Долина смерти
Шрифт:
— Да уж, — говорю я, осматриваясь. — Скот. Что-то я его не вижу.
Он хмурится.
— Они на пастбище, — отрезает он. — И это не твое дело. А теперь садись в тачку и уезжай отсюда.
В его голосе появляется угроза, но я знаю, что в полицию он не побежит. Это я уже поняла.
— Сто тысяч! — кричу я ему в спину.
Он останавливается. Опять сжимает кулаки, откидывает голову. Снимает шляпу и трет лоб, а потом поворачивается ко мне и щурится. Закусывает губу, проводит языком по зубам и смотрит на горы. Я жду, сердце колотится. Уже готова упасть на колени и умолять.
—
— Да, — выдавливаю я, меня захлестывает надежда. — Пятьдесят сразу. И пятьдесят, если все будет по-честному.
Он смотрит на горы, и меня вдруг охватывает странное чувство дежавю.
А потом он поворачивается к амбару.
— Ладно. Пошли поговорим.
Я удивленно моргаю и жду. Потом прихожу в себя. Быстро иду за ним, гравий хрустит под ногами, сердце колотится как бешеное. В дверях амбара стоит мужчина — высокий, худой, лет тридцати. У него доброе лицо, совсем не вяжется с этим местом.
— Элай, — кричит Дженсен. — Позови Коула, Рыжего и Хэнка. Встречаемся на складе.
Элай бросает взгляд на меня, потом снова на Дженсена. Между ними что-то происходит, без слов, но чувствуется напряжение, и он уходит вглубь амбара.
— Кто это такие? — спрашиваю я, пока мы идем. — Я думала, мы это оставим между нами, — не хочу впутывать сюда еще каких-то левых людей. Я и так вру, и это уже непросто, когда врешь одному.
— В это время года в горах опасно. Погода меняется мгновенно, — Дженсен не смотрит на меня. — Я туда один не хожу, — он делает паузу. — Больше не хожу.
Внутри амбара темнее, чем я думала, пахнет сеном, кожей и конским навозом. Свет проникает сквозь окна, освещая пылинки. Меня приводят в помещение, похожее на склад, переделанный в офис: седла и уздечки висят на стенах, пыльный стол и старые шкафы для документов. Я поворачиваюсь, и вижу, как из темноты выходят четверо мужчин — Элай и еще трое, которые двигаются как-то очень хищно, от этого мне становится не по себе.
— Коул, — Дженсен кивает большому мужчине, с лицом в шрамах и холодными глазами. — Рэд, — этот худой, с рыжими волосами и с ухмылкой, которая кажется наигранной. — Хэнк, — а у этого редкие темные волосы, изможденное, худое лицо и маленькие черные глазки. От всех них по спине бегут мурашки. — Это Обри Уэллс. Она хочет нанять нас, чтобы поискать кое-кого в горах.
Коул сканирует меня взглядом и с удивлением смотрит на Дженсена.
— Нас?
— Она предлагает пятьдесят штук, — говорит Дженсен. Значит, не говорит им всю сумму. Интересно.
Рэд присвистывает.
— Там что-то важное, — говорит с тягучим акцентом, техасским, наверное.
— Моя сестра, — говорю осторожно, глядя на их реакцию. — Лейни Уэллс. Пропала три года назад. Слышали о ней?
Опять Дженсен и Элай переглядываются. Быстрый взгляд, в котором целая куча всего. Но прежде чем я успеваю что-то понять, Дженсен поворачивается к Элаю.
— Нам нужно переговорить, — говорит он.
Они уходят из комнаты, и их голоса становятся слишком тихими. Я остаюсь с Коулом, Хэнком и Рыжим, и мы вчетвером стоим в этом пыльном месте, как идиоты. Страх подступает к горлу, и я сдерживаюсь,
— Значит, твоя сестра пропала? — говорит Рэд, засунув большие пальцы за ремень. — И ты три года ждала?
— Я не ждала, — говорю нейтральным голосом. — Были официальные поиски.
— А, — ухмыляется он. — Теперь ты решила попробовать пойти другим путем. Я так понимаю, они ни черта не нашли.
Я качаю головой.
— Кажется, я что-то слышал о девушке по имени Лейни, — говорит Рэд. — Да, припоминаю. Еще парень с ней был, да?
Я киваю, а Коул переминается с ноги на ногу, и от этого мне становится еще страшнее.
— В этих горах всякое бывает, — говорит Коул низким голосом. — Много мест, где можно исчезнуть. И тебя никто не найдет.
В его глазах появляется что-то мрачное, как будто в амбаре становится темнее. Я с опаской поглядываю на Хэнка. Он вообще молчит, просто смотрит и наблюдает. И это мне не нравится. Одно дело — быть в одной комнате с большими и грубыми мужиками, и совсем другое, когда один из них слишком наблюдательный и что-то замышляет.
Но прежде чем я успеваю что-то ответить Коулу, возвращаются Дженсен и Элай. У Дженсена такое лицо, как будто он принял какое-то неприятное решение. А Элай выглядит обеспокоенным.
— Ты ездишь верхом? — спрашивает меня Дженсен.
Я качаю головой.
— Вообще никогда?
— Вообще, — не скажу же, что в детстве меня скинул пони, и теперь я боюсь лошадей.
Он проводит рукой по волосам, раздражается, надевает шляпу.
— Завтра вечером будет шторм. Может, снег пойдет. В горах будет опасно несколько дней. Нужно подождать, пока распогодится, — он окидывает меня оценивающим взглядом. — Мы тебя кататься научим. А то еще упадешь там.
Хмурюсь.
— Значит, я еду с вами?
— Думала, нет?
— Нет, я бы настояла на обратном, — начинаю я. — Просто думала, ты скажешь, что для леди это слишком опасно, ну или что-то в этом роде.
— Не-а, — плавно говорит он. — Я бы не сказал, что ты леди.
Мне следовало бы обидеться, но я решаю принять это как комплимент.
— В любом случае, я быстро учусь, — хотя, когда я произношу эти слова, спазм в моем животе превращается в волну тошноты.
— Будем надеяться. Одного-двух уроков должно хватить, — он поворачивается, чтобы уйти, но останавливается. — Где ты остановишься?
Я пожимаю плечами.
— Нужно найти какой-нибудь мотель. Что посоветуешь?
— Если бы ты была привередой, я бы посоветовал «Четыре сезона» у Тахо. Но тебе и в Траки в любом месте сойдет.
— Гостевой домик пустует, — вмешивается Элай. — Оставайся здесь, начнем заниматься утром. Удобно же.
Челюсть Дженсена напрягается. Если бы взгляды могли убивать, Элай превратился бы в пепел на полу амбара. Но он не возражает ему.
— Я не хотела бы навязываться, — осторожно говорю я, наблюдая за их динамикой. Я бы предпочла остаться здесь, чтобы лучше узнать их. Все в этом месте кажется странным, и чем больше информации я смогу получить, прежде чем мы отправимся в горы, тем лучше. Подготовка важна.