Долгое лето

Токацин

Нежить покачала головой, из-под чёрного капюшона долетел тяжёлый свистящий вздох. Фрисс молча смотрел на умертвие. Оно, кажется, уже забыло о чужаках, белые глаза потускнели, покров мрака сгустился и намотался на нежить плотным коконом.

– Мы не видели твоего ожерелья, - сказал Речник так спокойно, как только мог. – Если я найду его – отдам тебе. Ты кто?

– Хшшша-а… - глаза умертвия снова вспыхнули. – Моё имя – Алхор, Алхор Цин’метхалэн… Могучий Владыка Мёртвых – мой бог, если ты поможешь, я попрошу его быть к тебе снисходительным… Где же оно, где… А ведь праздник совсем скоро…

Умертвие отступило в тень

и, судя по звукам, стало выцарапывать что-то из-под корней дерева. Фрисс поёжился и тряхнул поводьями, подгоняя Гелина. Демон даже не зарычал. Он шёл быстро, но тихо, и долго ещё из-за полуразрушенных зданий доносились причитания Алхора. Нецис молча сжал плечо Речника и тут же отпустил.

Тут было немало цветущих деревьев с ярко-алыми кронами – они росли, взломав корнями мостовую, и красные лепестки заметали сумрачную улицу, ложились на мягкий моховой покров на древних ступенях, падали на утопающие в грязи и щебне черепа. Талкеннор был засыпан лиственным сором и костями. Вскоре Фрисс перестал вздрагивать, встретив в тёмном углу взгляд пустых глазниц или наткнувшись на обломок ребра, торчащий из моховой «подушки».

«Всё истлело,» - неслышно вздохнул Нецис, мимоходом проводя пальцем по подоконнику. Окна, когда-то прикрытые резными ставнями, теперь медленно затягивала сеть лиан, и мох взбирался по барельефам и грубо вытесанным базальтовым колоннам, испещрённым трещинами и ямками. Этому дому не слишком повезло в тот день, когда Талкеннор пал – половину колоннады вообще выворотило и повалило страшным взрывом, под камнями виднелись расколотые черепа, уже почти поглощённые зелёным мхом. Мох в Талкенноре лез из каждой щели – даже на крышах, даже посреди мостовой, залитой дневным светом… Речник посмотрел на освещённую стену и вздрогнул – ему показалось, что он не отбрасывает тени. Перевёл взгляд на затянутое хмарью небо, потом всё же нашёл тень, полупрозрачную и сливающуюся со стеной. Да, неудивительно, что мох тут привольно растёт… нечасто, наверное, здесь бывают солнечные дни.

«Город Ши-Илана, город мха…» - прошелестел Некромант с усмешкой. «Когда-то Змей-с-Щупальцами являлся сюда во плоти. Сейчас в его храме – курган Кэйшеса. Если повезёт, я тебе покажу это сооружение. Самое прочное во всём Нерси’ате…»

«Бездна! И что, он и сейчас может явиться?!» - Фриссу, перед глазами которого всплыли видения недавних встреч со жрецом Джилана, было не до красот Нерси’ата. Менее всего он хотел бы встретиться с богом, создавшим эти джунгли и превращающим почитателей в такую ползучую мерзость.

«Это его страна,» - Нецис пожал плечами. «Та-а-а… Фрисс, у нас есть немного времени на поиски ночного укрытия. Если я правильно помню, вот здесь нужно свернуть налево, и в конце улицы… Синхи! Так и есть, Фрисс. Скоро мы отдохнём.»

Гелин молча прыгнул на сто шагов вперёд, потом ещё и ещё раз. Длинный мягкий мох, свисающий с крыш, шлёпал Речника по плечам, а если тот не успевал увернуться, то и по лицу. Над этим переулком створки резного полога, закрывающего прохожих от солнца, были сомкнуты, мох вырос на них и потянулся вниз, а в нём свили гнёзда какие-то твари. Одна из них упала прямо перед Фриссом на загривок Гелина, и на Речника уставились чёрные провалы глазниц – тварь была полугнилым костяным пауком с телом из почерневшего черепа и лапами из мелких костяшек. Фрисс ударом кулака

сбил её на мостовую, тварь вспыхнула на лету и разлетелась в пыль – кольцо из самородного серебра по-прежнему поражало нежить наповал. Речник усмехнулся.

Гелин не рассчитал прыжка и на лету ударился грудью в перекошенные и провисшие створки резной завесы. Мох, кости и комья грязи полетели во все стороны, из окна выпорхнула здоровенная летучая мышь и с сердитым писком исчезла в проломе, зияющем в одной из стен. Гелин, брезгливо отряхиваясь, остановился перед пологим курганом.

Это определённо был курган, а не простой холм, и Фрисс поёжился, глядя на резные каменные плиты, выложенные на его склонах. Над каждой из плит возвышалась причудливая опора, поддерживающая чашу негасимого пламени. На самой вершине тянулась к хмурому небу старая замшелая Тунга, и дым курился над её листьями-чашами.

«Что это?» - с опаской спросил Фрисс, наблюдая за Некромантом. Тот спрыгнул со спины Гелина прямо на склон холма, постучал по ближайшим плитам и склонился над одной из них.

«Наш дом на эту ночь,» - отозвался колдун, нащупывая и очищая от земли выступ, очень похожий на рукоятку. «Помоги немного, Фрисс. Берись с той стороны и тяни на себя…»

Речник неохотно потрогал мох, окружающий плиту, и обнаружил под ним каменный рычаг. Плита медленно приподнялась и с еле слышным скрежетом поползла вверх по склону, открывая чёрную, обложенную базальтовыми плитами яму. Яма была не слишком глубокой – всего по пояс Речнику – и совершенно пустой.

«Собирай всё, что можно постелить на дно,» - велел Некромант, выметая из ямы каменную крошку и волокна мха. «Алсаг, подойди ко мне…»

Кот неохотно приблизился. Мгновение спустя его уже не было, но на руке Нециса висела летучая мышь, хлопала крыльями и пронзительно пищала. Некромант поцокал языком.

«Пока вы в этом облике, никто из немёртвых вас не обидит,» - пояснил он, протягивая руку к Гелину. Демон, сменивший обличие, повис на рукаве мага рядом с сердитым Алсагом.

«А вот с тобой, Фрисс, так не получится,» - покачал головой Нецис, раскладывая по дну ямы спальные мешки, кошмы и пустые бурдюки. Речник очень неохотно перебрался через край ямы и сел на дно.

– Нецис… - ему очень хотелось услышать живой голос, хотя бы собственный, в этом городе мертвецов. – Мы будем спать… в кургане?!

«В Талкенноре говорить небезопасно,» - нахмурился колдун. «Не бойся, это не место погребения. Тут много пустых гробниц, в них никого не успели похоронить… так что не волнуйся, владелец могилы не придёт выгонять нас. Это курган Куэсальцина… ты его знаешь под именем Кеоса Всеогнистого, жрецы из его храма покоятся тут. Умертвия не любят здесь гулять. Мне это укрытие показал Зелган… я учился у него когда-то. Укрытие очень хорошее…»

Некромант загрустил и молча указал Фриссу на пол гробницы, устланный всем, что только нашлось в тюках. В углу, предназначенном для Речника, подстилок было много, и они отчасти прикрывали не только пол, но и стену. Нецис лёг напротив, на спальный мешок, почти на голый камень, и упёрся руками в плиту над головой. Она медленно поползла вниз, ложась в пропиленные в камне пазы. Фрисс подтолкнул её, и гробница закрылась с гулким грохотом. Рука Речника задела что-то мягкое и пушистое – две летучие мыши свисали с крышки и жались друг к другу. Фрисс завернулся в кошму, пытаясь унять дрожь.