Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи
Шрифт:
— Ни чести, ни веры… Хумансы…
Золото, серебряные побрякушки, людская слава — пыль под ногами. С усмешкой Риивал снова коснулся ордена на груди. Люди совсем этого не понимают и никогда не понимали. Истинная награда воина не в этом — мелком, приходящем. Страшная схватка с сильным врагом, жестокие испытания у самого Края, и есть жизнь воина, его путь и цель. А желаннее всего для дроу «танец» с самой смертью, с Благословенной Ллос. Разве есть что-то более чистое и волнующее, чем пряное дыхание Темной госпожи за твоей спиной, и ее ледяные объятия? Они будоражат, заставляют твое сердце биться сильнее. Все лишнее, пустое, словно
Сплюнув в пыль, он резко свернул к своей палатке. Сегодня его ждала тяжелая ночь, к которой следовало хорошенько подготовиться. Данное Богине слово нельзя было нарушать. Подношение должно быть обязательно вручено, раз произнесены слова о даре.
— Скоро, Темная госпожа… Скоро…
Тяжело вздохнул. Сегодняшнее подношение должно было стать всего лишь первой из длинной череды других. И сколько еще понадобиться ритуальных жертв, что Благословенная Ллос услышала его мольбы? Сотни, тысячи? Не известно. Но, главное, этой ночью начало будет положено.
— Это хороший воин… Госпожа будет довольна…
Подготовленные загодя вещи были уже сложены в небольшой вещмешок. Тщательно заточенные ножи спрятаны в особых карманах так, чтобы в любое мгновение оказаться в воздухе. Остальное, что нужно для дела, ждало его в лесу, в оборудованном схроне. Осталось лишь дождаться отбоя.
— Первая жертва… начало большого пути.
Комбат уже привык к его ночным шастаньям, видя в них пусть и причудливые и странные, но безусловно полезные упражнения для дела. Потому что прекрасно видел, как сильно «прибавил» взвод, данный под начало новоиспеченного сержанта. Бесконечные многокилометровые марши по полю и лесу, бессмысленные с виду (кидание камнями друг в друга, к примеру) испытания, конечно, не сделали из недавних гражданских людей опытных бойцов, но существенно повысили их выносливость, собранность, уверенность и сплоченность. Взвод уже не напоминал банду или шайку, а походил на полноценное подразделение Красной Армии. Словом, никто Риивалу не собирался чинить препятствий.
И едва дали команду «отбой», дроу уже был далеко в лесу. Переодетый в свое — мягкие ичиги на ногах, мешковатая серая хламида — он несся по уже знакомой лесной тропе прямо в топи. Там располагались приметные лишь для него вешки, по которым можно было пересечь болото и оказаться в нескольких верстах от города. По дороге же пришлось бы делать крюк почти в шесть десятков верст, то есть хорошо, если к утру доберешься. Ему же не резон было затягивать…
— Благословенная, потерпи, — отдыхая на полузатопленной коряге посреди гиблой топи, Риивал любовался луной. В его мире у светила тоже была младшая сестра, которая и считалась воплощением Темной госпожи. Именно поэтому все ритуалы совершались ночью. — Скоро…
Следующий раз остановился у самого город, чтобы осмотреться. Нужная улица и нужное здание ему уже было известно. Как раз на прошлой неделе пришлось сопровождать туда дезертира. Юнец из местных ночью к невесте сбежал, а наутро весь полк по тревоге подняли. Вот парнишка и попал под горячую руку.
Прижавшись к стволу дерева, Риивал медленно вдохнул воздух. Задышал тихо, глубоко, словно припал к роднику с чистейшей водой. Самый верный способ, чтобы оценить обстановку
Поэтому и сейчас медленно, с наслаждением втягивал в ноздри воздух, пытаясь понять, что его ждет впереди.
— Хумансы… Ничего не меняется.
Ветер нес запахи гнили с навозных куч, к которым примешивалась вонь от бензина и солярки. Значит, совсем рядом склад с горючим, и непременно с охраной. С другой стороны тянуло густыми запахами чьего-то позднего ужина — жареной картошкой и свинины. Отчетливо слышались голоса патрульных, вышагивавших где-то справа. Шарканье сапог и ядреный запах махорки никак не давали ошибиться. Все, как и всегда: наступил еще один вечер.
— Можно…
Кивнув самому себе, Риивал оторвался от дерева и скользнул вдоль рощи вперед. В царившей вокруг темноте его фигура благополучно размазалась, слившись с деревьями. Словно никого чужого и не было.
Пробирался дворами, огородами и неосвещенными подворотнями. Городские псы, только что ленива брехавшие друг на друга, вмиг замирали и тут же с жалобным поскуливанием прятались в будки и норы. Кусок медвежьей шкуры на поясе дроу не подвел и сейчас. Псы с легкостью чуяли грозного хищника.
— Вот и оно.
Массивное двухэтажное здание городского управления государственной безопасности, напоминавшее то ли тюрьму, то ли крепость, встретило его чернотой окон с решетками и закрытой изнутри дверью. Но, когда препятствия останавливали дроу? Охотники темного народа не пасовали ни перед скальными твердынями дварфов, ни перед горными замками эльфов, в безлунные ночи забираясь и туда, и туда. Здесь же один смех…
— Да, совсем дети, — задрав голову, он заприметил неплотно прикрытое окно на втором этаже. Днем жарко, а на ночь просто толком не закрыли.
С легким смешком Риивал подошел к углу здания, и, нащупав выступающие кирпичи, начал ловко взбираться наверх. Малейшие неровности, выщерблены, трещины, незаметные для чужого глаза, для него, напротив, были открытой дорогой. Здесь сумел поставить ногу, там удалось зацепиться пальцами. Два рывка, и он уже осторожно толкает оконную раму внутрь.
— Ни толковой стражи, ни охранных заклинаний, — поморщился дроу, едва переступив подоконник и оказавшись в темной комнатке. Простота оскорбляла, не принося никакого удовлетворения. В рутине не было ни чести, ни достоинства. — Слишком просто…
На мгновение замерев у порога, Риивал шагнул в коридор. Слух подсказывал, что этажом ниже кто-то был. Рулады храпа разносились по коридорам, явно, разрешая следовать дальше.
Уже не скрываясь, дроу скользнул вдоль стены. Едва касаясь верхушек ступенек, спустился вниз. Отсюда открывался прекрасный вид на широко раскрытую дверь кабинета и тучного мужчину, развалившегося на сдвинутых стульях. Рядом на столе лежала горкой яичная скорлупа, луковые очистки и недоеденная горбушка черного хлеба.