Две жены моего мужа
Шрифт:
— Она что-то говорила? — также тихо, будто нас кто-то услышит, спрашиваю.
— Нет. Но помяни мое слово: добром это не кончится.
— Сейчас разберемся, — делаю глубокий вдох и иду в кабинет.
Открываю дверь и попадаю в обитель Карима — место, где он часто засиживался допоздна. В отличие от других комнат, кабинет выполнен в темных тонах и мебель подобрана строгая, больше подходящая мужчине. Стол у окна, стеллаж с книгами по правую сторону, кожаный диван по левую. На нем и сидит незваная гостья. Рядом, как надзиратель, стоит Дастан. Охрана
— Дастан, спасибо, — обращаюсь к нему с улыбкой. — Подожди в коридоре. Я позову.
Он молча кивает и уходит, закрыв за собой дверь.
Не глядя на Линару, прохожу к столу, сажусь в кресло и жестом приглашаю ее сесть напротив. Она цокает, встает с дивана и убирает длинные волосы за спину. Вспомнила, как на свадьбе сказала Кариму, что у Санжара красивая молодая жена. Он только хмыкнул. Девочка и вправду очаровательная: белая кожа, выразительные глаза, острые скулы и раскосые глаза хитрой лисички.
— Зачем пришла? — вскидываю подбородок и слегка касаюсь его пальцами.
— Поговорить. Открыть тебе глаза, — Линара упирается руками в подлокотники стула, закидывает ногу на ногу.
— Так ты открыла. Что дальше? — из последних сил держусь холодно и отстраненно.
— И что ты так и будешь делать вид, что ничего не произошло? Я живу с твоим мужем год. Я жду его ребенка, — ехидно выплевывает Линара.
— А что у тебя совесть проснулась? Хотя нет, — цокаю я и кладу руки на стол. — Откуда? Кроткая вдова, которую все вокруг жалели, прыгнула в штаны к богатому брату. К тебе Санжар в кошмарах не приходит, нет?
— С**а, — шипит токал.
— За с**у ответишь. Могу отдать тебя охранникам. Слышала, ты им понравилась, — блефую я, неся просто лютую дичь. — Милая у тебя мордашка, Лина. Помню, как ты невинно опускала глазки, когда кланялась нам на своей свадьбе.*
— Ты думаешь, если родилась в богатой семье, все у тебя будет в шоколаде, да? А вот пришла такая простушка и легко увела у тебя мужа. А хочешь узнать, где и когда у нас было в первый раз?
Ее слова вызывают лишь дрожь отвращения. Не могу остановить ее — онемела. Не хочу слышать, но хочу знать, когда Карим переступил черту и запустил процесс разрушения нашего брака, нашей любви.
— Мы остались одни в офисе. Он попросил сделать ему кофе. А потом он же залил ковер, а разбитая чашка валялась на полу, потому что он брал меня прямо на своем столе, а потом на кожаном диване. И когда приезжал в город, он только для галочки останавливался в отеле, а ехал ко мне, потому что ему всегда была мало. И знаешь, что он говорил мне,м? “Ты ох***но красивая”.
Сжимаю кулаки и до боли впиваюсь ногтям в кожу. Он говорил мне тоже само в минуты близости, а я от его грязных слов еще больше загоралась. А потом вспоминаю слова Аслана о том, что он застал их целующимися в кабинете. Так значит, они все-таки трахались там.
— Что-то еще? — цежу сквозь
С довольной гримасой она открывает сумку, запускает в нее руку и вытаскивает телефон. Прикусив губу, водит по дисплею пальцем, а потом кладет его на середину стола. Сохраняя спокойствия, беру смартфон и у меня моментально темнеет в глазах. На экране — фото моего спящего мужа. Карим лежит на животе, спрятав руки под подушку. Ошибки быть не может — это точно он…и его татуировка в виде китайского иероглифа, обозначающего силу. Он сделал ее на спор, когда учился в университете. Сразу же вспомнилось, как я водила по ней пальцем и ему это безумно нравилось.
— Листай.
Не хочу, но палец сам уходит влево и я вижу счастливое лицо Линары, лежащей рядом с Каримом. Свет идеально на них падает. Она довольная, румяная, глаза блестят. На следующем снимке шлюха лежит на его груди.
— Узнала татуировку? Это он заснул после очередного марафона со мной. Ты что его на голодном пайке держала?
Отодвигаю телефон и взираю на нее снизу вверх. На провокацию не отвечаю. Пока у меня хватит сил буду противостоять ей презренным молчанием. Только вот мое терпение плавится как железо в раскаленной печи.
— Не отвечай, я и так знаю, — усмехается она и снова ковыряется в телефоне и я слышу несколько щелчков. Понимаю, что она делает скриншоты. Через несколько секунд на мой смартфон, лежащий рядом, приходят сообщения. Открываю мессенджер, затем картинки и все…больше я — не я.
На аватарке сверху — фото Карима и подпись “Моя любовь”. Далее переписка, откровенные фотографии Линары в кружевном белье. На одной она пошло закусывает нижнюю губу и томно смотрит в экран. На другой — сидит по турецки на большой кровати в одних трусиках и прикрывает обнаженные грудии ладонями. Под снимками горят синие галочки, а ниже сообщения от него:
??????????????????????????“Горячо. Кто-то очень плохо себя ведет.
“Так накажи меня”, — отвечает Линара
“Я уже еду. Жди”.
“Хочу тебя, любимый”.
“Я тоже, малыш”, — присылает ей мой муж.
Она ему шлет сердечки и снова бл**ские снимки.
Внутри сердце трескается, как стекло, а после разбивается на миллион мелких осколков. Они летят без разбора в разные стороны, попадая в другие органы. Внутри я истекаю кровью, снаружи все еще сохраняю спокойствие.
Я никогда ему ничего подобного не отправляла, не писала пошлостей и подобных эротических сообщений. Неужели ему было нужно это? Чтобы я вела себя как шлюха? Я не пуританка, но это для меня слишком. Первое время я вообще просила выключать свет, а после его слов, что он хочет смотреть мне в глаза, переступила через себя и стала смелее. Но чтобы настолько…
— Можно твой телефон? — также отстраненно прошу я.
— Хочешь убедиться, что это правда? — злорадствует токал.
— Возможно.