Должница
Шрифт:
К концу вечера у меня сложилось стойкое впечатление, что они действительно мало знают своего сына. Да, как и любые родители они бы не хотели видеть в нем изъянов в виде криминала и жестокости.
Но я четко поняла: они не знают другую сторону Руднева.
Даже его отец, пусть и скупой на эмоции, но он совершенно другой человек.
Кровать прогнулась, заставив меня вынырнуть из мыслей и подскочить на месте.
– Родители выделили нам одну спальню, - объясняет Руднев.
Ведь мы муж и жена. Я забыла об этом.
– Я не
Молча прищуриваюсь. Довериться?
– Я ведь решил начать заново. Пусть эта ночь станет тебе доказательством.
Наш сын, утомленный дорогой и насыщенной встречей с бабушкой и дедушкой, сладко спал. Руднев расположился на самом краю кровати – он не спал, но меня не касался даже словами.
Я тоже не могла уснуть. Ворочалась. К тому же, поздно вечером позвонила Вероника – поспешно объяснила, что она находится в другой стране и совсем забыла про время. Непонятно как, но рядом с ней был Макар. У них вновь что-то происходило, она спросила про мои дела, быстро попрощалась и положила трубку.
Я не удивляюсь с Дикой. Она всегда была такой – взбалмошной, необычной, но очень верной подругой. Она была рядом все то время, когда мне было плохо. Теперь моя жизнь, если не наладилась, то стала стабильной, и это позволило Веронике ненадолго покинуть страну.
Знакомство с родителями завершилось. Я переживала за Богдана, но теперь вздохнула спокойно – жестокость не наследственная, и его родители очень добры. Осталось понять, как жить с этим дальше.
– Что мне нужно сделать, чтобы вернуть ее? Не как мать. А как жену.
– Вас уже не спасти, Артем Ильясович.
– Все кончено?
– Забудьте ее и позвольте ей забыть вас. Все кончено.
Мужчина кивнул.
Другого выхода нет. Он не хотел смотреть правде в глаза, но в их истории не осталось ни одного светлого пятна.
Между холодным и жестоким мужчиной и женщиной, подарившей ему наследника, все действительно кончено.
Сентябрь. Пора перемен, длинных плотных платьев, новой жизни и, раз уж на то пошло, с новой жизнью в придачу обязательно должна идти маска.
В маске тебя не узнают соседи. В маске не обязательно притворяться и быть кем-то другим.
Конечно, многие все равно будут притворяться, ведь некоторым из них предстоит снять маску, чтобы встретиться с партнершей еще раз, но уже в другом месте. Но не все на вечере жаждут реальных встреч. Им хватает сентябрьских вечеров.
Встречи в сентябре – всегда длинные. И особенно запоминающиеся. Чертовски запоминающиеся - такие, что один подобный вечер может укрыть белым полотном все то, что было ранее.
Такие мужчины, как Руднев, дают мнимую свободу. А их женщины, мечтающие о душевном
«Будь собой», – лозунг вечера, если не изменившего наши жизни, то точно изменившего наше отношение к ней - к изумительно странной жизни.
Глава 48.
– Меня зовут Марина.
Я улыбнулась: этому мужчине не понравится имя.
Встречаю легкий прищур – не в мимике, она прикрыта. Прищур во взгляде. Имя все-таки не понравилось.
Игра разбита с первых секунд. Мы оба выдавливаем из себя улыбку.
– Почему Марина? – вопрос в его глазах.
– Не нравится? Тогда я буду Элиной.
– Мне все равно.
Это хорошо.
Я улыбаюсь. Тогда незнакомец подает руку.
В правилах откликнуться на протянутую ладонь. И я подаюсь вперед. Мужчина с незнакомым парфюмом склоняется в намерении прикоснуться к моим пальцам губами, но не позволено. Мною не позволено.
– Не стоит. Мой муж ревнив.
Небрежным движением убираю ладонь.
– У вас уже есть муж? Боже, сколько же вам лет?
– Двадцать… было когда-то.
Незнакомец все понимает. В его голубых глазах плещется осознание. А я думаю о том, что серые глаза ему подошли бы больше. Хочется усмехнуться и сказать: «К чему вам этот совершенно чужой цвет?», но я молчу.
– Я бы с радостью вернула эти годы. А как зовут вас? Вы не представились.
– Андрей… меня зовут Андрей.
Хорошее имя для нового знакомства.
Мы закружились в танце. В серьезном, особенно уловимом вихре песни. Утренний аромат духов сменился на вечерний – более тяжелый, маслянистый, приземленный. Утром я пахла легче. Но сейчас вечер, а вечером даже музыка звучит иначе.
– Что бы вы изменили в своей жизни, Элина? Зачем вам что-то возвращать?
– Я бы пересмотрела свои взгляды на некоторые вещи.
– Это бы изменило вашу жизнь?
– Определенно, - выдыхаю с грустью.
– Тогда мы бы с вами не встретились.
– Стоит признать, что встреча с вами была неизбежной.
Взмахом руки Андрей отталкивает меня от себя, чтобы через несколько секунд притянуть вновь. Молодой мужчина с голубыми глазами был галантен, а его руки – теплыми.
– Тогда зачем все менять?
– Чтобы встретиться здесь впервые.
Мы улыбаемся. Уголками губ, не выдавая себя особо. Но игра слов повторно раскрыта.
– Все, что ни делается, к лучшему… Элина.
Танец подходит к концу. Музыка начинает звучать тише. Андрей замедляет шаг, и я должна признать, что танцует он превосходно. В юношестве я занималась танцами, но многое уже подзабыла, да и мало могла дать районная школа искусств.
Интересно, где учился танцу Андрей? А иначе - когда успел освоить?
– Я должна признаться, Андрей. У меня есть сын. И безумно ревнивый муж.