Доверься неаполитанцу
Шрифт:
Что касается Винченцы, то, по правде говоря, она была рада, что ее наконец нашли. Она искоса поглядывала на Этторе и с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Хоть сейчас он вроде и сердился на нее, но вид у него при этом был презабавнейший!
– Ладно, - сказал неаполитанец, адресуясь к парню.
– Сидите, если вам так угодно. Но только вот девушка доест мороженное и сразу уйдет со мной.
Парень с любопытством выслушал его.
– Да-да, уйдет, как же, вы такой обаятельный.
– Он сделал насмешливый жест.
– Пойди намажь волосы, амико, встанут торчком.
На лице Этторе
– Вот что я вам скажу, любезный: нравится здесь сидеть - сидите. Этого я вам запретить не могу. Но только на вашем месте я бы не стал так упорно демонстрировать свое остроумие. Как бы чего не вышло.
– Хотите сказать, что мне лучше заткнуться?
Этторе промолчал. Объясняться с глупцом, сам обратишься в глупца - старая истина. Хоть иногда и приходится. Или этому болвану хочется устроить здесь разборку? Что ж, всегда к услугам!
Минуту спустя Винченца с Этторе поднялись из-за столика. Клеившийся к ней парень остался сидеть на своем стуле; ироническая улыбка, застывшая на его лице, не могла скрыть явного недовольства.
Винченца шла рядом с Этторе, чуть впереди, победно размахивая сумкой.
– Правда? Искали меня?
Он в ответ лишь молча взмахнул руками.
– А вы, я гляжу, побрились! Сияете, как новый пятак, - заметила Винченца без перехода.
Он печально вздохнул:
– А вы, я гляжу, успели принарядиться.
– А как же! Надо же соответствовать обстановке.
– Должен признать, вам очень идет.
Винченца приосанилась: приятно, когда мужчины замечают...
– Не понимаю, к чему было тратить деньги?
– тут же недовольно добавил неаполитанец.
– Я вполне мог купить вам все, что нужно.
– Да ну! К чему лишние хлопоты? Да и все эти тряпки обошлись мне, в общем, недорого.
– Тон у Винченцы был миролюбивый, похоже, ей совсем не хотелось сейчас спорить или выяснять отношения.
– Ладно, как хотите...
Этторе так и подмывало задать ей хорошую взбучку - за побег и за ее строптивость, но что-то его останавливало. День был такой солнечный, лучезарный, и рядом с ним шла такая солнечная, лучезарная девушка. Стоило ли портить атмосферу нравоученьями?
– Есть тут небольшой кинотеатр, крутят фильмы, - сказал он.
– Хотите, пойдем?
16
Когда они вернулись на виллу, было около шести. Окно в спальне Антонеллы было приоткрыто, однако ее самой не было видно. Ни внизу, ни на террасе, ни где-либо еще.
Едва войдя в гостиную, неаполитанец решительно направился к лестнице.
– Пойду, гляну, все ли у нее в порядке.
– Может, не стоит?
– попыталась остановить его Винченца.
– Буду вежливым, скажу "добрый день".
– Что ж, и от меня приветик.
Этторе скрылся и через какое-то время появился опять.
– Сейчас выйдет. Уговорил ее спуститься поесть.
Наткнувшись на насмешливо-понимающий взгляд Винченцы, он добавил:
– Она тоже человек.
Винченца молча пожала плечом. "Проявить немного деликатности..." - бог ты мой, какие мы чуткие!
Минут пятнадцать-двадцать спустя появилась Антонелла. Она была немного бледна, с красными глазами, однако на ресницах лежал внушительный слой туши, а ярко-красный лак ногтей способен был повергнуть в дрожь. Безупречно одетая, причесанная - впрочем, как всегда - она ничуть не напоминала то нелепое создание, которое им довелось лицезреть этой ночью.
Заметив на Винченце новый наряд, Антонелла окинула девушку ироническим взглядом:
– Вас не узнать. Или это не вы были здесь прошлой ночью?
– Скорей всего, я.
– Н-да, преображаться вы умеете. Я хотела сказать - менять личину. Впрочем, что ж удивительного - это ваша профессия, в конце концов.
Винченца ничего не ответила, только закусила губу.
Этторе пригласил женщин за стол. Мадам Баразотти с достоинством прошла на кухню, включила стоящий там на полке телевизор, после чего молча уселась на свое место.
Обед проходил в молчании. Во взглядах, которые Этторе украдкой время от времени бросал в сторону мадам Баразотти, чувствовалось смущение: похоже, Антонелла вовсе не собиралась рьяно устанавливать истину или из-за чего-то там препираться. Не то, чтобы она выглядела дружелюбной, однако агрессии или вчерашнего высокомерия в ней не было и следа. Похоже, вчерашние сбивчивые объяснения Этторе не пропали даром. Тогда как Винченца поглядывала на синьору даже с некоторым вызовом. Это не укрылось от неаполитанца, и, пытаясь предупредить всякую неучтивость, он делал девушке через стол многозначительные гримасы.
По телевизору шла какая-то местная передача - новости, вперемежку с музыкой. Дикторы, мужчина и женщина, непринужденно перебивая друг друга, говорили о каких-то новых выставках в Фьерамилано, затем - об открытии нового участка метро на северном направлении и о связанных с этим удобствах для пассажиров.
Покончив с завтраком и прибрав за собой, Антонелла направилась к лестнице со словами:
– Кстати, если хотите, можете пользоваться холодильником. Спальня для гостей - наверху, последняя дверь направо от лестницы. Спать на креслах, видимо, не слишком удобно? Там есть ванная и все что необходимо. И пооткрывайте же, наконец, здесь ставни...
Телевизор между тем продолжал бубнить:
– "...известного шефа сицилианского клана Рафаэле Аквиллу и шестерых его подручных. Преступники сдались без особого сопротивления. Нашу доблестную полицию, таким образом, можно поздравить с невероятной удачей. Парни в мундирах еще раз доказали, что деньги налогоплательщиков уходят на них не зря. С преступниками задержан еще один неизвестный, личность его на данный момент установлена - это некий Рикардо Баразотти, миланец. Как нам удалось выяснить, это состоятельный гражданин Милана, член Совета зоны. По его словам, он никак не причастен к захваченной группе мафиози и удерживался ими по неясным причинам, в качестве заложника. Полиция занимается сейчас проверкой и выяснением всех обстоятельств дела..."