Джекаби
Шрифт:
— К вашему сведению, мы не поладили, — произнесла она, — совершенно. Мы не поладили, потому что леди не ладит с незнакомцами, которые врываются в ее спальню. Ей повезло, что я не приняла ее за вора, — а потом добавила тоном, свойственному старым привычным спорам. — Хотя, я была бы не против, окажись она обыкновенным вором. Возможно тогда она бы остановилась в гостиной и унесла бы часть того хлама, которым вы заполонили комнату, вместо того, чтобы врываться ко мне.
— Это не хлам. И вещи лежат именно там, где мне это удобно. Спасибо.
Я была единственной, кто по-настоящему смотрел хоть на кого-то. Мой взгляд блуждал
— Конечно. Что может быть лучше для бабушкиного дивана, чем стоять под грязным брезентом, засыпанным каменным крошевом?
— Руническими камнями, — поправил её Джекаби, все еще не смотрящий в ее сторону. — Я уже объяснял, это редкая и значительная летопись древних скандинавских богов.
— Правда? Потому как последнее, что вы потрудились перевести, была шутка о группе шумных пьяниц.
— Да, это они и есть. Северяне знали, как выбирать своих богов. Эти крошащиеся камни, должен заметить, приносят куда больше пользы, чем вы или ваша покойная бабушка, между прочим.
Последовала неловкая пауза, прерываемая время от времени звуком переворачивающихся страниц или перемещением книг на столе Джекаби. Вскоре стало казаться, что детектив совсем забыл о беседе. Его губы беззвучно произносили слова, словно декламируя мысли, которым суждено было остаться между ним и его пыльными бумагами.
Призрак Дженни осталась сидеть на подоконнике, изучая мир за пределами нарастающих сумерек. Под ее серебристой маской скрывалась вполне живая женщина, немногим старше меня. Несмотря на все ее бахвальство, она выглядела уставшей и грустной.
— Извините за комнату, — произнесла я, — я не знала.
Она немного повернула голову в мою сторону.
— Все в порядке.
— И по поводу чая. Вы так... я не ожидала увидеть вас.
— Я знаю. Потому и поступила так, — она встала, зависнув над полом, и начала дрейфовать к двери Джекаби. — Вы бы совсем меня не заметили, если бы я того не захотела, дорогая. Последнему я не показывалась неделями.
— Что ж, я рада, что вы показались. Это... я рада познакомиться с вами, мисс Кавано.
Она замерла на пороге и оглянулась через плечо. Ее взгляд скользнул по Джекаби, который все еще был поглощен работой, а потом метнулся ко мне.
— Вы, правда, рады?
Теперь, когда первоначальный шок прошел, я находила ее все менее пугающей и более интригующей. Стоило привыкнуть к ее мерцающей прозрачности и невесомости и все сложнее было опасаться этой поразительной переливающейся леди. Я задумалась, пожалуй, немного ревностно, была ли она так же прекрасна при жизни. Ее летящее платье заставило меня вспомнить о своем бледном платье с грязным зеленым подолом и свежим пятном от чая. Впервые после Англии, я пожалела, что не выбрала что-нибудь менее практичное. Что-нибудь с корсетом и лентами. Если бы у меня была такая же фигура, как у Дженни, мне бы, возможно, понравилось наряжаться. И я точно никогда бы не беспокоилась, что со мной будут обращаться, как с ребенком.
Осознав, что я уставилась на нее, я протянула руку.
— Я очарована.
Она не ответила на мой жест, развернулась и прошла сквозь дверь. Но поскольку та стояла раскрытой, она прошла сквозь лишь небольшой её кусочек. Из коридора она пригласила меня следовать за ней.
Я взглянула на Джекаби, чьи темные волосы
— О, он будет погружен в это еще долго, — сказала она со вздохом, — идемте.
Я вышла в коридор, и она продолжила подниматься по винтовой лестнице.
— Вы встречались с Дугласом? — спросила она, проходя сквозь ступени.
— С кем?
Она остановилась у поворота, улыбка играла в ее глазах.
— Вы просто обязаны познакомиться.
Глава 15
Дженни привела меня на третий этаж. Дойдя до площадки, я резко остановилась, восхищенно разглядывая пространство вокруг. Лестница на предыдущих двух этажах выходила на узкие, слабо освещенные коридоры. На этом этаже — в широкий холл. Внутренние стены со всех сторон были выбиты, лишь оставленные изредка колоны поддерживали потолок. Широкие окна на каждой стене пропускали свет, который освещал нечто невероятное.
Я стояла на деревянном настиле довольно длинном, который затем, слегка видоизменяясь, таял в траве и грязи. Остальная часть пола была движущимся, живым пейзажем. На месте, где должен был быть коридор, расположился молодой лесок, молодые побеги которого создавали витиеватый узор. Грань между настилом и травой была удивительно тонкой, доски слева и справа словно терялись в земле. Я заметила, что от некоторых колон отходят тонкие веточки, и задумалась, покрываются ли они листвой по весне.
Господствовал в этом пространстве огромный пруд, оккупировавший большую часть пола. Он находился слева от тропинки — продолговатый бассейн в зелено-синих цветах, изгибом напоминающий фасоль, с маленьким островом посередине. На покрытом кустарником острове стояло высокое кресло с темно-сливовой обивкой. Пруд был около двадцати футов [2] в ширину и несколько футов в глубину, что казалось совершенно невозможным, судя по размерам здания и высоте потолка предыдущего этажа. Несколько золотисто-оранжевых рыбок плавало у самой поверхности.
Здесь и там по землистому полу были расставлены столы и комоды, охваченные наполовину лозой и сорняками. Стулья, дверцы шкафов, даже картины на стенах заросли мхом, будто природа забралась через открытое окно и застала их ночью врасплох. Все это просто стало частью буйного, хорошо обставленного пейзажа.
— Сначала я была против этого, — раздался голос Дженни у меня над моим плечом. — Правда, Джекаби меня не спрашивал. Он любит собирать разнообразные вещички, особенно от своих не совсем традиционных клиентов. Хотя теперь мне сложно представить это место без них. В ясную ночь можно раздернуть шторы, тогда звезды заиграют в волнах, а их свет отразится на потолке. Это бесконечно красиво. Для человека, сосредоточенного на рациональности и науке, он, похоже, не может отойти от невероятного и волшебного.
Последние лучи заходящего солнца окрасили небо в кроваво-красный и оранжевый цвета, а слабые волны теплого света играли на потолке над прудом. От чего казалось, будто комната наполнена спокойствием и легкостью. Я перевела взгляд на Дженни, которая смотрела на меня, поджав губы.
— Вы влюблены в него? — спросила она.
— В кого? — В голове невольно всплыло лицо одного молодого полисмена, а на щеках появился румянец, когда я попыталась отбросить эту мысль в сторону.
— В Джекаби, конечно.