констатируя, на взгляд её собеседницы, очевидное. — Он был разбит более ста лет назад. Здесь находятся оранжереи, где мы выращиваем наши знаменитые апельсины. Хочешь их посетить?
— Разумеется, — согласилась Феруиз.
При оранжереях содержали гусей, которые носились, как оголтелые, в свободном выпасе, купались на пруду и изредка летали над городом, но всегда возвращались к кормушке. В самих оранжереях, помимо апельсинов, выращивали также лимоны, виноград и всевозможные цветы. И — вот ведь что не ожидалось! — имбирь.
— Так-так, — сказала Феруиз, уперев руки в бока. — Придётся вам поделиться с добропорядочной восточной соседкой чертежами ваших теплиц. Киан Тоур может сколько угодно упирать на то, что у нас недостаточно времени на то, чтобы разбить такие же у себя в Рэди-Калусе, но, клянусь, я найду это время, чего бы оно мне ни стоило.
Балти-Оре не возражала и с радостью провела её к заведующему оранжереями. Феруиз провела с ним больше получаса, задавая интересующие её вопросы. Напоследок он пообещал предоставить ей чертежи и даже отсыпать семян.
Когда девушки возвратились к обеду в замок, они застали киану Йэло в обществе их утреннего гостя. Тот бодро и, судя по всему, с юмором рассказывал о недавних происшествиях в городе и заставлял маленькую киану поминутно смеяться, протирая глаза платочком.
— А вот с восточной кампанией беда, киана, — заметил он. — Выходит так, что ни я, ни мои консервы передовой не увидят. Но мы ещё поборемся, хотя бы за консервы! Я уже направил очередное прошение в канцелярию его величества.
— Желаю вам удачи, — ответила Йэло, — но сами, прошу вас, не торопитесь на фронт. Нам здесь без вас никуда!
— А там разве куда-то? — шутливо возразил он.
Феруиз фыркнула. Этот рослый молодчик напомнил ей старшего брата. Такой же самоуверенный и прямолинейный.
— Как, вы снова здесь? — удивилась она.
— Как видите, киана, — заметил тот, поднявшись. — Надо же кому-то ухаживать за дамами во время обеда и развлекать их.
Девушка снова фыркнула. Определённо этот тип её забавлял. В столовой он сел рядом с ней, подливал ей воды в гранёный бокал, накладывал добавки, изымая подносы у слуг, и расспрашивал о жизни в Рэди-Калусе, о подготовке военных частей, обо всём, что занимало и её с начала этого года.