Джунгли. Том 3
Шрифт:
— Как прикажете, Рабнир! — Склонили головы медоеды.
Рабнир кивнула, в приказном тоне произнесла:
— Нагоните Гончью, скажите, я забрала посох и…
Ужасный треск, затем и крики раздались всего в паре сотен метров от медоедов. Болезненный крик сменился скулежом, таким, какой обычно издают только…
— Гончья! — Схватив посох, забыв обо всех планах, кинулась на помощь подруге Рабнир, и стая вся, вслед за ней.
Обладая превосходным слухом и нюхом, отряд Гончьей хотел подпустить врага поближе, застать его врасплох, после нашпиговать пулями и выйти из стычки без потерь и победителями. И всё это… сыграло против них. Десять метров,
Глава 18
Поравнявшись с Гончьими, медоеды первым делом кидаются к раненым. Как учил Добрыня: «всех, кто мешает драться, слабых, раненых, беременных, эвакуировать, а дальше, ебашь всё, что движется!» Говорил он, и слова мужчины, даже после смерти, звучали в голове не особо умных медоедов.
Десятки тысяч острейших игл-волос после массированной атаки отползают к своей хозяйке. Площадь, по которой она била, огромна, но и усмотреть за всеми направлениями удара невозможно, поэтому лишь чудом уцелевшая Гончья командует:
— Окружай!
Голубые глаза дьявололицы начинают дергаться в припадке, пытаясь уследить за рванувшими по флангам бойцами. Приказ об окружении слышали и только что прибывшие медоеды. Белогривые берсерки занимают цент, охотницы выходят во фланги и пытаются зайти в тыл… где ждал их он… Огромный самец, усиленный магией проклятой Ведьмы, а рядом с ним третья, ту, которую звали «Плутовкой»:
— Убей их, Джордж!
Гигант, чьё тело до здоровенного пуза исписывали выступающие пульсирующие вены, взревел и кинулся вперёд!
— Ищите ведьму, этих двоих убью я! — Пропуская вперёд троих подопечных, Гончья сворачивает через кусты, ищет подходящее место для боя, запрыгнув на старый трухлявый пень, отталкивается и в рывке устремляется навстречу великану. «Давно хотела это сделать!» Из сумки на поясе женщина ловко вытаскивает Болас*. Два быстрых шага, несколько резких взмахов над головой, и обернутые в кожу камни, раскрутившись, вместе с веревкой летят гиганту в ноги. Бросок сильный и точный, ударом ниже колен веревки обвивают здоровенные ноги, здоровяк спотыкается, падает на колени. Проходят секунды, мощными руками он рвёт прочнейшие путы, поднимает голову и…
С бесшовным, безжалостным лицом, оскалившись, выпустив когти, Гончья наносит удар тому по шее!
— Осторожно! — Ударом в бок кто-то из соплеменниц отталкивает старосту в сторонку. Гончья почти успела! Быстро вскочив на ноги и собираясь обматерить союзницу, подняла глаза и ужаснулась. Белая стена из леса игл закрыла гиганта, вонзилась в землю там, где ещё мгновение назад стояла сама Гончья. — Староста, она защищает их и видит всё вокруг себя! — говорит подчинённая.
Волосы вновь стали отползать к повернувшейся на встречу охотницам Бессмертной.
— Не всё, — говорит Гончья. — Уверена, у неё есть слепые зоны. Только атакует она слишком быстро. Нужно её отвлечь и перерезать оставшихся, особенно эту мерзость. Вспомнив о силе ведьмы, прорычала Гончья.
— Старейшина! — Подбежала к ним третья воительница. — Мы не нашли ведьму, повсюду запах, но её нигде нет. Может, отступим?
Гончья вспомнила слова Агтулха, как тот просил их быть осторожными, предостерегал о Бессмертной. Сначала ей казалось, впереди ждёт непобедимое чудовище. Да только вид молодой, худой,
— Добрыню догнали? — спросила она у союзницы.
— Не знаю, — ответила та.
По ту сторону, где была Рабнир, послышался жуткий, холодящий кровь хохот. Кинув взгляд, Гончья замечает существо, что головой едва не дотягивается до вершины пальм. Охотница хищно оскалилась, её любимица, сестрица названная, вновь стала настоящим оружием!
— Дерёмся, пока не узнаем! Ищите ведьму! Идите к медоедам и распросите о Добрыне, а я пока здесь повоюю! — командует Гончья.
Вновь разбег, Бессмертная держит старейшину в прицел своих голубых глаз. Изредка позволяя себе отвлечься на то, что за спиной и флангов. Гигант тоже чего-то ждёт. С фронта, откуда пришли охотницы, послышался звериный вопль и крик. Держась отдалённо друг от друга, кинулись в бой медоеды.
На лице Бессмертной Гончья замечает улыбку; та отворачивается от неё, позволяя вновь попытаться убить Джорджа. Вновь Болас, последний, раскручивается над головой самки. Азарт, охотничий, сводящий челюсть, а также вскипающий в крови адреналин делают женщину ещё более сильной, быстрой, ловкой! Она кидается вперёд, делает мощнейший бросок! Гигант выставляет руку; неудача, но Гончья и не думала, что этот трюк сработает дважды. Пригнувшись, пав на четвереньки, она кидается за поваленное дерево, исчезает из поля зрения Джорджа и резко уходит влево, к соседним кустам. Ещё рывок, и ещё, на максимальной скорости, её враг всё ещё таращится на деревянный ствол, когда она уже заходит к нему слева.
«В этот раз уж точно!» — Стелой, пущенной, выскочив за спиной, размашистым ударом Гончья бьёт в шею! Когти впиваются в твердейшую кожу, мизинец обламывается, застревая в плоти Джорджа. Гончья не может высвободить руку; здоровяк, подаваясь назад, ревёт и начинает в ярости крутиться, махая руками, пытаясь сбросить Гончью со своей шеи.
— Здохни ты наконец! — кричит Гончья, всаживая тому в шею левые когти. Кровь, черно-красная, брызнула ей в лицо. Лишь чудо, что враг огромен и физически не мог сильно ударить себе за голову, спасает женщину от смерти. Мощный кулак из-за плеча прилетает ей в лицо. Медленная, но сильная плюха. Сильная на столько, что женщина, обломав когти, кувыркнувшись в воздухе, отлетела на шесть метров, спиной рухнув на кустарник. Гончью вырубили; ревущий Джордж, найдя ту в кустах, кинулся добить врага, намереваясь раздавить ей голову!
— Единственный, кто из нас умрет, это ты! — подняв ногу, целясь стопой в окровавленное лицо, взревел околдованный гигант!
Немногим ранее.
Наблюдая за тем, как подобно шапочке гриба во все стороны распускаются волосы Бессмертной, Рабнир, впиваясь пальцами в золотой посох, занималась тем, чем очень не любила; она думала. «Если убить врага нельзя, зачем с ним драться? Если тот, кого не убить, хочет убить тебя, драться обязательно надо! Но есть вопрос: что нужно оторвать, куда ударить, если известно, что куда бы ты не бил, это не поможет?» Сестры медоеда, атаковавшие в первой волне, получили множественные колотые раны. Их ноги, руки, тела пробили белые иголки; после этого их не разорвали, как других. Иглы покинули тела, вернувшись к своей хозяйке. Бессмертная ударила по целой поляне разом, во все стороны, даже туда, где никого не было, и, ранив врага, не добила, хотя могла!