Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг
Шрифт:
Серия ударов, сразу, без пауз, без возможности перевести дыхание. Девушка — это Селена. Парень — Крис Харпер. Их поляна. Но совсем незнакомая; тревожная и опасная.
Джоанна приближает изображение, чтобы Холли ничего не упустила. Холли заставляет себя сделать вдох и произносит не моргнув глазом, с отцовской ироничной улыбочкой:
— Какой кошмар, блондинка обжимается с парнем. Скорее звони Пересу Хилтону [47] , пусть напишет в своем скандальном блоге.
47
Перес Хилтон (Perez Hilton, в миру Марио Армандо Лавандейра-младший) —
— Слушай, не прикидывайся глупее, чем ты есть. Ты прекрасно знаешь, кто это.
Холли дергает плечом.
— Ну ладно, может, это Селена и Крис… как его там? из Колма. Прости, что испортила тебе торжественный момент, ну и что из этого?
— А вот и то! Думаю, не такие уж вы кровные сестренки в итоге.
Кусай быстро и сильно. А не уведенный у другой…
— Да какое тебе-то дело? Ты же никогда не встречалась с Крисом Харпером. Мечтать о нем не означает быть с ним.
— Она была, была, — встревает Элисон.
— Заткнись, — злобно шипит Джоанна, стремительно оборачиваясь. Элисон, ойкнув, растворяется в тени. И вновь к Холли: — Тебя не касается.
Если Крис и вправду бросил Джоанну ради Селены, Джоанна убьет Селену.
— Если Крис тебе изменил, — сдержанно произносит Холли, — то он, конечно, козел. Но при чем тут Селена? Она о тебе понятия не имела, с чего бы обижаться на нее.
— Не переживай, ему мы отомстим. — Ее голос внезапно вызывает холодное мерцание в дальних углах коридора, Холли едва не отшатнулась в страхе. — И на твою подружку я не обижаюсь. Между ними уже все кончено. И вообще я не обижаюсь на таких, как она. Я от них избавляюсь.
Имея в своем распоряжении это видео, она может осуществить угрозу в любой момент.
— Штампы меня нервируют, — говорит Холли и нажимает "удалить", но Джоанна настороже: успевает выхватить телефон прежде, чем Холли подтверждает действие. Ногти больно царапнули запястье Холли.
— Э-э-э, нет, даже не думай!
— Тебе пора сделать маникюр, — Холли встряхивает кистью, — желательно садовыми ножницами.
Джоанна сует телефон обратно Элисон, и та скрывается в комнате.
— А знаешь, что пора тебе с твоими подружками? — командным тоном парирует Джоанна. — Вам пора прекратить вести себя так, будто вы супер-пупер близкие друзья. Будь оно так, эта моржиха не скрывала бы от вас, что трахается с Крисом Харпером. Но даже так вы должны были бы догадаться, почувствовать, телепатически, но нет, увы. Вы ровно такие же, как и все.
Холли нечего возразить. Между ними уже все кончено. Погасший взгляд Селены, будто ее заморозило ледяным ветром, — так вот в чем дело. Самое банальное объяснение, лежащее на поверхности, клише настолько очевидное и простое, что ей оно и в голову не приходило. А первой узнала Джоанна Хеффернан.
Холли не в силах более ни секунды видеть ее физиономию, она сыта по горло ядовитыми подколками. В коридоре мигает свет, лампочка шипит, как баллончик с краской, и внезапно гаснет. Из спальни Джоанны доносится возня, настоящий курятник, а Холли на ощупь пробирается к своей кровати.
Она ничего не говорит. Ни Бекке, которая непременно впала бы в истерику, ни Джулии, которая
Она ведет себя так, словно с Селеной все в порядке, и вообще все нормально, и самая серьезная проблема в жизни — это предстоящий экзамен по ирландскому, который — мама дорогая — разрушит ее мозг и погубит всю ее жизнь. По этой причине Бекка несколько угомонилась и повеселела. Джулия все еще стерва, но Холли решает, что всему виной нервы перед экзаменами. Она проводит почти все время в обществе Бекки. Они много смеются. Но потом Холли не помнит, из-за чего, собственно.
Иногда ей хочется врезать Селене прямо по бледной задумчивой роже и бить, и бить. Не потому что она спуталась с Крисом Харпером, и наврала им всем, и нарушила клятву, которая изначально была ее идеей; все это не проблема вообще. Но потому что сама клятва затевалась именно для того, чтобы никто из них не чувствовал себя так гадко. Чтобы создать хотя бы одно место в жизни, где они неуязвимы. Чтобы хотя бы дружеская любовь оказалась сильнее внешнего мира; чтобы обрести убежище.
Бекка не дура, и, что бы там ни думали некоторые, ей вовсе не двенадцать. Такое место, как школа, непременно набито тайнами, но скорлупа их тонка, и здесь тесновато, поэтому они толкаются, стукаются друг об друга. И если вы не сверхосторожны, рано или поздно оболочка секрета треснет и нежная ранимая плоть вывалится наружу.
Она уже давно заметила: что-то неладно и становится все хуже. Той ночью на поляне, когда Холли набросилась на Лени, Бекка убеждала себя, что у Холли просто дурное настроение; с ней такое бывает время от времени, зациклится на чем-то и никак не отпускает, тогда ее надо просто отвлечь, и она успокаивается. Но Джулии плевать на настроения Холли. И когда она вдруг встряла, чтобы разрядить обстановку, вот тут-то Бекка и поняла, что дело, похоже, совсем плохо.
Она изо всех сил старалась не замечать. Когда Селена весь обед разглядывает собственные руки или когда Джулия с Холли сцепляются так, словно люто ненавидят друг друга, Бекка собирает волю в кулак, интересуется исключительно тушеной говядиной в своей тарелке и отказывается вмешиваться в ситуацию. Хотят вести себя как идиотки — их проблемы, сами пусть разбираются.
Мысль о том, что может появиться проблема, с которой они не справятся, повергает ее в ужас. Опасность пахнет лесным пожаром.
В итоге Холли загоняет ее в угол, вынуждая осознать угрозу. Когда Холли в первый раз спросила: "Тебе не кажется, что Лени какая-то странная в последнее время?" — Бекка смогла только тупо вытаращить глаза и слушать бешеный стук собственного сердца, пока Холли не выдохнула разочарованно: "Ладно, не обращай внимания, все нормально, скорее всего". Но потом Холли буквально прилипла к ней, как будто задыхалась в обществе остальных. Она говорит слишком быстро, отпускает колкие шуточки по любому поводу и не отстает, пока Бекка не засмеется, чтобы доставить ей удовольствие. Она стремится все делать исключительно вдвоем с Беккой, без Джулии и Селены. Бекка вдруг осознает, что хотела бы освободиться от Холли; невероятно, но впервые они все хотят избавиться друг от друга.