Еловые Боги
Шрифт:
– Сию секунду, - деловито кивнула Луиза, окинув напоследок Софью быстрым взглядом, - и стремительно вышла из зала. Гостья Майлза прихмыкнула:
– Лорд Флеминг, вы в курсе, что эта девочка без памяти в вас влюблена?..
– Да, - похоже, Сати Шанкар была напрочь лишена чувства такта.
– И что вы намерены по этому предпринять?..
– Я не намерен ничего... предпринимать, леди Сати, - сухо ответил Майлз. Кажется, даже божественные Шанкары могут быть не чужды любви к сплетням. К счастью, в этот момент в зал вошли Игнасия Фрей и Тадеуш Метлинский - избавив его от необходимости поддерживать этот бессмысленный и утомительный разговор:
– Леди Игнасия, Тадеуш - позвольте представить нам нашу новую союзницу, леди Софью - и, предвосхищая возмущение, - прошу поверить, не я раскрыл ей наш маленький... заговор. Леди Сати, это глава Семьи Фрей, леди Игнасия, и Тадеуш Метлинский.
– Мы знакомы, - очаровательно улыбнулась Сати, склоняя набок голову, - И я присоединюсь к просьбе вашего... друга, - я здесь, как союзник, так что не
Восхитительная прямота, что сказать. Майлз почувствовал, как губы против воли раздвигаются в улыбке. На его памяти, впервые кто-то осмелился заявить нечто подобное Тадеушу Метлинскому, лучшему целителю - и лучшему убийце в обитаемой части Галактики. Тадеуш, кажется, тоже оценил эту шутку, а вот Игнасия...
– Союзник, значит, - глава Семьи кинетиков, сухопарая седоволосая женщина в закрытом темном платье, в каждом движении которой было такое достоинство, что Сати Шанкар казалась рядом с ней неуклюжим ребенком, поджала бесцветные губы, - И что же вы можете нам предложить... как союзник?
– она уселась в кресло - и выжидающе уставилась на девушку. Та, впрочем, не смутилась - ответила женщине:
– Многое, дорогая Игнасия, многое. Для начала - точные данные по экспериментам в области создания эрзац-сайоников, что осуществляются моим братом Янусом в его лабораториях на "Нараке"...
Кудрявая чертовка знала, чем можно их подловить - Майлз хмыкнул. Ну что ж, возможно, она все-таки будет полезна. В конце концов, ради будущего всех ныне живущих сайоников, он был готов использовать любой доступный инструмент - пусть даже столь опасный, как Сати Шанкар.
"Что ж, поиграем, кошечка. Посмотрим, достаточно ли остры у тебя коготки - для меня".
...Сати улыбалась. Трое сайоников, сидящие перед ней, сами не заметили, как попались в искусно сплетенную сеть.
"Что ж, братец Лекс. Если ты не желаешь протянуть руку и взять власть, что предназначена тебе по праву крови и рождения, я поднесу ее тебе - руками этих вот мятежников. Ответственность полагается - сильному. Как бы ты ни старался, тебе не уйти - от нее... от судьбы... от себя".
Радужное настроение, владевшее мною со дня назначения в экспедицию, начало мало-помалу сходить на нет, - а уж после разговора с Майлзом Флемингом от него остались и вовсе одни лишь дурные предчувствия. Оставшуюся до отлета неделю я, (махнув рукой на планы провести ту где-нибудь в глуши, все равно ведь достанут и там), - шатался по отделу, не зная, куда себя деть, изводил своим дурным настроением Ито и отвлекал от работы коллег. Один раз даже смотался на Новый Бали - есть такой архипелаг в южном океане, популярное местечко у туристов, - и наведался в бордель (да-да, на Сальватерре и такое есть - вы просто не там ищите!). Выбрал там девушку - экзотическую смуглянку с тьмой мелких косичек, смешливую и трещавшую без умолку - и, что главное, ни капли не похожую на Лу. Словом, всю неделю до отлета на Хель я отчаянно пытался навести хоть какой-то порядок в мозгах - а вместо этого, закономерно, капал на мозги всем окружающим. Даже девица из борделя - Бекка? Бетси?
– и та заявила, что я "скучный какой-то и смурной". Меня изводили тревожные мысли о намечающемся, кажется, противостоянии "Нексуса" и коалиции Семей, в которое я ухитрился по глупости влезть; еще мне не давал покоя вопрос Майлза Флеминга - о цвете моих странных снов. Я ведь никому не рассказывал, что в последние два года все чаще просыпаюсь средь ночи в холодном поту, и снова уснуть помогают только таблетки, рецепты на которые всеми правдами и неправдами добывает мне Ито. Сами сны почти полностью забываются по пробуждении - помню только их цвет.
Черный. Не как ночь и не как антрацит, или с чем там его еще сравнивают, - нет, этот черный чернее их всех и оттенком похож на космическую пустоту меж галактиками. У этого черного цвета есть звук - низкое, на грани слуха гудение, монотонное, напоминающее шум работающего ртутного двигателя, "колокола"; есть привкус - соли и металла; есть ощущение - злого, кромешного, лютого голода (как все эмпаты, я немного синестетик). Словом, черные рубашки, брюки, галстуки и свитера в последнее время обходят мой гардероб стороной, и я стараюсь не смотреть на небо в беззведные ночи. Смешно?
Не очень-то.
Луиза. "Вирус доверия". Гендиректор Шанкар - и Майлз Флеминг, что знает откуда-то о моих "черных снах".
Неудивительно, что к концу недели я ото всех этих мыслей настолько извелся - Ито добавил бы "и вокруг всех извел " - что не придумал ничего умнее, как надраться в хлам аккурат накануне отлета. Не лучшая идея, учитывая мои более чем своеобразные отношения с алкоголем - и тот факт, что даже глоток слабенького вина гарантирует "черные сны", что уж говорить о вылаканной мной бутылке виски... бр-р-р. Определенно, плохая идея - жаль, что столь светлая мысль посетила мою голову со значительным запозданием. В итоге, на посадку в шаттл я заявился бледный, невыспавшийся и совершенно больной - солнце нещадно палило, не спасали даже темные очки, глаза слезились, голова... эх, кто бы милосердный отрубил. Благо, хоть оформление всех документов взял на себя мой сердобольный координатор - честно, никогда не подумал бы, что для посещения хелийского заповедника необходимо столько разных разрешений, виз, справок и прочего, прочего, прочего. Надеюсь, вся эта утомительная процедура не предусмотрена лично для меня, как
Здесь следует упомянуть, что старт любых космических судов - что внутрисистемников, что глубинных - на Сальватерре, по требованию зубастых столичных экологов, разрешен только лишь с орбитальных платформ. Да и не нырнуть в инфру с планеты, а байки о пилотах, что умеют это делать - стопроцентное вранье, уж это-то я могу заявить, как опытный путешественник через инфру. К тому же "тропы" инфры, как правило, планеты огибают стороной, - опять же, есть слухи об уникумах, что якобы кладут... ну, ясно что на долгий путь по относительно безопасным тропам, и внаглую прут напролом. Вот это - не вранье, только среди пилотов Семьи Дитмар на такое способны от силы две дюжины чистокровных - и все они обретаются на военных судах. Нам же, как гражданской экспедиции, предстояло почти стандарт-месяц честно пилить по "тропе"... настроение же мое подпортила новость, что погружение, оказывается, предстоит с пересадками. Сначала, малыми глубинами, - до Синнабарского Узла, а там пересаживаемся на более серьезный транспорт, глубинную рукму - и на нем идем дальше, до Хель. Плестись до Синнабара нам предстояло на легком суденышке, оснащенном лишь минимальной защитой от "голода инфры" - еще бы, посудинки эти обычно плывут мелководьем, почти в норм-пространстве, и в серьезной броне не нуждаются. "Нексус" штампует их сотнями, и именует "шикарами" (отчего-то все космическое железо, производимое Корпорацией, именуется на индийский манер). Вот на такую шикару нам - в количестве двадцати человек - и предстояло загрузиться, и все было бы ничего, не подоспей в последнюю минуту двадцать первый, неучтенный нигде пассажир. Выглядело появление в составе экспедиции Алджернона Уилби, сенатора Ассамблеи от Сальватерры, более чем подозрительно - и не у одного меня возникли мысли, что место свое сенатор втихую купил. Официально, впрочем, его поездка на Хель была знаком благодарности от корпорации "Нексус" за активную меценатскую деятельность, вроде бы, сенатор из своих средств финансировал несколько перспективных научных проектов. Впрочем, мне не было особого дела до того, на каких основаниях представительного вида седоголовый господин оказался включенным в состав экспедиции, - мне было куда больше дела до того, что пассажирских мест на шикаре насчитывалось аккурат двадцать, то есть десять двухместных кают! В итоге, разумеется, потесниться пришлось единственному из участников экспедиции с категорией гражданства ниже, чем "бета" - а именно, мне. При том экипаж у шикар маленький, - два пилота, бортмех, он же по совместительству и повар, и медик - самое важное лицо на любом корабле из тех, что предназначены для межсистемных перелетов через инфру. Пилоты делили на двоих одну каюту (да и не сунулся бы я к дитмарцам), бортмех же занимал уголок возле машинного отсека, размером примерно со шкаф. В итоге меня определили в постояльцы в лазарет, в примыкающей к которому небольшой одноместной каюте обитал корабельный медик. Медик этот, кстати, был занят предполетным осмотром пилотов, так что располагался я самостоятельно, облюбовав один из двух стоящих в лазарете медицинских ложементов под спальное место. Ну а что, койка как койка, только убрать с нее кучу сомнительного вида ремней, проводков и прочего медицинского барахла - и выйдет вполне даже уютное лежбище. Занятый потрошением сумки, я как-то проглядел появление в лазарете хозяина, продолжая раздумывать, куда бы приткнуть кейс с туалетными принадлежностями, - пока мое внимание не привлекли тихим покашливанием:
– Кх-м, уважаемый. Вы, очевидно, заблудились, пассажирские каюты - не в этом отсеке.
Что? Вроде бы глава экспедиции, профессор Штолле, обещал предупредить инфра-медика о появлении у него постояльца, да, похоже, напрочь о том позабыл. Нм-да, неловко как-то вышло - надо как можно скорей прояснить обстановку:
– Нет-нет, я знаю, что тут лазарет, а пассажирские каюты - на верхней палубе, просто так вышло...
– О, так вы не заблудились, а искали лазарет?
– а врач-то, кажется, талассианин - это у них в моде отращивать длинные гривы и заплетать те во всякие хитрые косы. Вот и у этого волосы спускались почти до лопаток - сами какого-то совершенно невнятного цвета, не то пепельные в синеву, не то седые, с парой десятков косичек, унизанных бусинками - все разного плетения. Сам маленький какой-то, мне под подбородок, - точно, талассианин, на Талассе какие-то нелады с микроэлементным составом воды, потому все ее жители отличаются низким ростом и хрупким сложением. Пока я все это разглядывал - талассиане нечастые гости на Сальватерре, все-таки система их самое настоящее захолустье, по меркам что Карты, что Территории, - хозяин лазарета успел оценить организованный мной беспорядок и сокрушенно потряс головой:
– Впервые вижу, чтобы медицинская помощь потребовалась пассажиру даже еще до отлета, - аккуратно отодвинув меня в сторону, прошел мимо ложементов к встроенным в стену шкафчикам, выдвинул ящик, и, не глядя, выудил что-то оттуда - протянув мне упаковку таблеток:
– Диагноз ваш, уважаемый, более чем очевиден, так что вот вам антипохмельное и детоксикант. Советую принять сейчас же, тогда при погружении в инфра вас, может быть, не стошнит - а вообще, никакого пьянства на борту моего корабля, иначе всю дорогу проведете привязанным к койке.