Единственная призрака. По праву рождения
Шрифт:
Чувствую ладонь Хагана Ирэ на своём затылке — он всё понял верно. Сейчас меня совсем не раздражают его объятия, нет и злости по отношению к этому сильному и, чего там, великому мужчине.
— Мы действительно должны были пойти за тобой после того, что случилось в… — Рот давится словами, скорее всего, кто-то дал ему локтем под рёбра, пока он не сказал лишнего.
Я отстраняюсь от Хагана Ирэ, задираю выше нос, чтобы окинуть присутствующих достойным их поведения взглядом, но, похоже, я разом разучилась правильно
— Мариис, дело приняло даже более серьёзный оборот, чем я предполагал, — издалека начинает он. — В этой комнате вы жить не сможете, поэтому теперь вашей новой обителью станет комната над преподавательским крылом. Там недавно сделали ремонт, вам будет удобно. Все члены вашей команды расположатся с вами по соседству, и больше вы не встретите опасность в одиночестве.
Не такого поворота я ожидала. Это что — мы будем все вместе жить? Что за бред? Что за форменное издевательство над моей психикой и выдержкой?
— Как долго? — звучит единственный вопрос.
И, конечно, задаёт его Ивес. Что, не хочется тебе жить рядом со мной, золотой мальчик? Боишься запачкаться?
— До конца расследования нападения на кадета Арос.
20
Естественно, будет расследование. Подобное нападение в стенах нашего Кадетского Корпуса — это просто что-то из области фантастики. Только вот не хочу я, чтобы расследование проводил полковник и его подопечные. Ищу выходы из сложившейся ситуации и не нахожу.
— Все, кроме Мари, отправляются на лекции, — отдаёт приказ куратор, после которого парни мгновенно разворачиваются и направляются к двери. — А мы с вами пойдём в вашу новую комнату, где вы ляжете, кадет Арос, и хорошенько отдохнёте.
— Я не устала, мастер, — возражаю я, но меня уже настойчиво ведут по направлению к выходу.
— Мари, вы уверены, что не знаете нападавших? — спрашивает мастер Ирэ, когда мы выходим в общий коридор жилого корпуса.
— Абсолютно.
Мне не нравится, что Хаган Ирэ так и не снял руку с моего плеча. Навстречу нам изредка попадаются кадеты, несмотря на лекционное время. Взгляды, которые я на себе ловлю, мне тоже не нравятся. Теперь ещё больше будут говорить, что я любовница куратора. Тьфу! Хотя в свете последних событий, это не самая большая печаль.
— Мастер, уберите руку, я уже могу идти без вашей помощи, — сквозь зубы цежу я.
— А вдруг я делаю это не для помощи вам, а для собственного удовольствия? — совершенно неожиданно спрашивает куратор, но руку убирает.
— Любопытненько, — даже Аран реагирует на загадочное замечание полковника.
— Мне тоже, — не сдержавшись, отвечаю я.
— Простите, что? — мастер пытается заглянуть в мои глаза, но я делаю вид, что очень обеспокоена степенью загрязнённости своих рук.
— Да так, мысли вслух.
Вместо того чтобы привычно спуститься
— Как вовремя я взял ключи, — бормочет куратор.
— А зачем вы их, кстати, взяли? — интересуюсь я.
Хаган Ирэ усмехается и пожимает плечами, но всё же отвечает на мой вопрос.
— Я в любом случае собирался вас переселять. Команда должна жить и работать вместе. Только так можно достичь полнейшего взаимопонимания, которого у вас, как я понимаю, нет.
Я молчу, обдумывая сказанное куратором. Это что же получается? Он меня жалеет, что ли? Иного объяснения у меня нет, ведь у остальных членов группы общение между собой складывается преотлично. Следовательно, мастер Ирэ узнал о случившемся в Ветровом коридоре и, сжалившись надо мной, решил предпринять действия по сплочению нашего разобщённого коллектива.
Только для меня это не жест защиты, а форменное издевательство! А, может, это и планировалось как издевательство, и если не сломаюсь, то закалю характер и волю? Очень в духе моего папеньки, кстати.
Я с подозрением смеряю взглядом возящегося с замком мастера. И действительно, с чего бы ему меня жалеть? Как вообще мне могла прийти в голову столь дурацкая мысль? Меня и близкие родственники не особо-то жалеют, а ожидать сострадания от постороннего человека, особенно учитывая некоторые моменты нашего недолгого и не совсем приятного общения, совсем уж глупо с моей стороны.
— Проходите, кадет Арос, — старый, несмазанный замок всё же поддаётся полковнику.
Ремонт они сделали недавно. Ну, да, конечно. А замок уже успел заржаветь. И зачем это, интересно, мастер, вы мне врёте?
Кованая дверь отворяется, и куратор отходит в сторону, пропуская меня на третий этаж. Немного поколебавшись, я шагаю в темноту коридора. Газовые светильники сюда ещё не провели, поэтому коридор тонет во мраке. Единственное окно, слабый свет которого немного разбавляет непроглядную темень, находится в самом конце. А до него идти и идти по всему третьему этажу.
Недавние события всё же не прошли для меня даром: я ёжусь, представив, сколько же нужно пройти на ощупь до ближайшего источника света. Хотя… у меня же есть Аран. Вспомнив об этом, я заметно успокаиваюсь.
— Где моя комната? — по-деловому спрашиваю я.
— Последняя левая дверь перед окном, — в тон мне отвечает куратор.
Я мысленно закатываю глаза. Теперь я уверена, что ни о какой жалости и речи быть не может. Меня ломают. Точнее, пытаются сломить. Каждый раз, чтобы попасть к себе в комнату, я должна буду проходить мимо дверей всех моих «товарищей» по отряду, будь они неладны, вместе с этим орденоносцем, старательно давящем издевательскую улыбочку.
— Отлично! — я гордо вхожу в темноту коридора.