Единственная призрака. По праву рождения
Шрифт:
— Это похвально кадет, — уважительно поджимаю губы. — Но я вынужден спросить, чем вызван ваш интерес. Мы с вами оба понимаем, что по окончании этого года вы с кадетом Арос вряд ли когда-либо увидитесь. Более того, я полагаю, что вы уже догадались и сами, но все же озвучу: кадет Арос не будет принимать участие в боевых вылазках. Только в тренировках.
Кадет Ивес склоняет в голову в знак согласия, и я удовлетворенно продолжаю.
— Соответственно, вы можете не беспокоиться о том, что проблемы кадета Арос могут каким-то образом
Мы останавливаемся у выхода из зала. Мариис уже нигде не видно, но я отмечаю, что не только я ищу ее взглядом. Аэрт ждет, пока пройдет стайка щебечущих и задорно хихикающих девушек.
— Возможно, это просто профессиональный интерес.
— В таком случае, я буду рад помощи, кадет, — уголки моих губ приподнимаются в благословляющей улыбке. — До встречи на лекциях.
Профессиональный интерес, говоришь? Ну-ну…
Я собираюсь повернуть вправо, чтобы, пройдя через Первую Галерею славы, попасть в первый учебный класс, в котором у нас пройдет лекция у ректора, но натыкаюсь на почти привычное пуховое облако.
— Не так быстро, — одергивает меня Аран. — Тебе еще нужно зайти в библиотеку.
— Куда?!
В библиотеке я не была с первого курса. Это был единственный год, когда я получала книги сама. Все последующие годы книги мне приносили их либо Лео, либо Алиша. При воспоминании о бывшей подружке я чуть не рычу. В душе я считаю ее одной из причин своего падения. С удивлением отмечаю, что даже Аэрта я виню гораздо меньше. Он просто не принял мои правила игры. В отличие от Алиши, он и не претворялся, что я ему нравлюсь.
— Ты, кажется, хотела быть лучшей, — напоминает мне воин, отвлекая от мыслей.
Точно. Развернувшись на каблуках, направляюсь в библиотеку.
Женщина неопределенного возраста дремлет за захламленной стойкой. Как же ее зовут? Хоть убей, не помню. Постояв немного около спящей мите, я довольно громко кашляю. Библиотекарша подскакивает, цепляется, чтобы не упасть, узловатыми пальцами в край своего высокого стола и вглядывается в меня мутным ото сна взглядом. Она почти не изменилась, только в волосах чуть больше проседи.
— Здравствуйте! Мне нужны книги, — бодро рапортую я.
— С первого по предпоследний курс, — ехидно подсказывает Аран.
Моя уверенность дрожит вместе с голосом, но я послушно повторяю:
— С первого по предпоследний курс. Специальность — переговоры, — от себя добавляю я.
— А вы, простите, кто? — после продолжительного молчания вопрошает библиотекарша.
Я печально вздыхаю. Кто я в этом бренном мире? Чувствую толчок воздуха по ребрам, и болезненно морщусь. Аран прав, сейчас не время для меланхолии.
— Кадет Мариис Арос, факультет Искусства переговоров.
— Мари, это ты? — подслеповато моргает библиотекарша. — Я уж думала, тебя отчислили или отец забрал из школы. Что же ты так давно
Была… Это слово заставляет меня вновь тяжело вздохнуть.
— Так вы мне поможете? — пытаясь скрыть растроганность за деловитостью, спрашиваю я.
— Конечно, конечно, моя дорогая! — пожилая женщина вылезает из-за стола и семенит к выходу из читального зала. — Что ж ты так и не пришла на чай тогда?
В который раз за этот день к моему горлу подкатывается неприятный комок. Не говорить же ей, что тогда, маленькая, я еще ничего не скрывала от своей семьи, что сразу же написала папеньке письмо, в котором радостно рассказала родителю о том, что теперь у меня есть друг, да не абы какой, а взрослый человек, женщина, которая заведует самым ценным в крепости — книгами. И не говорить же ей, какой ответ прислал мне любимый папенька, в котором впервые объяснил мне разницу между тем, кто служит, и тем, кому служат. И, тем более, не говорить же ей, что я тогда выбрала быть тем, кому служат.
— Не получилось, — после недолгой паузы отвечаю я.
— Ну, ничего, бывает, — машет рукой библиотекарша. — Но я все равно очень рада, что ты пришла.
Она открывает дверь в огромное помещение, заставленное высоченными стеллажами от пола до потолка, и я с удовольствием вдыхаю ни с чем не сравнимый запах тысяч книг. В доме отца тоже есть библиотека. Не такая большая, конечно, но все же. Так вот там никогда не пахнет так. Однажды я видела, как начальник охраны и по совместительству советник отца перерезал горло мужчине, который показался ему слишком подозрительным. Не помню лица того мужчины, и уж тем более из памяти стерлось его имя, но с тех пор мне всегда в библиотеке мерещился запах засохшей крови. Я никому об этом не говорила, но после того случая книги для меня всегда немного пахли кровью.
— Подожди минутку, сейчас я все тебе найду, — женщина спешит куда-то вглубь лабиринта из стеллажей. — Ты, поди, не помнишь, меня зовут мите Морос.
— Да нет, я помню, — лгу я, но мите Морос уже скрывается в темноте книжного склада.
— Интере-е-е-есно, — протягивает Аран прямо рядом с моим ухом.
— Ничего интересного здесь нет, — не хочу это обсуждать.
— Выходит, ты была «хорошей девочкой»? — я даже не сомневаюсь, что, если я сейчас поверну кольцо, то увижу кривоватую ехидную улыбку на лице призрака.
— Иди к демонам, — советую я.
— Только с тобой, дорогая, только с тобой.
Я хмыкаю, но не отвечаю. На него просто невозможно сердиться.
44
Тогда мите Морос притащила столько книг, что мне стало плохо. Мы условились с ней, что я буду забирать их частями, потому что не смогу унести это всё одним разом. Добрая библиотекарша взяла с меня обещание, что уж теперь-то я точно попью с ней чаю, и я не стала отказываться. Втайне я была этому даже рада, но никогда не призналась бы в этом даже Арану.