Доверься неаполитанцу

Ржепишевский Юрий

– Ну, спасибо, - разочарованно протянул Этторе.
– Обрадовал! И сколько нам еще здесь торчать?

– Может, дня три - четыре... Дорогой, это необходимо! Развлекайтесь, не скучайте. Воспользуйтесь моей яхтой, поплавайте по озеру. Разве не здорово? Скажите охране на пристани, что вы мои гости. Можете взять шкипера Чарпетту, он мой приятель и отлично вас покатает. Его там все знают, Массимо Чарпетта, не забудь... Когда все уляжется, я тут же дам вам знать, договорились? Передай, пожалуйста, трубку Винченце, хочу сказать ей два словечка...

18

Две

недели промелькнули, как один день. В доме Баразотти наступили тишь, покой и благолепие - Рикардо ходил на цыпочках, а жена его не проявляла никаких признаков раздражения или гнева. Из чего можно было заключить, что все самое худшее уже позади. Этот внезапный поворот от ужасного шторма к штилю для директора был даже удивителен - впрочем, ко всему хорошему быстро привыкаешь. В один из дней Баразотти решил проведать свою припрятанную любовницу. Вместо того, чтобы отправиться утром, как обычно, в свой магазин и засесть за счета, он завел машину, опустил откидной верх и с ветерком помчался в Беладжио.

К полудню он был уже на месте.

На вилле, однако, никого застать не удалось. В кухне на столе лежали остатки завтрака, окна гостиной были чуть приоткрыты.

Директор вышел на террасу. Там тоже не было ни души. Слегка недоумевая, он заглянул в гараж - стоит ли машина. Гараж был пуст. Он достал свой мобильный телефон и набрал номер Этторе.

– Это ты, приятель? Приветствую, как поживаешь? Ты где сейчас?.. Ну да, я понимаю, что в Беладжио...
– Баразотти добродушно хохотнул.
– Но где в данную минуту? В каком именно месте? Ты и Винченца. Дело в том, что я... Ну да, приехал повидаться.

Минуту-другую он прислушивался к голосу, звучащему в трубке.

– Ах, вот как, "Три паяца"... Это ведь, кажется, внизу, на Бельведере? Что, если я к вам присоединюсь? Не против?.. Знаю, знаю... Ждите меня, я сейчас!

Винченца и Этторе сидели за столиком на террасе траттории "Три паяца". Народу было немного. С площадки, обнесенной каменным парапетом, открывался восхитительный вид на озеро.

Увидев показавшегося со стороны входа директора, неаполитанец с девушкой переглянулись.

– Салют изгнанникам!
– издали приветствовал их Баразотти.

Лучась жизнерадостной улыбкой, он наклонился к сидящей Винченце и поцеловал ее в щеку, тогда как Этторе он просто фамильярно похлопал по плечу.

– Могу я присоединиться?

Директор отодвинул стул и без церемоний расположился у столика. Эмоции прямо-таки переполняли его.

– Ну разве здесь не чудесно! Вы только взгляните на вид... И какой воздух! А мы все коптим в этом ужасном городе...
– Он обернулся к сидящим за столом: - Ну, рассказывайте, как вы тут без меня. Надеюсь, не скучали? Должен сказать, выглядишь ты неплохо, - проговорил он, обращаясь к Винченце.
– Я же говорил, отдых пойдет тебе на пользу.

Нельзя было не признать

справедливости этих слов. Винченца посвежела, легкое светлое платье красиво оттеняло ее потемневшую от загара кожу. Волосы, расчесанные и схваченные сзади узлом, местами выгорели от солнца. Что до Этторе, то он выглядел даже помолодевшим. В светлых брюках, свободной рубашке-поло и элегантных белых туфлях его вполне можно было принять за профессионального швейцарского инструктора по лаун-теннису.

– Да, здесь неплохо, - отозвался он вместо Винченцы.
– Где и отдохнешь, как не у Комо.

– Удачно все-таки сложилось, что вы смогли сюда приехать, - великодушно добавил Баразотти.

Этторе с удивлением взглянул на директора.

– Да уж конечно, - ответил он, - не без твоей помощи. Ну, а у тебя как? Дома все в порядке?

– Ничего, нормально.

– Как Антонелла?

– Антонелла? Чудесно!.. Вернулась домой без звука, я и поверить не мог. Совершенно переменилась - не женщина, а шелк. Никаких тебе упреков или слез...
– Директор расплылся в каверзной улыбке.
– И как это вам с Винченцой удалось так ловко обвести ее вокруг пальца?

Баразотти подозвал официанта и заказал себе кружку пива. После нескольких общих фраз Этторе поинтересовался:

– Ладно, а чем же там все-таки кончилось? В "Красном и Черном"...

– О, это была та еще комедия!
– развеселился Баразотти.
– Когда вы убежали, меня сделали заложником... Без шуток! Я начал переговоры, пообещал им заплатить - иначе меня бы, наверное, прикончили. Представляете? Сейчас смешно, но в ту минуту мне было не до смеха. Пришлось импровизировать на ходу. В конце концов мне все же удалось их уболтать, мы пришли к полюбовному соглашению.
– Директор самодовольно усмехнулся, словно школьник, хитростью избежавший розог.
– А потом вдруг нагрянула полиция. В общем, все обошлось. Все чеки, что я успел им выписать, аннулировали, так что я ничего не потерял. А в чем-то даже выиграл.

Он многозначительно посмотрел на Винченцу. Та ничего не отвечала, с безучастным видом тянула из трубочки свой апельсиновый коктейль и разглядывала публику по сторонам. Баразотти перевел взгляд на Этторе - тот был занят тем, что изучал ногти у себя на руке.

– Эй, друзья мои!
– воскликнул директор.
– Что-то вы скучные сегодня.

Этторе обменялся с девушкой странным загадочным взглядом, а затем неуверенно произнес:

– Рикардо, думаю, тебе будет интересно...
– Он запнулся.

Директор повернулся к нему:

– Да-да, слушаю тебя.

– Хотя...

Этторе опять умолк. Однако энергичный толчок под столом, полученный им от его спутницы, тотчас привел его в надлежащий настрой. Он прочистил горло.

– Прости. Я тебе уже рассказывал, что когда мы приехали сюда, и увидели Антонеллу...

– А-а, ну да, конечно, - закивал Баразотти.
– Ты сказал ей, что Винченца- твоя девушка. И что вы якобы приехали на Комо поразвлечься.

– Верно. Я сказал, что мы обручены...