Двадцать и двадцать один. Наивность
Шрифт:
– У нас как бы мораторий на смертную казнь, Джек Юльевич, – возразил Ухов и развел руками в стороны. Иллюминат щёлкнул пальцами и иронично улыбнулся. В глазах был на странность узкие зрачки, а радужки глаз посветлели почти до серебристой грязной белизны.
– Чудной ты – русский человек! Будто бы нас это когда-нибудь останавливало. Не раз я замечал, что русские люди проповедывают ту мораль и правила, которым они сами не следуют: пьют алкоголь за здоровье, воюют за мир и самое любимое – ругают других, а делают абсолютно тоже самое. Можете делать с мальчишкой что хотите, всё
– Простите, но я… – попытался сказать что-то Ухов, но иллюминат серьёзно нахмурился, махнул в сторону двери размашистым жестом. Ухов в мгновение ока оказался в коридоре. Двери закрылись сами собой, сопровождаясь криком: «Вон!» Сотрудники Кремля недоумённо и непонимающе смотрели, как Ухов поднимается с пола и отряхивает блейзёр.
– Связался с нечистью, Господи прости. Чего уставились? Работайте! – крикнул зам министра внешней политики, быстро перекрестившись и грустно свесив голову, отправился по своим делам.
Снега в это время уже ушли и начались протяжённые ливни, которые могли идти двое суток в подряд. Из-за этого некоторые районы центральной России затопило, началось половодье. Жители районов жаловались друг другу, что не получается полноценной весны и единственное, что их радовало – надежда на то, что правительство сможет возместить им за это моральный ущерб. В Москве, как в столице, таких конфузов не возникало, но даже если бы они и случились, то бедный народ плыл бы в своих иномарках по водичке, а богачи нашли бы выход, приводя в действие аэропланы и дирижабли, в которые могла ударить молния... Мегаполис приобрел вид серой и готической цивилизации. Небо было пепельно-серого оттенка, казалось за этим небом ничего нет: ни дальнейшей атмосферы, ни солнца, ни звезд – будто бы мир на грани конца света… По серым мрачным улицам шли люди, не обращали внимания на серую погоду, они говорили : “Слава Богу, что хоть снег растаял…”.
По тротуару шел человек, он был сосредоточен. Его глаза смотрели строго перед собой… Предчувствие чего-то нехорошего одолевало его. Он шел целенаправленным быстрым шагом, думая лишь об одном.
Загремел гром. Люди, которые были на улице, покосились на небо. Сергей прекрасно знал, что это означает. Он посмотрел на небо и тут сквозь него раздался титановый, страшный гром. Серж сощурил глаза, в которых блеснула молния. Многие люди закричали и ринулись к домам, это было нечто сверхъестественным: гроза в апреле… Капли дождя все чаще и чаще стали падать и разбиваться на тысячу осколков, а гром повторился с еще более устрашающей мощью…
Для Сергея этот день напоминал события полугодовой давности: такой же страшный октябрь, такой же гром… Небо потемнело за минуту, казалось черное дьявольское небо вот-вот рухнет на город. Свет в дальних зданиях начал мигать а в конце концов погас… Сигнализации автомобилей начали срабатывать. Чувствовалось приближение чего то страшного, и тем не менее эта гроза немного удовлетворяла Сергея: да она настала на месяц раньше, чем должна была… Зато раскаты грома заглушали его душу, его состояние. Его чувства. Он очень целеустремленно бежал сквозь грозу… Пытаясь совсем
В лужах отражался его летящий темный силуэт. Он старался выкинуть все мысли из головы, все земные проблемы, когда такая возможность у него будет.
А дождь все шел без конца. Вода с крыш падала. Людей уже почти не было на улицах. Дыхание было ровным – но душа, переполненная эмоциями, рвалась наружу…
Наконец вдали он смог разглядеть очертания знакомого штаба и рванул туда с пущей мощью, вламываясь в его двери. Бешеный взгляд пробежался по лицам служащих, с его пальто рекой стекала вода, пробрала дрожь…
– Скажите, как найти девушку? – спросил Сергей у стола регистрации.
– Ой, ну я даже не знаю, – засмущалась женщина-секретарь. Как же она могла сохранять хладнокровие, когда такой импульсивный, словно огонь, симпатичный молодой человек так уверенно и, тем не менее, сдержанно проявляет к ней интерес.
– Меня интересует девушка блондинка, длинные волосы, среднего роста, чёлка у неё на левый бок…
– Как у Гитлера? Это Дементьева Виктория... – разочарованно сказала женщина.
– Я знаю, где она сейчас?!
– В архиве своём, где ж ещё?
Поспешно поблагодарив секретаря, Сергей помчался к лифту, лихорадочно нажимая на панель. Двери открылись, и как же ему повезло – там находился объект его поисков.
– Вы мне обещали! – прорычал на Викторию парень, не давая ей прохода.
– Серго, что это значит?! – возмутилась девушка, пытаясь тщетно вырваться, но стальная хватка Сергея не разжимала рук.
– Дурочкой прикидываетесь, ну ничего, я насильно правду выбью, артистка! – ледяным голосом проговорил он.
– Прекратите. Я клянусь, я не понимаю, о чём вы говорите! – взмолилась девушка, беспомощно вертя запястьями.
– Нет. Вы действительно не знаете, но тем хуже для вас! Мне нужно было забрать его насильно!
– Мишу? Вы с ума сошли? – большая часть рук и тела Виктории от стекающей воды с Сергея стали такими же мокрыми и ледяными, девушка начала биться в конвульсиях от этого холода.
– Когда же его смогли взять? – непонимающе рассуждал Сергей, не обращая внимания на побелевшую девушку. – Он выходил отсюда, а вы упустили!
– Я буду кричать, если вы не отпустите меня, – задыхаясь, проговорила девушка, закатывая глаза и теряя сознание.
Сергей отстранился от неё, ведь тогда на ещё одного преступника Орлова станет больше. Он достал из сумки планшет и стал что-то набирать на нём.
– Вы смотрите телевизор или читаете газеты?
– Нет, газеты – довольно редко.
– Вот, – Сергей отдал в руки Виктории планшет с включённым свежим выпуском новостей. – «Орлов М. накануне утром задержан подразделением полиции. Преступник сдался добровольно спустя час переговоров в окружении на окраине Московской области. Михаил Орлов обвиняется в покушении на жизнь сотрудника следственного подразделения, а так же обстрелов во время побега. Позже стало известно с помощью медицинской экспертизы, что Орлов болен психическим расстройством, поэтому суд смягчит ему наказание…»