Другие правила
Шрифт:
— Даже если я пожелаю вам ответить, то мой ответ не принесет вам никакой пользы, господин Бобрин, — наконец сказал он, — более того, от этого будет только вред, ибо вы узнаете, что вы на самом деле не первое подобное увлечение Валери.
Бобрин помолчал, он помнил историю с доном Родриго и вынужден был признать, что сам оказался в его роли.
— Зачем же вы вернулись? — спросил он дона Хуана через некоторое время, уже тише.
Дон Хуан отвернулся и хотел сделать шаг,
— Я вам ее не отдам.
Бобрин вдруг рассмеялся.
— Она сама отказала мне. У меня нет никакого желания драться с вами, потому что в этом нет смысла. Вы убили ее любовника, и даже если мне повезет, и я убью вас, вряд ли она простит мне это. Я не хочу причинять ей лишних страданий.
Хуан усмехнулся:
— Дон Родриго на кладбище в Тюрени, и Валери даже не поинтересовалась судьбой его тела, — сказал он, — хотя она долго и преданно его любила.
— А до этого кто был?
— А до этого был мой брат. Он на кладбище в Мадриде.
Григор молчал, переваривая свалившуюся на него информацию.
— Я совсем не завидую вам, дон Хуан, — наконец сказал он, — даже наоборот, сочувствую. Но с другой стороны, я бы все отдал за то, чтобы вы все же довели до конца процесс и развелись с Валери.
Разговор зашел в тупик. Хуан сдерживался из последних сил, чтобы не броситься на Бобрина с кулаками. К его счастью, Бобрин поклонился, развернулся и пошел по аллее куда-то в темноту. Тут ему на встречу выскочила какая-то женщина. Они остановились друг напротив друга, потом он взял ее руку, поднес к губам, опустился на одно колено и что-то сказал ей, чего Хуан не расслышал. Женщина провела рукой по его лицу. Григор встал, пропустил даму, и продолжил свой путь, ускорив шаг. А дон Хуан оказался лицом к лицу с Валери.
В этот момент он по настоящему ее ненавидел. Разрываясь между желаниями встать перед ней на колени и убить ее, он просто стоял на месте и смотрел, как ее силуэт все четче вырисовывается из тени.
— Давай вернемся во дворец, Хуан, — сказала Валери и протянула ему руку. Ту самую, которую только что держал в своей руке Григор Бобрин.
Он все еще молчал, боясь коснуться ее руки, со следами его поцелуя. Потому что он не был уверен, что не бросит ее на землю и не забьет ногами в тот момент, как дотронется до нее.
Рука ее упала, и Валери просто смотрела на него. Глаза ее были полны слез.
— Давай вернемся домой, Хуан, — сказала она, видимо имея в виду дом в Париже.
Он тяжело дышал, сжимая зубы, чтобы не разрыдаться перед ней или не ударить ее головой о статую, которая маячила за ее спиной. Об угол постамента. Потом он собрался с последними силами.
— Ты будешь счастлива, если я сейчас отпущу тебя? — спросил он очень тихо.
Валери
— Ты будешь счастлива с ним?
Губы ее дрогнули. Валери закрыла лицо руками. Склонила голову. Когда она убрала руки, лицо ее было влажно от слез. Она сделала шаг к нему. Вполне осознанный шаг. Она отказывалась от Григора не потому, что была должна. А потому, что боялась за Хуана. Боялась потерять его навсегда. Ее рука коснулась его груди. Он вздрогнул, как от удара, и отстранился, боясь, что не сдержится. Он боялся ударить ее, разрыдаться, накинуться на нее и прямо у подножия нимфы взять ее силой. Он боялся, что упадет на колени и будет рыдать у ее ног. Он боялся, что сожмет ее шею руками и будет держать до того момента, как ее тело повиснет на его руках.
— Уходи, — сказал он, — догони его. Ты свободна.
Потому что у него есть бутылек с цианидом.
— Пошли домой, Хуан.
Она положила обе руки ему на грудь. Он замер, боясь пошевелиться. А потом ее губы легко коснулись его губ.
Он вспыхнул, и совсем потерял голову. Он схватил ее за плечи и стал трясти изо всех сил, выкрикивая проклятия вперемежку со словами любви. Он тряс ее, потом принимался бешено целовать, потом отстранял ее от себя, надеясь успокоиться и взять себя в руки.
— Уходи! — он дышал так, будто пробежал несколько лье, — иди с ним, Валери!
Но Валери не уходила. Она смотрела на него сквозь слезы, и руки ее обвились вокруг его шеи. Мир его перевернулся, и слезы потекли и по его лицу тоже, и он целовал ее так, будто был уверен, что она растает прямо у него в объятиях если он хоть на секунду остановится. Ей совершенно расхотелось ему мстить, да и Бобрин был забыт за какое-то мгновение.
— Мы должны вернуться на праздник, — Валери отстранилась от него, но не разжимала объятий, — мы должны вернуться...
Он сам отстранился от нее, взял ее за руку. Тут не время и не место, потому что Валери достойна большего, чем кувыркаться в кустах в парке, как служанка. Сегодня они поедут домой. Праздник этот скоро закончится, и они сразу же поедут домой.
Глава 29
Праздник затянул Валери, они любовались огненным шоу, потом пили за процветание Франции, в восхищении слушали пение дивы, вылетающей на золотой ладье над прудом в свете золотистых искр фейерверков. Потом они участвовали в танцах среди порхающих фонариков, освещавших поляну перед дворцом причудливыми тенями.
Праздник был в самом разгаре, вино лилось рекой, и где-то рядом все время мелькал Григор Бобрин, то танцевавший с мадам де Сели, то ведший по дорожке мадемуазель де Жарде. Он оборачивался, чтобы посмотреть на Валери, и посылал ей воздушные поцелуи. Дон Хуан занервничал, стараясь не показывать своих чувств, но Валери тут же, как только увидела его ревность, бросила его руку и пошла танцевать с виконтом де Сен-Жюль. За одну минуту перейдя из состояния эйфории к разочарованию, он пригласил одну из дам, и сделал вид, что занят беседой с нею.