Дорогой дневник

Ру Тори

Все рассказы Бага об отце внезапно обретают четкий образ — бесстрастный, внушительный и пугающий. Апломб и решимость идти до конца разом сдуваются, расслабленность сменяется животным ужасом.

— Здра-а-асьте… — одними губами, без голоса, шепчу я и энергично тормошу Бага за плечо.

Тот что-то бубнит спросонок и нехотя открывает глаза.

Встретившись взглядом с отцом, Баг вздрагивает и тут же резко садится.

Он не пытается прикрыть шрамы, видимо, страшное увлечение селфхармом не является для отца тайной, в то время как я судорожно

прячусь за его спиной.

— Думаю, барышня должна одеться, — произносит отец Бага с интонацией, которую Баг так удачно пародировал, и отворачивается к окну.

Хватаю с пола шмотки и пулей вылетаю на кухню. Натягиваю колготки, блузку и юбку, и коленки предательски подкашиваются. Из гостиной раздаются голоса, и я, на цыпочках подкравшись к дверному проему, превращаюсь в слух.

— Чего трубку не брал, придурок, нах? Вывалил на меня все свое говно, свалил из дома и думал, что я тебя, *ля, не найду?!! — Баг молчит, и его отец продолжает: — А при чем здесь Катины тарелки? Оторвался, дурь выместил?!! Вот уж точно, нах, сын-дебил — горе в семье!

Кажется, у Бага проблемы. То, что он свалил из дома, для меня, конечно, та еще сенсация, но инициатива расстрелять тарелки исходила от меня. И ответ мы должны держать вместе.

Низко опустив голову, я тихонько выхожу из кухни. В ушах шумит, на периферии зрения роятся серые мушки, обморок подступает волной холодного пота. Морально я подготовилась даже к смерти, но отец Бага обращается ко мне неожиданно вежливо:

— Как вас зовут, прекрасная леди?

Поднимаю на него офигевшие глаза, но мужик вроде бы не прикалывается.

Баг делает два шага в мою сторону, встает рядом и берет меня за руку.

— Элина… — хриплю я. Проклятый голос снова изменил.

— Элина, не возражаете, если мой водитель Алексей сейчас доставит вас домой? А мы с этим молодым человеком задержимся тут и немного поговорим?

Я смотрю на Бага и никак не могу считать выражение его лица. Взгляд кажется пустым, но сам он расслаблен и спокоен — возможно, я просто себя накручиваю…

Баг одобрительно кивает, я пожимаю плечами.

— Я провожу, — коротко говорит он и выволакивает меня за дверь.

У крыльца возвышается огромный черный «Лексус», рядом с которым мирно курит нереальных размеров детина в строгом костюме.

Баг отталкивает меня к беленой стене, подходит вплотную и крепко обнимает. Он обнимает меня до треска ребер — долго и исступленно, и мне остается только впитывать его тепло, а еще — скупое тепло апрельского утреннего солнца.

Предчувствия… В эту секунду они отравляют душу и сбивают с ног.

Не знаю, откуда они возникают, может, это атавизм той силы, которой мы все владели, когда еще были атлантами, а может, это просто реакция моих измученных нервов на стресс.

Хочется кричать, но я только глухо скулю:

— Что же будет?..

— Тише, Эльф. Все будет хорошо, обещаю. Теперь все точно будет хорошо, — приговаривает Баг мне в макушку, словно читая мантру и погружаясь в транс.

Я отстраняюсь,

рассматриваю его красивое безмятежное лицо, и мне не нравится его взгляд… Он бездонный и чистый, совсем как обычно, но к моему горлу вместе с паникой поднимается тошнота.

В этот момент Баг меня отпускает.

— Созвонимся. Пока.

До машины я бреду одеревенев — прямо по перекопанной клумбе и едва взошедшему газону.

Алексей бросает сигарету в урну, раскрывает передо мной заднюю дверцу авто и с глухим стуком захлопывает ее за моей спиной.

На автомате называю свой адрес, и «Лексус» трогается с места.

Баг стоит у подъездной дорожки и улыбается, а мне кажется, что я умираю.

***

23.00

«Дорогой дневник!

Вся эта кутерьма до сих пор продолжает разрывать душу на части, хотя сейчас уже глубокий вечер, я дома, и охрипшие от ора родители, закинувшись транками, мирно спят за стенкой.

Даже их нотации и вопли не смогли до меня добраться.

Я сто раз набирала Багу, но противный женский голос на двух языках сообщал, что абонент в настоящее время не может ответить…»

Зубы стучат, а руки дрожат.

Внезапно я вспоминаю, что точно сможет меня отвлечь от глухой, немой, слепой, отравляющей все живое тревоги и облегчить душевную боль.

Открываю ящик стола, судорожно выискиваю под тетрадками чертово лезвие, заношу острый край над ни в чем не повинной бледной кожей бедра и всхлипываю:

— Баг, скажи, что все действительно хорошо. Появись хотя бы в сети, мне просто нужно знать, что с тобой все в порядке!

Глава 37

10 апреля, понедельник

Все воскресенье я просидела в своей комнате, рисуя в блокноте Бага и периодически обновляя страницу «ВКонтакте», но на ней не происходило ровным счетом ничего.

Утром хмурый отец подкинул меня до школы:

— Эль, хотя бы сегодня попытайся не разочаровать нас с мамой. Иначе возникнут подозрения, что вред моей «ласточке» нанесла именно ты, чтобы сбежать из-под домашнего ареста. Надо еще проверить, с какой сомнительной компанией ты связалась…

— Я тоже тебя люблю, па… Спасибо, что доверяешь, — бурчу и вылезаю наружу с чувством странного удовлетворения оттого, что хоть на время оттянула на себя часть родительского внимания.

Альки в классе нет, и я задаюсь вопросом, правильно ли рассчитала силу удара в той эпичной драке. Может, у нее сотрясение или синяк, хотя, вероятнее всего, дело в любовных страданиях.