Драконье золото
Шрифт:
— И что теперь? — тускло спросил принц, как только дракон закончил свой рассказ. — Что дальше, Хильд? Амулет давно в твоих руках, и я тебе больше не нужен. Зачем ты держишь меня в замке столько времени?
— Потому что полюбил, — только сказав это, Хильд осознал всю правду. Так просто. Дракон действительно успел привязаться к мальчишке настолько, чтобы быть ослепленным чувством, которое не смог сразу распознать. Теперь действительно все становилось на свои места.
— Неужели? — Дорос наконец-то посмотрел на Хильда. — Полюбил? Тогда почему же не рассказал обо всем с самого начала?
—
— Постарался бы, — зеленые глаза потеряли былой блеск. — Неужели ты не понимаешь, насколько ты был жесток?
— Люди — самые необычные создания из всех. Вас понимать сложнее всего, даже предсказать точно нельзя, что вы решите. Я старался окружить тебя всем самым лучшим. Не лишил тебя компании, — тут прислужники завели Булочку, которая кинулась к хозяину. — Ты был практически полностью свободен в своих действиях. Этот замок отвечает даже самым изысканным требованиям.
— Прекрати, — прервал Хильда Дорос.
— Я не причинил тебе вреда.
— Ты причинил гораздо больше вреда, чем можешь себе представить. Фрона, матушка, отец, Ганс — ты думал, что другие люди могут беспокоиться обо мне? Я не вправе распоряжаться своей жизнью всецело до тех пор, пока кто-то любит меня. И ты не можешь делать с моей жизнью все, что заблагорассудится.
— Ты достаточно взрослый, чтобы…
— Для чего? — Дорос даже повысил голос, смотря прямо в глаза Хильду. — Взрослый настолько, чтобы меня мог похитить дракон? — принц наигранно рассмеялся и вновь отвернулся от собеседника. — А что было бы, если на моем месте все же оказалась Фрона? Ты бы безропотно отнес ее Арвилу?
Хильд не ответил. Конечно, он бы еще сотню раз подумал и взвесил все «за» и «против» и пришел бы к самому простому выбору, но был бы он в пользу любимой сестры Дороса? Как знать. Почему он поддался ежеминутному желанию защитить принца? Бадахильдис не мог ответить и на этот вопрос. Он стал терять хватку, загоняя сам себя в тупик в рассуждениях.
— Хильд? — дракон поднялся со своего места. — А что, если ты мне нравишься? Как мне принять то, что мне нравится мужчина, дракон, похититель и преступник в одном лице? Как ты мог довести ситуацию до такого?
— У Его Высочества слишком много вопросов, — дракон тяжело вздохнул. — Вам следует отдохнуть.
— Отдохнуть, — Дорос криво усмехнулся. — А ты тем временем испаришься в облачке магии, чтобы похитить еще кого-нибудь, а потом сказать несчастному пленнику, что полюбил его.
И все же принц покорно поднялся, маня за собой Булочку. Та демонстративно порычала на Хильда и, высоко задрав морду, потрусила рядом с хозяином.
— Я спущусь к ужину, — рассеянно бросил Дорос перед тем, как покинуть малую столовую.
— Буду ждать.
Как только принц скрылся за дверями, Хильд грузно опустился в кресло. Тело ломило, спина горела, голова раскалывалась, ладони чесались — все говорило о том, что Бадахильдис пострадал, причем не только физически, но и в магическом аспекте, наспех латая подранные крылья и затягивая самые опасные раны. А еще и отданная Доросом темная энергия. Она болезненно прошлась по Хильду, когда принц впервые коснулся его чешуи, и так и оставалась натянутой струной до тех пор, пока Дорос не сполз со спины дракона. А сейчас скорее в ванну, заполненную
***
Ганс смотрел на шествие из окна маленького кабинета, отведенного для его личных дел и дел на благо королевства, и вслух проговаривал всё происходящее своей подопечной — Фроне, которая расположилась за столом и задумчиво водила пером по подбородку, вслушиваясь в слова друга. Её и королеву Алгаю Филандер попросил не провожать их в путь. Он свято верил, что это плохой знак — провожать мужчин, словно в последний путь.
— Всё-таки неудобно быть женщиной! — Фрона не признавала такие глупости, но сейчас она просто не осмелилась рисковать. Вдруг действительно примета сработает? И кто-нибудь не вернется из этого похода. — Ни тебе на войну, ни тебе вино из горла!
— Как будто последнее Вас останавливало, — хмыкнул друг. — Всё, они вышли в город. Нам осталось только ждать.
— Хочу, чтобы Ристерд обзавелся шрамом…
— Что за кровожадность, Фрона?! — Ганс сел в кресло напротив принцессы, которая переместилась на софу сразу, как слуга оповестил о выходе объединенных войск за пределы столицы.
— Я хочу потом жалеть его, словно он нежный юнец, которому скорее обидно, чем больно, — с детской непосредственностью пожала плечами Фрона. — Не знаю уж, как по-другому к нему подобраться.
— Через сестру? Пока что она тут. Под твоим присмотром. Заметь, император попросил тебя присмотреть за девочкой. Это что-то, да значит.
— Например то, что мы обе родственницы правителей.
Фрона опять пожала плечами и закрыла глаза. Она отвлекала себя любыми мыслями, чтобы только не думать о Доросе и об отце, который под старость лет пошёл на бой с драконом. Волнение клокотало внутри, время от времени разносясь колючими волнами по коже, проявляясь в мелких мурашках. Как же было плохо. И она ничего не могла сделать. Просто ждать.
— Надо сходить к маме.
Фрона резко вскочила на ноги и пошатнулась от чуть закружившейся головы. Ощущение маленького полёта ей нравилось с самого детства, поэтому она часто выделывала такие трюки, и Ганс уже научился не обращать на это внимание.
— А ты найди Лиадан, пусть она ведет нашу гостью из южной страны в женскую гостиную. Будем горевать вместе и читать стихи.
— Это как же ты волнуешься, — в спину проговорил друг, но Фрона, кажется, не услышала.
Спустя каких-то полчаса, не больше, Нуала с вдохновением читала стихотворение когда-то очень популярного древнего поэта. Признаться, Фрона заслушалась и даже на несколько мгновений потерялась между строк, забыв обо всех проблемах. Леди Лиадан, не любившая подобные посиделки, прятала зевки в кулачок и вышивала какую-то синюю птицу на своем платке. Королева, задумавшись, смотрела в окно на посеревшее к вечеру небо. В комнате, да и во всём дворце сейчас была какая-то страшная тишина. И только треск огня и шепот прислуги наполняли коридор видимостью жизни.