Другая женщина
Шрифт:
– Черт, - вслух выругалась Тилли.
Надо попрощаться с мамой. Кроме того, надо позвонить Джеймсу и дать ему ее номер телефона. Надо закрепить свою победу над ним. Она может заехать к матери по дороге в аэропорт. Пусть Фелиция пришлет машину туда. А сейчас надо во что бы то ни стало позвонить Джеймсу Форресту.
Тилли набрала номер Джеймса. К телефону подошла Гарриет. Сейчас ее голос звучал более спокойно, чем накануне вечером, когда она позвонила Тилли после ссоры с Тео. «Я ненавижу его!
– кричала
– Господи, как я его ненавижу».
И Тилли спокойно слушала ее и удивлялась, когда же Гарриет наконец поймет, что она все еще любит Тео.
– Привет, Гарри. Это я, Тилли. Как ты там?
– Спасибо, хорошо.
– Есть новости?
– Пока нет. Отец с Тео улетели сегодня на рассвете в Париж. Решили навести справки о Крессиде в Сакре-Кер. Можно подумать, что она их там дожидается.
– Голос Гарриет звучал презрительно. Похоже, она злилась не только на Тео, но и на отца.
Тилли расстроилась, узнав, что Джеймса нет дома, но взяла себя в руки и вежливо сказала:
– Может, все же им удастся найти ее.
– Возможно, - ответила Гарриет.
– У нас здесь потрясающая новость. Хоть что-то хорошее в нашем доме скорби. У нас скоро будет свадьба.
– Свадьба? Неужели Манго…
– Совсем не Манго! Гораздо интереснее. Мерлин и Жанин! Они влюблены друг в друга. Все время бродят по саду, взявшись за руки, словно маленькие дети.
– Вот это мне нравится, - сказала Тилли.
– Молодцы! Передай им мои поздравления.
– Обязательно. Мне кажется, он долго выбирал между тобой и Жанин. Ты его полностью очаровала.
– Скажи ему, что это взаимно. Я очень рада за них. Гарри, я улетаю в Нью-Йорк.
– Сейчас?
– Да, сейчас. Я собираюсь подписать контракт с компанией «Розенталь», и они хотят увидеть товар лицом.
– Тилли, ты уверена, что поступаешь правильно? Ты же всегда так скучаешь по дому. А что говорит Руфус?
– Руфус уже в прошлом, - ответила Тилли и заплакала.
– Тилли, зачем ты это сделала? Он же любит тебя, а ты его, и вы…
– …и мы хотели пожениться, чтобы потом ненавидеть друг друга. Нет, Гарри, лучше не надо.
– Ты уверена, Тилли? Может, все еще можно вернуть?
– Что вернуть? Я же не могу стать другой. Я тебе всегда говорила, что мы с Руфусом очень разные и не сможем жить вместе. Нечего даже и пытаться.
– Ты уже сказала ему?
– Да, вчера вечером.
– И что он?
– Ничего. Сказал «прощай», вот и все.
– Тилли вытерла слезы.
– Послушай, мне не хочется говорить об этом. Что-то я еще тебе хотела сказать? Ах да. Если тебе нужны деньги, я могу одолжить.
– Тилли, неужели ты сделаешь такую глупость?
– Почему глупость? Сколько тебе надо? Миллион? Он твой. Отдашь, когда сможешь.
– Тилли, дорогая…
– Подумай об этом, Гарри.
– Отцу? А зачем он ему?
– Мама себя неважно чувствует, и я боюсь за нее. Он обещал направить ее к специалисту.
– Тилли, когда ты успела поговорить об этом с моим отцом?
– Когда мы вчера гуляли в саду.
– Ах, да. Хорошо, я скажу ему. Так ты сейчас прямо в аэропорт?
– Да, но сначала навещу маму. А как твоя?
– Спит. Вчера отец дал ей сильное снотворное.
– Когда ты снова увидишься с мистером Баганом?
– Никогда! Если, конечно, мы не встретимся в аду!
– Не говори глупостей. До свидания, Гарри. Подумай о моем предложении.
– До свидания, Тилли. Спасибо тебе, но я не могу взять у тебя денег. Счастливого пути.
Тилли приняла душ, оделась, сменив старые джинсы и майку на леггинсы и просторную новую майку, вызвала такси, взяла большой кожаный саквояж, свой неизменный рюкзак, всегда содержащий все необходимое: деньги, кредитные карточки, косметику, сигареты, жевательную резинку, паспорт, ключи, записную книжку; включила автоответчик, огляделась и вышла из квартиры, заперев за собой дверь.
Она спускалась по лестнице, когда в квартире зазвонил телефон. Она решила не возвращаться, так как и без того опаздывала.
– Тилли, ты выглядишь ужасно, - сказала Розмари Миллз.
– Я заварю тебе ромашки. Она успокаивает.
– Мам, ты же знаешь, что я не люблю ромашку. Вообще не люблю твои настои из трав. Меня от них тошнит. Сделай мне лучше крепкий кофе. У тебя есть настоящий или только заменители?
– Есть, но без кофеина, - ответила Розмари.
– Сейчас я приготовлю.
Тилли пила кофе и изучающе смотрела на мать. Розмари хорошо выглядела и смотрелась на десять лет моложе своего возраста. Она была счастлива, ее бизнес процветал. Ники Кларк по просьбе Тилли сделал ей модную стрижку, и, хотя Розмари по-прежнему одевалась старомодно, одежда была новой, а не купленной на распродаже.
– Так куда ты летишь на этот раз?
– спросила Розмари.
– В Нью-Йорк.
– Вчера Париж, неделю назад Мехико, а сегодня Нью-Йорк! Не пора ли отдохнуть? Смена часовых поясов плохо сказывается на организме.
– Я чувствую себя хорошо.
– Но ты плохо выглядишь. Как твой приятель?
– С ним все кончено. Не спрашивай меня ни о чем, а то я заплачу. Мы с ним не пара. Послушай, мам, у меня к тебе разговор поважнее.
– О чем?
– К тебе зайдет Джеймс Форрест.
– Джеймс Форрест? Что ему от меня надо?
– Он хочет поговорить с тобой и кое-что объяснить.
Их разговор прервал телефонный звонок. Розмари сняла трубку.
– Это тебя, - сказала она.
– Женщина.