– Клепа, Клепа, оставь ты крыжечку в покое. Дай супчику дэцэл покипеть правильно.
– О, картошка на подходе, базару нет…
– А я ему толкую, дохлому, шугнись, чувачелло, не видишь, мы здесь тащимся. Кстати, парни.
У кого мажина есть? У Ныряича? Так он же инсулин колет с неё. Ой, беда. Нужна мажинка, хоть убей. Пойду свою усатую любовь потрясу. Может деваха чем и поможет.
– Серж. А чего ты своей усики не выщиплешь? Или так красившее?
– Ты Лордович йогу дался? Это же больно, выщипывать, только рейсфедером, как брови, а на губе у девушки кожа куда нежнее, а если воспаление? Ты возьми пассатижы и подергай себе в районе сам знаешь чего, вот я на тебя, ухаря, полюбуюсь. И потом, усишки и правда ничего. Их почти незаметно. А девка и с ними ага – угу…
– А слышали, как Батя собирал – провожал Начальника на свиданку? Ща, погодите. Добью хабчик. Расскажу…
– Ну так вот. Приходит Начальник в комнату и говорит Бате, мол, друган, встретил по дороге в общагу девчонку – закачаешься, разговорились, то – сё, познакомились. В субботу иду с ней на дискач. А суббота когда? Правильно, завтра. Значит время для подготовки еще есть. Тут Батя встрепенулся, с койки сполз, и говорит, де, Нач, ты не волнуйся, соберем тебя
на мармеладки в лучшем виде. Только надо костюм по размеру найти. Ну, в Бате центнер с гаком, да и роста хватает, а Нач? Жертва голодного аборта. Вес пера. Батя по общаге прошвырнулся, три костюма в зубах принес на выбор, дал Начу денег под расчет на цветы и стрижку, а то герой – любовник раньше времени допинг примет, купил сам шампанского пару бутылок… В общем Начальник в субботу упакованный, в троечке, при красном гавриле, боты на соответствующем ходу, с цветами и шампусиком двинул навстречу счастью. Батя весь вечер топтался по общаге сам не свой, от волнения все. Что было в наличии из провизии слопал, пол ящика пива выцедил… два раза в лабаз бегал. А около часа ночи заявляется рыцарь, ну, Начальник, пьяный в дупелину. В одном ботинке, без пиджака и галстука. Букет цветов в брюки спереди заправлен, только бутоны мятые торчат, розы же, значит, шипы где? Понятно где. Вдобавок брюки по шву меж ног разошлись, а под левым глазом бланш. И визжит Нач, бедолага, со слезами и в голосе, и в натуре, мол, на пришла она, милая – любимая. Не пришла, ласточка… марамойка… светлая мечта… шаланда, короче, полная фекалий… Во, пацаны, что любовь творит, ежели настоящая, по – чесноку.