Дубль два. Книга вторая
Шрифт:
— Ну, почти, Павлуш. Похожи на пчёлок, да. Только эти — нехорошие, их трогать нельзя. А мамку ихнюю — тем более, — кивнул Устюжанин. И «запустил по лучу картинку» той самой ихней мамки. Но, видимо, не рассчитал, и увидели её мы все. Я бы такое детям показывать точно не стал. И сам смотреть не стал бы.
— Хорош жути-то уж нагонять, вымирающий биолог-селекционер! — с явным недовольством прогудел Сергий. — Веди давай. Ноги устали.
— Дрожать коленками? — невинно поинтересовался у него старый друг.
— Вот дойдём, где попросторнее, я тебе под задницу пну — узнаешь, — буркнул он в ответ.
Тоннель кончился неожиданно, прямо за крутым
— Утё-о-о! — протянул Павлик. А я подумал, что это могло быть и «у, чёрт», и «утёс», и «учёт». Хотя откуда бы ему знать эти слова? Но на наглухо закрытый продмаг с табличкой «учёт» и вправду чем-то было похоже. Безвыходностью какой-то. И безвходностью.
— Пришли, пришли уже, вот и дома, почитай. Сейчас и сполоснётесь с дороги, и перекусим, и поговорим. Говорить-то нам, чую, не переговорить, — кивнул старик будто сам себе. И просунул обе руки прямо в сплошную каменную стену. Ну, с моей стороны это выглядело именно так.
В скале что-то забулькало. Потом скрипнуло. Потом сильнее. И целиковый, вроде бы, камень дрогнул. Средняя часть, из которой дед вытащил ладони, с каким-то негромким гидравлическим гулом и присвистом опустилась вниз, замерев на уровне пола. Приглашающе блеснув гладкой, будто полированной, поверхностью. Мы так же, гуськом, втянулись в проход. Скала с шипением, как двери в Икарусе, встала на место, окончательно отгородив нас от пчёл, змей, летучих мышей и прочей нечисти. И от мира вообще.
Глава 12
Знакомство с подземным царством
За остановившимся камнем открылось пространство вроде небольшой округлой комнатки, края и стены которой терялись в непроглядной тьме. На полу и потолке гнилушками мерцали еле различимые узоры каких-то фосфоресцировавших не то грибов, не то лишайников. Степан повел нас дальше, будто следуя за самой яркой цепочкой этих странных природных знаков-указателей. Через три поворота и две комнатёнки-пещерки, неотличимо похожих на первую, остановившись перед стеной глухого тупика. В которую он так же «макнул» руки. И снова открылся проход, но по-другому: плита чуть подалась внутрь, на две ладони где-то, и медленно завалилась на левый бок. Судя по контурам, еле заметным во мраке, нижний край её был прямоугольным, с плоским основанием, что чуть выглядывало из стены слева. За нами, пробравшимися в неширокий проём, скала снова встала на место с каким-то тяжким вздохом. Различить её на фоне сплошного дикого камня я бы точно не смог, потому что внутри темнота была непроглядная
А дальше подземный проводник будто решил поквитаться с нами за те удивление и растерянность, что испытал на поверхности, глядя на Павлика и слушая краткие ремарки Сергия про скоморошью ватагу. И уверенно выиграл. С огромным отрывом.
— Ну вот и добрались, гости дорогие, — раздался его бодрый голос из тьмы. — Алиса, включи свет и поставь негромкую музыку!
Устюжанин умел удивлять. После змей с головами, размером с две лошадиных, после тайных проходов в древних скалах и пчелиных королев, которые, судя по размеру, легко могли жвалами перекусить пополам взрослого человека, я ожидал чего угодно. Но только не этого.
Холл, просторный, с высоким потолком, стал наполняться приглушённым тёплым оранжевым светом, который постепенно становился ярче и белее, плавной волной от самого входа, слева направо. Следуя за этой волной взглядом, который не взялся бы описать приличными словами, я, как на страницах мебельного каталога, разворот за разворотом, изучал интерьер неожиданной прихожей. На стене за нашей остолбеневшей
Слух, будто только что пробившийся к разуму, отстояв очередь за зрением, которое доклад завершило, сообщил чуть отрешённо, что мы имеем счастье прослушивать композицию из кинофильма «Серенада солнечной долины» в исполнении оркестра под управлением маэстро Гленна Миллера, Соединённые Штаты Америки, 1941 год.*
— Присаживайтесь, снимайте обувь и верхнюю одежду. Уборная дальше, — светским тоном сообщил нам Степан Устюжанин, седой заросший древний дед в мешковине. Дважды. Второй раз — медленнее и настойчивее. Но, по-моему, вся группа гостей целиком и со второго раза послание не восприняла, озираясь с разинутыми ртами.
— Ать, падла! — Сергий с криком отскочил на два шага в сторону, едва не уронив стойку для зонтов и тростей. — Стёпка, чего это?!
На то место, где он только что стоял, плавно и неторопливо подкатила чёрная шайба, диаметром с большую обеденную тарелку и высотой сантиметров десять.
— Как — «чего»? Пылесос. Ты совсем дикий, что ли? — хозяин явно получал удовольствие от нашего потрясения. — Вишь, решил за тобой первым подмести. Никак, опять ты в дерьмо вступил где-то, Сергуня. Не учит тебя жизнь. Ну, милости прошу, гостюшки! Сполоснуться с дороги, да к столу, а там и поговорим.
Сергий с большим подозрением проследил, как робот, моргнув диодиками, пошуршал под ближнюю к выходу скамеечку, где припарковался на базе, которую я сперва не заметил. Девчата тоже проводили этот отъезд взглядами. Устюжанин тем временем нажал на одну из изящных дверных ручек и открыл перед нами врата в подземное царство.
За ними оказалась полукруглая зала, с плоской стороны которой был вход. По дуге перед нами выстроились другие, следующие двери, три штуки.
— Слева направо, запоминаем: первая — техническая, не ходим. Вторая — жилая, туда после. Третья — удобства: парная, купальня, моечные, ну и нужники тоже там. Давайте за мной, — махнул он рукой, проходя в правую дверь. Мы молча проследовали за ним. Чтобы удивиться снова. Ещё сильнее.
На каменных плитах этого зала, где белыми облаками клубился пар, стоял большой стол, вокруг которого расположились полукругом скамейки, похожие на сильно подросшие и возмужавшие бордюры-поребрики. На столешнице возвышался настоящий самовар «с медалями», чашки, блюдца и блюда с закусками-заедками, насыпанными горками. Я разглядел какие-то плюшки-пирожки и сухофрукты. И вспомнил, что с завтрака в Вытегре утекло много времени и произошло очень много событий. Нос уловил запахи мёда и корицы.