Его называли Иваном Ивановичем
Шрифт:
– Значит; ты решился на что-то?
– Если разрешите.
– Гм. Я ничего не решаю. Нужно спросить комиссара...
– Прошу вас, - прервал его Кубат, - замолвите за меня словечко перед комиссаром. Ведь я был старшим официантом в отеле "Европа". Учился в Будапеште на повара для работы в отеле для иностранных туристов. Венгерскую кухню знаю не хуже французской. В Париже я стажировался два года.
– Нас здесь не интересует ни венгерская, ни французская кухня.
– Как здесь у вас готовят... Сердце кровью обливается.
–
– Не забывай, что мы на войне.
– Этого я не забываю. Я видел, как партизаны стоят в очереди перед кухней. А разве нельзя всех усадить за столы? Я всех отлично обслужу.
Шменкель мысленно представил себе картину, которую нарисовал Кубат, и рассмеялся.
– Выбрось это из головы. В лучшем случае тебе разрешат помогать на кухне.
Когда Шменкель зашел в землянку к Тихомирову, у него сидел Васильев. Шменкель хотел было уйти, но командир остановил его словами:
– Ты ко мне?
– Нет, товарищ командир, к комиссару.
– Тогда входи и выкладывай, что там у тебя, если, конечно, не секрет.
Шменкель вошел и, приложив руку к фуражке, поздоровался. Морозов тоже был здесь. Командир партизанского отряда имени Котовского встал и, улыбаясь, протянул Фрицу руку.
– Садись, - предложил Тихомиров.
– Слышал, что ты уже говорил с официантом. Что он хочет?
– Он хочет работать.
Шменкель передал суть разговора с Кубатом. Морозов расхохотался от души. Не смог сдержать улыбки и Васильев.
– Этого делать нельзя, - ответил Тихомиров.
– Кто знает, что он может наделать на кухне. А может, он просто-напросто хочет удрать.
– Не думаю, - заметил Шменкель.
– Если этот парень тебе не нужен, Сергей Александрович, - обратился вдруг Морозов к Тихомирову, - тогда отдай его мне. Я возьму его как официанта.
– Ты это серьезно?
– Да, идея неплохая.
– Мне она тоже нравится, - подхватил Васильев.
– Товарищам надоело стоять в очередях.
Тихомиров внимательно посмотрел на командиров, думая, не шутят ли они.
– Нет. Немец останется сидеть в землянке. Мы не можем из военнопленных делать слуг.
– Если он будет работать на кухне, это не слуга, - возразил Васильев.
– К тому же он сам хочет быть полезным. И ты не прав, отказываясь дать ему работу.
– Знаем мы эту работу!
– Если человек может быть полезен...
– начал Морозов.
– Если ему разрешить работать на кухне, значит, нужно разрешить свободно ходить по лагерю: ему нужно будет и на склад сходить, и в баню, и в лес за дровами. А что, если в один прекрасный день на нас нападут фашисты?
– Другой причины для запрета у тебя нет?
– спросил Васильев.
Комиссар был зол, но молчал.
– В чемодане у майора была пижама, пусть Кубат ходит в ней, и каждый партизан будет знать, что это пленный.
Слушая спор Васильева с Тихомировым
– Я могу идти?
– спросил Шменкель, боясь, что Рыбаков приступит к раскрою пижамы.
– Одну минутку, Иван Иванович, - попросил Морозов.
Выражение его лица было серьезное.
Шменкель остановился. Морозов играл в лагере немаловажную роль. Он был старшим по званию и пользовался среди партизан авторитетом прежде всего потому, что был горячим сторонником объединения всех отрядов в один мощный отряд.
– Иметь радио очень важно, - начал Морозов.
– Позавчера мы слушали на коротких волнах одну немецкую станцию. Запеленговать ее мы, разумеется, не могли, но, судя по всему, она находится где-то поблизости от Ярцево. Наша разведка подтверждает это.
Морозов сделал паузу. Шменкель не перебивал его, понимая, что ему хотят дать какое-то важное задание.
– Как раз перед твоим приходом мы тут говорили о том, что нам нужен радиопередатчик. И нужен он немедленно, сейчас. Это не секрет. Ты знаешь, что мы поддерживаем связь со штабом Калининского фронта: получаем от него указания, да и сами порой кое-что сообщаем туда. Но на все это уходит слишком много времени. Именно поэтому мы подчас не имеем возможности быстро отреагировать на то или иное событие. Ты это понимаешь?
– Так точно, товарищ командир.
– Дальше, - продолжал Морозов, проводя рукой по своему ежику.
– Мы надеемся, что в ближайшем будущем партизанские отряды Смоленщины будут обеспечены опытными специалистами и нужными материалами. Когда это произойдет? Сроки будут зависеть от самых различных обстоятельств. Посмотрев на Васильева, который думал о чем-то своем, Морозов продолжал: Нам нужно дожить до лучших времен, а пока необходим радиопередатчик.
Шменкель встал и вытянулся по стойке "смирно".
– Что я должен делать?
Морозов подошел к карте:
– Немецкий радиопередатчик, по имеющимся у нас сведениям, находится в районе товарной станции Ярцево, которая, как и все железнодорожные станции, располагается за городской чертой. Охрана там не особенно сильная, поскольку в районном центре у немцев имеется большой гарнизон, а по соседству огневые позиции тяжелой артиллерии. В то же время все это в значительной степени затрудняет проведение операции и исключает использование железнодорожников, от которых мы и получили эти сведения.