Доктор Крюк

Гросов Виктор

— Слушайте сюда, — сказал я, пока они растирали затекшие руки. — Никого не убивать. Мы забираем сундук из каюты Роджерса и валим на «Принцессу». Ли нам помог, и я ему слово дал, что н е будем кого-либо убивать. Ясно?

Сэм кивнул, Стив хмыкнул, остальные промолчали. Я повернулся к Филиппу, который маячил у входа в трюм.

— Идем за сундуком, — бросил я. — Анри, найдите Маргарет, она должна быть в каюте. И тащите ее к шлюпкам. Встречаемся у «Принцессы».

Анри кивнул и, кряхтя, побрел в сторону кают. Я с Филиппом рванули к капитанской каюте. Ноги несли сами.

Дверь

в каюту Роджерса была приоткрыта — щель между косяком и потрепанным деревом едва пропускала тусклый свет от фонаря в коридоре. Я толкнул ее носком башмака, и она скрипнула, отворяясь шире, будто нехотя впуская нас внутрь. Мы с Филиппом ввалились в тесное пространство, пропахшее табаком, ромом и застарелым потом. Роджерс лежал на койке, раскинув руки. Его потрепанный камзол смялся под ним, а сабля — та самая, что он тыкал мне в лицо на Монито, — валялась у стены, небрежно брошенная на пол. Изо рта его вырывался низкий и хриплый храп. На столе рядом стояла пустая кружка, от нее тянулся слабый, но резкий запах — ром, смешанный с чем-то горьким. Масло горького миндаля. Ли постарался на славу, уложив этого старого пирата так, что тот даже не подозревал, как близко мы подобрались.

— Вот он, — шепнул Филипп, кивнув в угол каюты. Его голос дрогнул от нетерпения. Там, у стены, стоял сундук — наш, с Монито. Деревянный, обитый потемневшими от времени железными полосами, с тяжелой крышкой, под которой прятались золото и камни. Это добро я Роджерсу оставлять не собирался.

Я шагнул к сундуку, чувствуя, как доски под ногами чуть прогибаются.

Но тут Роджерс застонал. Протяжный звук вырвался из его глотки и я замер. Он перевернулся на бок, рука свесилась с койки, пальцы дернулись, будто ловили что-то во сне. Храп оборвался, сменился тяжелым дыханием и мне показалось, что его веки дрогнули.

Неужели просыпается? Я бросил взгляд на кружку — сколько там Ли масла намешал? Должно было хватить, чтобы уложить его до утра, но этот старый пират, видать, крепче, чем я думал.

— Крюк, шевелись, — прошипел Филипп.

— Спокойно, — буркнул я.

Я откинул крышку. Внутри блеснуло золото — дублоны, монеты с грубыми краями, отчеканенные где-то в Испании или Португалии, перемешанные с горстью камней, что переливались даже в тусклом свете. Я быстро прикинул в уме: Роджерс дал мне «Принцессу» в долг, и хоть мои расписки ничего не стоили на Карибах, я обещал вернуть. Я отсчитал 26 000 дублонов, благо там было несколько мешочков по десять тысяч.

Пальцы двигались быстро, привычно, как будто я всю жизнь был казначеем, а не врачом. Монеты звякали тихо, пока я складывал их в аккуратную стопку на столе рядом с кружкой Роджерса. Пусть проснется и увидит — я не вор, я плачу свои долги, хотя и на своих условиях.

Роджерс снова застонал, громче, и теперь уже точно шевельнулся. Голова его мотнулась на подушке, губы что-то пробормотали — то ли ругательство, то ли имя. Я затаил дыхание, глядя, как он хмурится во сне. Казалось, еще секунда — и глаза его распахнутся, и тогда нам с Филиппом придется драться. А я обещал Ли никого не убивать. Надо было шевелиться быстрее.

—

Крюк, давай уже! — Филиппу не нравилось то, что я сейчас делаю.

Но мне надо заплатить долг. Я должен быть в расчете с Роджерсом.

Я подозвал своих людей. Мы выскользнули из каюты, пока Роджерс продолжал стонать, ворочаясь на койке. Дверь я оставил приоткрытой. Сундук уже несли к шлюпке.

— Пошли, — бросил я, кивая на дверь. — Надо валить, пока они не проснулись.

Мы выбрались из каюты, и я двинулся к борту. Ночь обволакивала «Грозу Морей» густым покрывалом, только слабый свет луны пробивался сквозь рваные облака, отбрасывая серебристые блики на воду.

У перил уже ждали шлюпки — темные силуэты покачивались на волнах, привязанные грубыми канатами. Анри стоял там, чуть сгорбившись, его седая голова склонилась к Маргарет, пока он что-то шептал ей на ухо — то ли успокаивал, то ли наставлял. Она держалась рядом, но подбородок высоко поднят, глаза блестят.

Сэм и Стив возились у шлюпки, подтягивая ее ближе к борту; канаты скрипели в их руках, пока они переговаривались шепотом. Моя команда — растрепанная кучка парней, которые еще недавно сидели связанными в трюме, — тихо спускалась следом, ступая осторожно, чтобы не разбудить спящих головорезов Роджерса.

Я остановился у борта, из тени выступил Ли. Его худое лицо выглядело усталым, но спокойным, как будто он только что закончил тяжелую смену на камбузе, а не провернул целую операцию с усыплением команды. Он подошел ко мне, сунув руки в карманы своей потрепанной рубахи, и остановился в паре шагов.

— Ну что, Крюк, — сказал он тихо, чуть растягивая слова, — вроде все получилось. Ты свое забрал, теперь вали, пока они храпят.

Я выпрямился, глядя на него. Этот китаец с его травами и молчаливой верностью вытащил нас из ямы, и я чувствовал, что обязан ему больше, чем могу сказать.

— Ли, пойдешь с нами? — спросил я, кивнув на «Принцессу», что темнела вдали, покачиваясь на якоре. — Место в команде найдется. Ты свое дело знаешь, да и ром у нас будет не хуже, чем здесь.

Он покачал головой, и уголки его губ дрогнули в слабой улыбке — не то грустной, не то просто усталой.

— Нет, Крюк. Я Роджерсу клялся. Он меня однажды из такой дыры вытащил, что я до сих пор отмыться не могу. Долг есть долг. Пока он жив, я с него не слезу.

— А как объяснишь все это? — я обвел взглядом спящую команду.

— Придумаю, — хмыкнул кок, — не впервой.

Я кивнул, понимая. Роджерс умел цеплять людей — кого-то страхом, кого-то золотом, а кого-то, как Ли, держал из благодарности к капитану. Видать, история у них была не из тех, что рассказывают за кружкой рома. Я шагнул ближе и протянул руку.

— Тогда прощай, Ли. Но знай — если передумаешь, на «Принцессе» для тебя всегда будет место. Ты мне сегодня жизнь спас, и я этого не забуду.

Он посмотрел на мою ладонь, потом поднял взгляд и крепко пожал мне руку. Его хватка была неожиданно сильной для такого худого парня. А потом, будто решившись, он шагнул вперед и обнял меня — коротко, по-мужски, хлопнув по спине. Я хлопнул в ответ.