Долина смерти

Халле Карина

— У тебя дрожат руки, — замечает он, когда я пытаюсь расстегнуть пряжку. Его пальцы случайно касаются моих, и по моей коже пробегает искра. — Пойди позавтракай. Илай уже все приготовил. А потом отдохни. Тебе понадобятся силы в ближайшие дни.

— Что это было там? — снова спрашиваю я. — В лесу?

Он медленно снимает с Дюка уздечку, избегая смотреть на меня. — Все что угодно. Ветер. Дикие животные.

— Но ты сам в это не веришь.

Его руки замирают. На мгновение мне кажется, что он скажет мне правду, но в этот момент в конюшне появляется Элай.

— Я приготовил еще кофе, — говорит

Элай, приподнимая шляпу в знак приветствия. Затем он поворачивается к Дженсену с серьезным выражением лица. — Погода ухудшается, Рэд поехал в город за припасами. Коул проверяет генераторы. Самое страшное начнется ночью.

— Понятно, — говорит Дженсен. Они обмениваются еще одним красноречивым взглядом, и Элай уходит в амбар. Дженсен поворачивается ко мне, старательно скрывая эмоции. — Поешь хорошенько. Ты потрудилась.

Я хочу узнать больше — о буре, о том, что напугало Дюка, о непонятных перешептываниях. Но по Дженсену видно, что разговор окончен, и я покидаю стойло, похлопав Дюка на прощание.

У двери амбара задерживаюсь. Лес кажется таким мирным сейчас, просто сосны покачиваются на ветру. Но меня преследует ощущение, что кто-то оттуда смотрит.

Притаившись в ожидании.

7

—

ОБРИ

После урока верховой езды я пытаюсь найти себе занятие на ранчо, но ощущение такое, что только мешаю. Дженсен был обходителен, пока я была с Дюком, но теперь снова угрюмый и делает вид, что меня нет. Как и остальные (что даже хорошо, потому что все, кроме Элая, кажутся подозрительными). Погода чудесная, и сидеть в домике не хочется, поэтому решаю сесть в машину и поехать к озеру Тахо. Давно не видела кристально чистой воды, да и смена обстановки поможет мне выкинуть дурные мысли из головы.

В основном, срабатывает. Заглядываю в парочку магазинчиков, перекусываю в симпатичном BBQ-кафе, беру чай и отправляюсь к озеру, выбрав для сидения валун с более-менее ровной поверхностью. Солнце палит нещадно, поэтому раздеваюсь до футболки. Пытаюсь выбросить все из головы и насладиться красотой природы, любуясь, как вода играет на солнце. Но мысли упорно возвращаются к Лейни, а затем к Дженсену.

На этом ранчо явно что-то не так. Я еще не встречала таких молчаливых ковбоев (хотя, признаться, редко их встречала), и не нужно быть агентом ФБР, чтобы понять, что все они что-то скрывают, даже приветливый Элай. Что именно, я не знаю, но чувствую, что они не просто рабочие. Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказала, что они замешаны в какой-то местной преступной деятельности, что делает мою миссию еще опаснее. Я не под прикрытием, но они ни в коем случае не должны знать, кто я. Иначе они решат, что все, что связано с Лейни, — это обман, и если они узнают об этом, пока я в горах с ними… Не уверена, что все закончится хорошо.

Нужно быть предельно осторожной. Убрать значок в машину. Пистолет тоже следовало бы там оставить, но он может оказаться единственной защитой, если все пойдет не так. Просто спрячу его в сумке, а если спросят, то это не должно удивлять, одинокая женщина в глуши с пятью незнакомцами имеет право на самозащиту.

А что касается Дженсена… Хотелось бы ему верить, но сейчас это невозможно. Он нужен мне, чтобы

найти Лейни, и только. Да, он — мой типаж. Но я прекрасно знаю, что у меня отвратительный вкус на мужчин. Вечно недовольный, с шершавыми руками, хриплым голосом, и, возможно, опасный? Комбо из всех красных флажков сразу.

Дорога из Тахо тянется мучительно долго. То и дело останавливаюсь, изучаю обочины и тропы, по которым могла идти Лейни, хотя знаю, что этот район давно прочесан. И что до города она, скорее всего, не добралась. Кто-то обязательно заметил бы ее, но никто не видел.

Как она просто… исчезла?

На подъезде к ранчо солнце садится, окрашивая горы в багряные и золотые оттенки. Мышцы болят после утренней езды, но это приятная боль. Это значит — есть прогресс. Я переборола свой страх. Хотя понимаю, что дальше будет сложнее. В загоне, под присмотром Дженсена, я могу ездить. Но нужно время, чтобы привыкнуть к крутым и неровным склонам. В каком-то смысле, я рада надвигающейся буре. Как бы сильно я ни хотела начать поиски Лейни прямо сейчас, моим мышцам нужен отдых.

Я вижу Дженсена в окне, когда паркуюсь, он что-то делает на кухне. Не успеваю одуматься, как уже стою на крыльце и стучу в дверь.

— Что-то случилось? — спрашивает он, открывая дверь и щурясь на меня, золотой свет заката подсвечивает его лицо, делая его глаза янтарными.

— Все в порядке. — Стараюсь не смотреть на его обтягивающую футболку. Прочищаю горло. — Просто подумала… может, тебе нужна помощь? С ужином.

Он смотрит на меня долгим взглядом, затем отступает, чтобы я могла пройти в дом. Я чувствую его тепло, когда прохожу мимо.

— Умеешь готовить? — спрашивает он, идя на кухню. — Это бы очень помогло.

Я снимаю куртку и вешаю на стул.

— Я хорошо следую инструкциям.

Уголок его рта дергается, но он протягивает мне разделочную доску и кучу овощей.

— Хорошо. Режь.

На кухне тепло, пахнет чесноком и травами. На плите что-то кипит, у раковины маринуется мясо. Находиться здесь с ним как-то просто и по-домашнему. Как будто мы делали это уже сто раз.

— Где остальные? — спрашиваю, моя руки.

— Гуляют где-то, — бурчит он, помешивая что-то в кастрюле. Протягивает мне нож. — Лук сначала мелко нарежь. И в кастрюлю его.

Типичный командир. Впрочем, я другого и не ожидала. Берусь за дело, стараясь не обращать внимания на то, что кухня внезапно стала тесной, хотя нас тут двое.

Запах жареного лука заполняет комнату. Дженсен помешивает еду, и мышцы на его предплечье напрягаются. Заставляю себя не смотреть. С тех пор, как мы начали готовить, он почти ничего не сказал, но молчание не кажется неловким.

— Что дальше? — спрашиваю, вытирая руки полотенцем.

Он кивает на овощи.

— Морковь. Нарежь ее тонкими ломтиками, чтобы она равномерно приготовилась.

Мог бы и не добавлять. Я и сама знаю, как готовить. Но молчу, беру нож и начинаю резать. Мерный стук ножа смешивается с бульканьем в кастрюле. Время от времени Дженсен задевает меня рукой, когда тянется за специями или регулирует огонь. От каждого прикосновения по моей коже бегут мурашки.

— Ты сегодня какая-то тихая, — говорит он через некоторое время почти шёпотом.