Долгое лето

Токацин

К высокой лилово-серой стене, покрытой пёстрыми пятнами мха, они вышли ещё засветло. Городской холм возвышался над болотом, и папоротники сложили на зубчатую стену высокие ветви, а к камням лепились затаившиеся зубастые лианы. Путники прошли мимо – они лениво шевельнулись, но напасть не посмели.

– Стены Вимскена всё так же прочны, - с довольным видом усмехнулся Нецис, потрогав шершавый базальт.

Наверху стены, чуть пониже зубцов, мох устилал глубокие ниши – как раз по форме золотых пластин, в точности как на стенах Тиалгикиса. Но самих пластин давно не было… на погнутых костяных штырях, выступающих из стены, висел чей-то череп, нанизанный через обе глазницы и обросший

нежно-розовым мхом. Что-то хрустело под моховым ковром при каждом шаге Речника – здесь на дороге не было воды, но было что-то другое… Фрисс старался вниз не смотреть. К стойкому запаху смерти и отчаяния над мёртвыми городами он так и не привык.

Ворота приветливо скалились обломанными каменными клыками. Они изображали морду остроухого демона, в нишах глазниц сохранились мельчайшие кристаллы-цериты, и в стремительно сгущающемся мраке они наливались огнём. Фрисс, отодвинув с дороги груду костей и обломки позеленевшей бронзы, выбрался из тёмного туннеля и остановился, глядя на развалины. Его встречал строй обелисков – и невысокие здания за ними, причудливо изгибающиеся вдоль стен. Вторых ворот, за двором с обелисками, просто не было – вместо них зиял широченный пролом с оплавленными краями. Фрисс не удержался и посмотрел под ноги – на него уставился почерневший череп, из глазницы которого торчали папоротниковые листья.

– Уф-ф… - выбравшись из пролома, Речник утёр пот со лба. Вечерняя прохлада не принесла облегчения.

– Ну и жарища! Даже мох высох, - вздохнул он, глядя на сторожевые башни. В их стенах зияли дыры, но ни одна лиана к ним не прицепилась, и ни один папоротник не вырос на камнях. Сухой мох похрустывал под ногами, рассыпаясь в пепел.

– Здесь всегда так, Фрисс, - отозвался Некромант, придерживая Речника и высматривая что-то среди нагромождений базальтовых глыб, когда-то бывших домами. – Лучше нам не бродить в темноте. Поднимемся на стену, там безопасно. Иди за мной, след в след.

…Фрисс лежал, облокотившись на горячий бок Алсага, и смотрел со стены на город. Что-то вспыхивало золотом и багрянцем между домами, огненные ленты извивались во мраке, взлетали рои светляков… Разрушенный город дышал жаром, запах гари и плавящегося камня висел над ним.

– А их не так много, - заметил Некромант. – Год на год не приходится. Я бы сказал, что нам повезло, Фрисс. Не придётся красться по окраине. Тогда днём я отведу тебя в любопытное место. Может, это немного скрасит наши блуждания…

– Что за дррянь там светится? – угрюмо спросил Алсаг, приподняв голову. – В темноте похоже на огнистых черрвей. Скажи, Некрромант, это же не они?

– Это они, зоркий воин, - усмехнулся Нецис, опускаясь на тёплый камень рядом с котом. – Тут жили Маги Жизни, а для них любые существа – не дрянь, а объекты изучения. Вот только они не думали, что эти объекты освободятся и заполонят весь город. Здесь давно иссякли все колодцы. Черви держатся подальше от двух строений… от стены и от храма Мацингена. Если нам не помешают пройти к храму, Фрисс, я покажу тебе зеркало Вимласот. Я видел его однажды… я рад буду, если и ты сможешь на него взглянуть.

– Если ты так говоришь, Нецис… - Речник снова подавил вздох – при всём природном любопытстве, ему уже недели две не хотелось смотреть ни на что в этом гнилом краю. – Видно, это интересная штука. А если червяки выползут за стену, кто победит – пустыня, идущая за ними, или это болото?

– Не советую проверять, Фрисс, - покачал головой Некромант. – Я сам склонен к экспериментам, но здесь нам лучше воздержаться. И всё же интересно, почему этих тварей так мало…

На рассвете Гелин, уставший от висения вниз головой, спрыгнул со стены

и попрыгал с лапы на лапу, громко рыча и мотая головой и хвостом. Фрисс вскочил, спросоня схватился за мечи, посмотрел на Гелина и махнул рукой.

– Пробежимся по руинам на страх червям? – предложил он с усмешкой, глядя на заспанного Нециса и торопливо умывающегося Алсага. – От ворот до ворот?

– Мысль неплоха, - кивнул Некромант, протирая глаза. – Алсаг, прикрывай Гелина с тыла. А ты, Фрисс, просто смотри в оба. От тебя пахнет водой, червяки это чуют. Слушай, Гелин, я расскажу, как выглядит наша дорога…

Гелин неспешно трусил по древней мостовой, перемахивая через невысокие здания и оставляя шерсть на стенах узких переулков. Стаи потревоженных нетопырей вылетали из пустых окон и сердито кричали на чужаков. Широкие полосы серебристой слизи блестели на стенах, но кто их оставил, Фрисс не видел. Огнистые черви не показывались, только иногда дрожала и дышала жаром мостовая под лапами Гелина – червяк проползал под землёй. Ничьи усы не торчали из щелей, ничьи злые глазки не наблюдали за пришельцами… Стайка мохнатых личинок да’анчи, непривычно мелких, кружила над трещиной в мостовой – и юркнула в эту трещину, едва Гелин замедлил шаг. Фрисс огляделся по сторонам и, не сдерживаясь, изумлённо присвистнул.

На мостовой россыпью лежали ошмётки хитина. – поломанные усы, тонкие трубки, окружённые пятнами маслянистой жидкости, куски панцирей, а среди них – мёртвые личинки да’анчи. Они успели дорасти до длины в полтора локтя, одеться в броню и отрастить усы… а потом они сдохли. Их панцири не были прокушены или пробиты… Фрисс подобрал с крыши одну личинку и с недоумением повертел её в руках.

– Та-а… Это очень интересно, Фрисс, - Некромант, разглядывающий обломок маслянистой трубочки, забрал у Речника трупик и показал на узкие щели на стыках брони. Под ними проступали узкие кольца «молодого», более светлого панциря.

– Вот эти гребни на голове, между усами… - Нецис сорвал травинку с края крыши и провёл по одному из острых жёстких гребней. – Они появляются, когда личинкам пора закапываться. Я вижу тут следы незавершённой трансформации, Фрисс. Что-то внезапно прервало её, и личинки не смогли ни взлететь, ни зарыться. Это их и убило. Посмотри теперь сюда…

Некромант провёл пальцем по гребню. Капля крови скатилась по голове личинки. Мохнатая да’анчи вылетела из щели в мостовой и повисла над трупиком, жадно шевеля волосками. Нецис поймал её двумя пальцами и показал Фриссу едва заметные осколки хитина, приросшие к телу личинки. Волосков на них не было.

– А это трансформация, прерванная на ранней стадии. Да’анчи сбросила панцирь, когда он только формировался, - Некромант разжал пальцы, выпуская слишком горячего зверька. – Посмотри, сколько тут мёртвых личинок и сколько живых…

– Бездна! – Речник попытался пересчитать трупики на мостовой, но быстро сбился со счёта. – Тут как мор прошёл… Нецис, ты говорил, что в этом году личинкам не время превращаться? Что их что-то вынуждает нарушить обычный порядок?

– Та-а… синхи, - кивнул довольный Некромант и забросил обломки хитина далеко в развалины. – Так и есть, Фрисс. И здесь что-то заставило их прервать несвоевременную трансформацию. Я не отказался бы пронаблюдать сейчас за личинками и червями в центральной Кецани… если там произошло то же самое, это необычайно интересно. Если же это локальное явление… думаю, влияние Ши-Илана оказалось сильнее влияния Ангахара, где бы он ни прятался. Ши-Илан неблагосклонен к таким существам, как огнистые черви, и не покровительствует процессам роста и усиления…