Дом для демиурга Том 2: Реальность сердца

Kriptilia

– Не дадут, - покачал головой Араон; он надеялся, что до Брулена еще не успели дойти все слухи, или хотя бы на то, что Эйк не слишком интересуется последними новостями.
– Я никому не нужен. Разве что тайной службе его величества. Продадите меня им? Господину Реми Алларэ?

Якоб поморщился, поджал губы. Продавать королевской тайной службе даже самого ценного заложника не рискнул бы и полный дурак: сначала выкупят, потом догонят, переловят и повесят. Связываться с ними - хороший способ покончить с собой чужими руками; Эйк на самоубийцу не походил.

–

Зачем вы ехали на запад? Только не заливай мне про Схефферскую обитель, к ней едут по совсем другой дороге. И не говори, что заблудились.

– Мы ехали в Оганду.
– почти правда.

– В ссылку так не отправляют... А кто эта девица?

– Моя старшая фрейлина, она из Къелы.

– Бывший король, бывшая фрейлина и настоящий монах. Хороший улов. Что же вы делаете на дороге втроем?

– Нам очень нужно на запад, - сказал Араон, решив, что от правды вреда не будет. Если решили взять в заложники и продать, все равно не отпустят... но ведь все три седмицы везло, каждый день и каждый час!
– Нужно срочно.

Везло с первого же дня, когда всем троим удалось беспрепятственно покинуть столицу. Араон, переодетый послушником, брат Жан, которому и прикидываться не надо было, и Ханна в охотничьем костюме могли бы привлечь много любопытных взглядов - с чего бы двум Блюдущим разъезжать на превосходных лошадях, да еще и в обществе красивой молодой девицы? Могли бы, но не привлекли. Их никто не замечал, не останавливал, не пытался вступить в беседу или набиться в попутчики. Встречные разъезды, часть которых состояла из алларских гвардейцев в упор не видели в троице тех, кого явно разыскивали. Равнодушные взгляды скользили мимо, не цеплялись ни за кого из путников.

Три седмицы небывалой удачи, а теперь, когда до цели оставалось всего-то два-три дня пути - засада; да еще и худшая, которую можно себе представить: не простой грабитель с большой дороги, а владетель, быстро узнавший в Араоне бывшего короля. Да, за такую добычу можно просить добрых десять тысяч сеоринов; брат заплатит - куда ж он денется? Не меньший выкуп можно просить за Ханну Эйма... угораздило же юношу сказать правду о том, кто она такая!

– На запад? Срочно?
– Якоб насторожился, подался вперед.
– Зачем бы это?

– Помочь одному достойному человеку...

– Вот, значит, как, - разбойник вытащил из ножен кинжал; хороший дорогой кинжал с гравировкой по клинку. Лезвия казались почти прозрачными - так играла в полутьме заточка.
– Это кому же?

Где-то вдалеке ухнул филин; может, не филин, а другая ночная птица - в них юноша не разбирался. Может быть, это один из разбойников подавал другому сигнал птичьим криком. Араон вжал босые ноги в мелкую колючую хвою, чувствуя, как между пальцами набирается сырость. Ему было холодно, но не потому, что до него не доставал жар костра. Ответить на вопрос можно было двумя разными способами: либо правду, либо - прикрыться герцогом Скорингом.

Способов было два, а один из них мог стоить если не жизни, то свободы. Юноша вновь почувствовал ледяную

отстраненность от происходящего. Это пугало; кинжал в руках Якоба казался мелочью, бессмысленной игрушкой. Острие может войти под ребро, тогда сердце остановится - быстро, наверняка, и вовсе незаметно. Немного боли, не больше, чем в порезанной руке - и все. Другое дело, что есть двое спутников, двое друзей... и есть дело, которое обязательно нужно сделать. Догнать герцога Гоэллона. Это важно, все остальное - сущие мелочи.

Старший Эйк служил герцогу Скорингу. Младший - доносил Реми. Этот, судя по виду, младше Яна-Петера, но куда старше Винсента. Забавно... до чего все трое непохожи друг на друга; вот уж точно - семь близнецов от всех отцов. Интересная, должно быть, дама - госпожа Эйк. В каких же отношениях многочисленное семейство с "заветниками" и герцогом Скорингом? Ян-Петер Эйк - посвященный высокого круга; Винсент - попросту мальчишка, которого втянул во все это старший брат. Якоб промышляет разбоем. Почему? Уж не потому ли, что родной дом, превратившийся в гнездо еретиков, не пришелся ему по душе? Или не стоит так все усложнять? На землях Брулена разгулялся святой поход - так, может быть, Якоб попросту удрал от преследований, не желая каяться и проходить очищение?

Стальные глаза сверлили Араона, ожидая ответа. Сталь в глазах, сталь в руках; вполне достаточно, чтобы понять: ошибешься, и не жить тебе. Не только тебе, но еще и спутникам. Дело даже не в выкупе - в чем-то еще, важном для Якоба, но неизвестном Араону.

Не угадать... но нельзя ли оттянуть время?

– Почему вы так не похожи на своих братьев?

– Дерзкий вопрос, не кажется тебе?
– губы раздвинулись в подобии усмешки.
– Особенно от тебя. Я хотя бы знаю свою мать, а ты?

Время, время... драгоценные доли минуты на принятие решения; жаль, что Якоб не решил побеседовать с братом Жаном, тот наверняка нашел бы, что ответить. Он умеет, он может распознавать мысли, он учил Элграса - и хорошо научил, а вот Араону такого таланта не досталось ни капли.

Об этом думать сейчас нельзя, нужно думать о том, как ответить.

– А я не знаю, - кивнул юноша.
– Поэтому не рассчитывайте на богатый выкуп. Отпустите нас, а?

"Деньги и лошади, - думал он.
– Пешком мы не успеем, а если обратимся за помощью в ближайший монастырь, то уже не выберемся оттуда... Но - как вернуть хотя бы часть своего имущества и свободу? Возможно ли? Тут уцелеть бы..."

– Не заговаривай мне зубы, подкидыш, - процедил разбойник.
– Кому вы там помогать собрались? Отвечай!

Блик от костра прыгнул на руки Араона, потом побежал выше, добрался до глаза - алая вспышка, совсем неяркая.

Юноше казалось, что вокруг тихо, слишком уж тихо. Добрый десяток человек суетился вокруг костра, перешучивался, бранился из-за бочонка вина; но там, где сидели Араон и Эйк, сгущалась прохладная осенняя ночь, безмолвная и недобро-любопытная.

– Почему я должен вам отвечать? Вы напали на нас и ограбили!