Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Ваайман Кейс

В рамках живого опыта, который является конечным ориентиром для феноменологии как науки об опыте, вырисовываются несколько областей реальности ^[1832] . «Так, например, отношение акта восприятия к тому, что воспринимается, существенно отличается от того, как математические вычисления соотносятся с идеальной областью чисел, а эта форма, в свою очередь, несравнима с тем, как эстетически воспринимается произведение искусства, а это, опять-таки, несравнимо со способом осуществления нравственной оценки» ^[1833] . Каждая область реальности имеет собственный способ восприятия по отношению к тому конкретному способу, посредством которого эта область реальности проявляет себя ^[1834] . Гуссерль называет эти различные области реальности «областями бытия». Региональная онтология проводит «исследование в категориях или рамках опыта. По-существу, это исследование фундаментально и по отношению к науке, и по отношению к культуре» ^[1835] . В соответствии с каждой областью бытия существуют особый тип восприятия и форма данности сознания ^[1836] . Гуссерль говорит, что «правомерность дифференциации научных дисциплин в общем и их классификации по типичным научным группам заложена в предельной определенности каждой из этих областей» ^[1837] . (3) Феноменология стремится не только истолковать донаучный опыт и раскрыть эмпирическую основу научных дисциплин, но также быть связующим звеном между ними. Она стремится показать, как два этих

1832

K. Lembeck, Einfiihrungin die phanomenologische Philosophie, Darmstadt, 1994, 31.

1833

Ibid.

1834

Ibid., 71.

1835

Th. de Boer, Langs de gewesten van het zijn, Zoetermeer, 1996, 7.

1836

См. E. Husserl, Ideen zu einer reinen Phdnomenologie und phanomenologische Philosophie, III (HuaV), Den Haag, 1952, 3, 12, 25; E. Husserl, ErstePhilosophie, II (Hua VIII), Den Haag, 1959, 321.

1837

Th. de Boer, ibid., 7.

полюса

проявляют себя по отношению друг к другу. Донаучный опыт является фундаментальным по отношению к региональным наукам. Он питает и направляет их. В то же время донаучный опыт стремится показать, как он проявляется в многообразии научных дисциплин. Каждая наука по-своему раскрывает аспекты донаучного опыта и бросает однозначный свет на его логику.

Эйдетическая редукция. Эйдетическая редукция ^[1838] — это «процесс, в котором человек проникает в конкретно воспринимаемый феномен, критически разграничивая элиминируемые, фактуальные и обязательные сущностные характеристики» ^[1839] . Идея состоит в том, «что, анализируя феномен, человек стремится “взглянуть” на его суть “вне его” ^[1840] . Фактически эта когнитивная процедура является «применением и углублением основной характеристики ориентации человека на мир: она различает передний и задний планы, главное и побочное, важные и незначительные вопросы; короче говоря, она занимает позиции и постулирует тематические центры тяжести» ^[1841] . Донаучный опыт отчетливо представляет себе что-то, судит о чем-то, чувствует что-то или воображает что-то и тем самым воздерживается от рассмотрения вещей, которые исключены или запрещены. Это неизбежно. Научное исследование тоже «берет в качестве отправной точки позитивный элементарный опыт, с тем чтобы потом подвергнуть его действенному и обычно также идеализирующему рассмотрению» ^[1842] . Таким образом, эйдетическая редукция основана на человеческом подходе к реальности как таковой и является основой любого научного исследования. В эйдетической редукции можно различить два момента: (1) дистанцирование от естественноой Einstellung^3S и (2) мышление, направленное на саму вещь как на часть жизненного мира ^[1843] . Первый момент отделяет живой опыт от его спонтанного притязания на то, что реальность является «такой» и никакой иной. Так называемые фактуальные данные заключаются в скобки, подвергаются сомнению, сводятся к нулю (редукция). Суждение о том, что фактически представляет собой вещь, откладывается (эпохэ). Эта редукция и отсрочка суждения означают не отрицание реальности, а, скорее, истолкование ее, исходя из самых глубин, и побуждение ее к тому, чтобы говорить за себя¹⁸⁵. Поэтому второй момент — это

1838

С. van Peursen, Fenomenologie en werkelijkheid, Utrecht — Antwerpen, 1967, 34–47; W. Luijpen, Nieuwe inleiding tot de existentiele fenomenologie, Utrecht — Antwerpen, 1969, 151–152.

1839

C. van Peursen, ibid., 37.

1840

Ibid., 36.

1841

K. Lembeck, EinfUhrung in die phdnometiologische Philosophie, Darmstadt, 1994, 38.

1842

152 Ibid., 139.

1843

Idem, The Crisis of European Sciences and Transcendental Phenomenology, Evanston, 1970, 143слл.

существенная часть эйдетической редукции: распознавание сущности (Ideation), видение вещи самой по себе и через различные Abschattungen. Мы всегда должны рассматривать эту интуицию сущности (в рамках феноменологии) как ин- тенциональное событие. В восприятии имеется синтетический схематизм, посредством которого внешние очертания представляются как проявления одной и той же вещи. Эта концепция не является итогом Abschattungen вещи:

«части и фазы восприятия внешне не связаны друг с другом» ^[1844] .

1844

inleiding tot de existentiekfenomenologie, Utrecht — Antwerpen, 1969, 151.

Наоборот, я воспринимаю каждое очертание как очертание одной и той же поверхности — фундаментальной структуры, которую феномен раскрывает мне изнутри и посредством Abschattungen^ш.

Вариация. Вариация — это метод, который ведет к интуиции сущности.

Этот метод состоит из трех этапов ^[1845] . (1) Первый этап заключается в том, чтобы взять конкретность, заданную в качестве примера. Затем она начинает руководить процессом мышления в качестве примера: «Для модификации [процесса мышления] в чистом воображении мы позволяем себе руководствоваться фактом, взятым в качестве примера» ^[1846] . Каждый конкретный случай может быть рассмотрен как пример и стать отправной точкой вариации ^[1847] . (2) Второй этап заключается в вариации: исходя из примера, все разновидности вариантов торжественным маршем шествуют мимо нашего внимательного духа в свободном воображении: «Ибо необходимо, чтобы все новые и новые аналогичные образы воспроизводились как копии, как образы воображения, все из которых абсолютно аналогичны первоначальному образу» ^[1848] . В акте вариации человек снова и снова переходит границы сформированной концепции. В то же время всегда есть что-то, что также соот- *» ветствует образу. Не следует препятствовать процессу обнаружения этой варьирующей разницы и подобия. «Свобода вариации» ^[1849] относится к «фундаментальному характеру акта видения идей» ^[1850] . Она происходит «по моему желанию» (Beliebigkeitsgestalt) ^[1851] . (3) Третий этап заключается в интуиции сущности. Для того, чтобы достичь внутреннего видения примера, ищущий разум должен сосредоточиться на всех вариациях: на конгруэнтных (когда частично совпадающие вариации перекрывают друг друга) и неконгруэнтных

1845

Мы цитируем по англ. изданию: Е. Husserl, Experience and Judgment. Investigations in a Genealogy of Logik, Evanston, 1873, 339–364.

1846

Ibid., 340.

1847

Ibid., 342, 349–350.

1848

Ibid., 340, 341.

1849

Ibid., 344.

1850

Ibid., 349.

1851

Ibid., 342.

(когда варианты сталкиваются и вытесняют друг друга из общности) ^[1852] . При переходах частично совпадающих вариантов на первый план выступает общее как фундаментальная структура вещей (эйдос). Конгруэнтное проявляет себя (сама вещь), — синтетическое единство, в рамках которого варианты появляются как варианты сущности ^[1853] . Тогда становится очевидным, что единство «прокручивает» это множество последовательных фигур и что в таких свободных вариациях первоначального образа, например, вещи, обязательно сохраняется инвариант как обязательная общая форма, без которой объект, такой как эта вещь, как пример ее типа, будет вообще немыслим ^[1854] . Сущность (фундаментальная структура, эйдос, сама вещь) — это «стиль», предписывающий особым эмпирическим случаям правила, через которые они не могут переступить ^[1855] , априорность, своей аргументированностью превосходящая любую фактуальность ^[1856] , «чистая возможность» ^[1857] , «открытая инфинитность» своего самопредставления ^[1858] . Для выявления этой фундаментальной структуры необходимо сосредоточиться на том, что есть общего в различном ^[1859] . Только тогда эйдос (стиль) «постигается непосредственно и как таковой» ^[1860] .

1852

Ibid., 346.

1853

Ibid., 344.

1854

Ibid., 341.

1855

Ibid., 350.

1856

Ibid., 353.

1857

Ibid., 353.

1858

Ibid., 362.

1859

Ibid., 357.

1860

155 Ibid., 359.

Интерсубъективностъ

Живой опыт не исчерпывается представленными выше экспозициями. На границах опыта выявляются контуры «Я», другого и слова, — факт, который одновременно отмечает рамки феноменологии. Учитывая Einstellungфеноменологии, исследование инакости (alteriteit) начинается с опыта «Я».

Опыт «Я». Опыт «Я» нельзя постигнуть как нечто отдельное от его эмпирической исЦЬрии просто потому, что эта эмпирическая история постижима только как «среда личного “Я”» ^[1861] .

«Я» и мой опыт определяют себя друг в друге. В ходе нашей интенциональной жизни мы повторяем себя, развиваем стиль, характер, привычки. Каждый поступок, каждое восприятие стилизуют «Я» в «стиль опыта» ^[1862] . Гуссерль называет эго, как оно отмечается п гтилр опыта, «субстратом хабитуальностей*» ^[1863] . Эго — это фактор согласования чувств и поступков в потоке сознания, фактор единства в эмпирической последовательности сознания. Выявление себя в потоке опыта — это постоянный субстрат, который — как «эго» — может запоминать, рассматривать, размышлять и воспроизводить сюжет собственной эмпирической истории, и так далее.

1861

E. Husserl, Ideen zu einer reinen Phanomenologie undphdnomenologische Philosophie, I (Hua III), Den Haag, 1952, 99-104.

1862

Ibid., 111–112; K. Lembeck, EinfUhrung in die phdnomenologische Philosophie, Darmstadt, 1994, 51.От лат. habitus — «обычай, привычка». — Прим. ред.

1863

См. Е. Husserl, Cartesian Meditations. An Introduction to Phenomenology, The Hague, 1969, 66; Idem, Phanomenologische Psycholope (Hua IX), Den Haag, 1962, 114–115; Idem, Ideen zu einer reinen Phanome- nologie und phanomenologische Philosophie, II (Hua IV), Den Haag, 1952, 112–113.

«Другое “Я”». Прежде всего, интерсубъективность — это распознавание другого «Я», alter ego, распознавание, которое особым образом связывается со стилем другого ^[1864] . Общаться с другим значит воспроизводить стиль другого в моем собственном стиле ^[1865] . «Прежде всего, я общаюсь не с “образами” или идеей, а с говорящим субъектом, с определенным стилем бытия и с миром, предназначенными для него» ^[1866] . В этом стиле, однако, проявляется и чуждость другого. Ибо субъективность другого — это такой же самостоятельный центр, как и я. Я не могу полностью поглотить устойчивую чужестранную «экстернальность» другого своей собственной интенцио- нальностью. В получающемся избытке инакость (alteriteit) определяет себя как болезненное непринятие. Ego ощущает, что alter ego делает «там» что-то подобное тому, что я делаю «здесь». Как я нахожусь здесь, — физически ин- тенционально, припоминая и предвосхищу себя и так далее, — так и другой находится там.

1864

Idem, Zur Phanomenologie derIntersubjektivitat, II (Hua XIV), Den Haag 1973, 501–504.

1865

M. Merleau-Ponty, Phenomenologie de la perception, Paris, 1945, 208.

1866

Ibid., 214.

Интерсубъективная реальность. Интерсубъективность не только приводит к ощущению изначальной чужестранности другого, но также несет в себе опыт «мы», в котором мир воспринимается интерсубъективно как реальность для всех. «Объективная обоснованность мира, каким он мне представляется, мира, центр которого — моя субъективность, за пределами которого уже ничего нельзя узнать, побуждает нас принимать множественность таких центров опыта, которые в принципе похожи на мой и являются такими же, как я» ^[1867] . То, что мы привыкли называть «объективной реальностью», говорит Гуссерль, — это не столько та реальность, которая очевидно представляется мне как объективная реальность, а скорее реальность, которая просто существует для всех. «Такое универсальное определение ее значения в реальности сопровождается осознанием того, что определенный объект этого мира не только идентичен для меня, но в принципе может испытываться

1867

K. Lembeck, Einfuhrung in die phanomenologische Philosophie, Darmstadt, 1994, 62.

всеми. Однако это предполагает, что я как индивид должен осознавать, что кто-то иной, нежели я, заменяя “просто всех”,"переживает мир так же, как переживаю его я» ^[1868] .

Эмфатическое осмысление. Эмфатическое осмысление (Einfiihlung*) — это когнитивная форма, относящаяся к сфере интерсубъективности ^[1869] . Для того, чтобы как можно более точно описать способ, посредством которого другой представляется мне, Гуссерль прежде всего отделяет спонтанный опыт всего, что уже некритично прокралось в мое сознание от другого (эпохэ). Тогда возникает вопрос: как я учусь узнавать другого теперь, когда я возвращен в то, что является лично моим? В какой момент другой входит в мой мир? Гуссерль отвечает так: способ, посредством которого я узнаю другого, — это моя материальность. Я воспринимаю «там» живое тело, которое я осмысливаю по ассоциации и аналогии как мое собственное тело «здесь». Для этого необходимо, чтобы я не только ощущал свое тело как место, где я живу (Leib), но и как вещь-в-мире (Кбгрег). Только тогда, когда я научусь осмысливать свое тело и как вещь-в-мире, я смогу (по аналогии) осмыслить тело-вещь «там» как место, где живут другие, — как и я. Происходит, так сказать, «совпадение на расстоянии» ^[1870] . Другой представляется мне по способу «как будто»: я присутствую для другого, как будто там нахожусь я сам. Как только возникает такая «парность» ^[1871] , происходит и материальное распознавание сущности по жестам, посредством которых другой выражает себя ^[1872] . «Как мое внутреннее сознание выражает себя посредством функционирования моего тела и физических жестов, так происходит и в случае с другим, с alter ego¹¹' ^[1873] . По Гуссерлю, выражение себя относится к области «духовной жизни людей, к их мышлению, чувствам, желаниям, поведению и так далее» ^[1874] . Суть Einfiihlung заключайся в осмыслении интериорности акта другого ^[1875] . В ходе этого процесса «слияние тел» возвышается до как будто. Ибо некто, кто видит кого-то, «фактически не постигает реальность тела, когда он постигает этого кого-то, выражающего себя в теле» ^[1876] . Einfiihlung — это акт ориентации себя на «состояние ментального бытия, которое сущ- ностно включает сенсорное, но не как часть, наподобие физической части другой физической величины» ^[1877] . Воспринимая физическую фигуру, «Я чувствую субъект “Я”, со всем, что ему сопутствует» ^[1878] . Einfiihlungвступает в контакт с «чем-то, что реализует себя посредством физического феномена, но сущностно включает этот физический феномен» ^[1879] . Жесты, характеристики и стиль поведения, короче говоря, значение осмысливается на основании этого «физического флюида» ^[1880] . Einfiihlung личностей — это не что иное, как способ восприятия, который точно осмысливает значение, то есть воспринимает тело в его значении и в единстве значения, долженствующем поддерживать тело» ^[1881] . Таким образом, мы видим, как Гуссерль доходит до сути вопроса посредством ряда едва уловимых смещений: через тело-вещь — к физическому бытию-в-мире; через физическое бытие-в-мире — к стилю; через стиль — к значению, которое поддерживает поступки, слова, жесты и позиции; через значение — к интериорности акта и к внутренней жизни личности.

1868

Ibid.Вчувствование (нем.). — Прим. ред.

1869

Гуссерль особенно развивает свои идеи об Einfiihlung в ldeen I и II и в своих Cartesian Meditations. Обзор см. в W. Marx, Die Phanomenologie Edmund Husserls, Miinchen, 1987, 83–94.

1870

ш E. Husserl, Zur Phanomenologie der Intersubjektivitdt, II (Hua XIV), Den Haag, 1973, 531.

1871

Idem, Cartesian Meditations. An Introduction to Phenomenology, The Hague, 1969, 112.

1872

Ibid., 114–115.

1873

K. Lembeck, ibid., 65.

1874

E. Husserl, ldeen zu einer reinen Phanomenologie und phdnomenologische Philosophie, II (Hua IV), Den Haag, 1952, 235.

1875

ш Ibid., 164.

1876

Ibid., 244.

1877

Ibid., 239.

1878

Ibid., 164.

1879

Ibid., 240.

1880

175 Ibid., 238.

1881

Ibid., 244.Греч. букв, «узрение божества». — Прим. ред.

Диалогическое мышление

Феноменологический подход выявляет оин полюс практической мудрости (фронэсис): акцент на опыте. Он составляет «око опыта». Другой полюс практической мудрости — это божественно-человеческое преображение (тэориа*), на которое, как на свое совершенство (аретэ), направлен (тэлос) опыт. Этот полюс лучше всего обеспечивается диалогическим мышлением, которое постулирует воздействие ты на «Я». Эта ориентация на инакость (alteriteit) связана с возникновением диалогического подхода: то был ответ на ужасающий опыт Первой мировой войны (результата этноцентризма, абсолютизированной автономии, национализма). Эта ориентация была усилена опытом Второй мировой войны, который, несомненно, отразился в трудах еврейского мыслителя Эммануила Левинаса. Начиная с нескольких попыток, предпринятых в XIX веке (Шлейермахер, Якоби, Фейербах, Зиммель), и развития ряда мотивов в феноменологии (интерсубъективность, эмпатия, alter ego, симпатия и т. п.) ^[1882] , после Первой мировой войны прорвалось диалогическое мышление как «новая мысль» в таких работах, как Religion der Vemun/t aus den Quellen desJudentums (1917 /1918) Германа Когена, Stem der Erlolung (1921) Франца Розенцвейга, Das Wort und die geistigen Realiaten (1921) Фердинанда Эбнера, Ich und Du (1923) Мартина Бубера, Disputation I: Fichte (1923) Ганса Эренберга,

1882

Н. Schrey, Dialogische Denken, Darmstadt, 1983, 1-51.