Энциклопедия русской пустоты
Шрифт:
Под самый конец лета (живот у Сони уже был несомненный), когда зарядили бронебойные ливни – к ним шибко постучались. В армейском дождевике, с заиндевелой бородой – стоял Александр Викторович Мороз.
– Ну здрасьте-здрасьте. – Кланяясь перед косяком, он вошёл (с дождевика льёт). Заметил Сеню. – И тебе привет! Совсем зарос парень!
Не обращая внимания, Сеня пялился на Соню бессмысленным, тупым взглядом. А та – с полотенцем и чашкой – что-то очень внимательно смотрела на Мороза.
– Цяй есь, – сказала бабка, насупив беззубый
– Не откажусь, – улыбнулся Мороз чернявыми глазами.
Он снял дождевик, прошёл в комнату и бухнулся за стол.
– Дошшь сильны-то, – сказала Соня.
Мороз ухмыльнулся:
– Вы, ведьмы, – люди профессиональные. Сами знаете, не о погоде я говорить пришёл.
– Дак говори. – Бабка резко поставила кружку.
– Серафима Петровна, которую вы вернули этой весной, – Мороз хлебнул прожигающего чаю, – была утопленница. Она нарушила закон и ушла без спросу. Мама Всех Мам была оч-чень недовольна.
Соня бросила своё полотенчико:
– А намо тожо назольно было! Она нам тайну росту груш тако и не рассказала!
– Груш?? – Мороз посмотрел и расхохотался так, что на кухне сразу весело стало. – Из-за груш в такую петлю забираться? ревенанта тащить без разрешения?? Да там землетрясения были, медведи выходили! Буянила Мама, ух буянила!
– Лешшой! Да нам-то цьто! – прошамкала бабка, глядя с почти уже ненавистью.
– А то, что я – как человек со стороны – могу вас помирить. В противном случае, в земле лежать будет мало приятного, сами знаете, что Мама устроит.
– Дак помири! – Соня зыкнула.
Мороз налёг на стол и уставился хитро, с щуринкой:
– Я-то помирю. Но вы мне для начала студента верните. Родные там совсем парня обыскались.
– Забирай. Эко егоза моя баловала, а мне пошшо.
– Да и мне ужо без нужны, – сказала Соня (и живот погладила). – Ты с Мамой Мам помири!
– По рукам.
В один мах Мороз допил горяченную кружку и тяжко встал:
– Ну давай, Арсений, пошли.
Тот не шевельнулся.
– Да пошли ты! – он схватил его за плечо. – Всё равно ребёнка тебе даже подержать не дадут. До свиданья!
Ливень сник – допадали последние капли: на взрытую грязью дорожку вышел туман, где-то кукушка заладила. Без комаров, без дождя, воздух был свеж как хорошо проведённый вечер. А Сенька смотрел по белёсым сторонам и что-то постепенно понимал… Он видел как там, на горизонте, огромным комом ёжатся сердитые хвои, в гладь озера смотрится усталое небо, и крепкая отеческая рука держит его за плечо, не отпускает.
– Ты, парень, не ссы, – Мороз говорил. – Сам молодой был – дров наломал порядочно. Это ты ещё, можно сказать, легко отделался, вот я… Ну ничего, вернёмся в Архангельск, нормальную невесту тебе найдём…
А Сенька мутно переставлял ноги, глядя в землю бессмысленно.
Не нужна была ему нормальная невеста.
Русский мужик (воспетый)
Нежданно-негаданно – вдруг: упало задание от шефа:
«Сём,
С уважением,
Главред “Сельпо-Инфо”
Попов Н.Г.»
Сёма сидел с перепоя, недосыпа, недоеда – где-то на лавочке Калуги, в одних клетчатых трусах (последнее что он помнил – Курский вокзал), сидел и мёрз на вполне осеннем уже ветру, смотрел в экранчик телефона, удивляясь как его не украли (вместе с карточкой и паспортом сложили извиняющейся стопочкой): сидел, смотрел в телефон и думал: ё-моё!..
Первым делом – запросил командировочные и пошёл в секонд-хэнд штаны с футболкой купить хоть что ли (по пути до сэконда познакомился с ментами, которые взяли у него интервью), а заодно ботинки (хотел ещё сигарет купить, но Сёма вроде как бросил; удержался из последних сил!). Расспросил, между тем, у женщины на кассе про русского мужика.
– Не видала, – говорит.
– Да вон же мужской отдел у вас. Ни одного, что ли, не приходило?
– Ни одного, – ответила продавщица и губу набила.
Футболку и джинсы напялив, отправился Сёма к ближайшим новостройкам: на КПП сказался работником и прошёл прямиком на объект. Мимо бытовок и возни КАМАЗов, в бетонный гроб по лестнице залетает – спрашивает:
– Мужики здесь есть?
А рабочие всё – не могу знать, понятиев не имеем, я не я, лошадь не моя, наша хатка с краю, а вообще у прораба спрашивай.
По пыльным, бетонным, голым коридорам – тут цемент льют, тут болгарки искрятся, там долбит перфоратор, одним словом, ад – нашёл он как-то прораба (он был единственным человеком в каске).
– Извините пожалуйста! – Сёма подошёлся робко.
Прораб – был занят наставлением:
– Да ёбана рот, Петрович! Я ж говорил ему, конденсаторы на этой неделе ставить надо. Сроки все сгорели нахрен!
– Да не знаю я, как конденсаторы эти сраные ставить! – Петрович почёсывался как школьник, с каким-то труборезом в руке. – Ну вот чё с бандурой этой делать?
– Да я в душе не ебу.
– И я тоже не знаю.
– А кто знает?
– Сидорович знает.
– А где Сидорович?
– А хуй его знает.
И стоят над бандурой – смотрят.
– Ну чё – давай гуглить, – прораб полез в карман за телефоном.
– Извините пожалуйста, – вклеился Сёма. – Я журналист, из «Сельпо-Инфо», у меня к вам вопрос.
– Чего тебе? – прораб дёрнулся. – Да не сюда лей ты, ёбана! В левые! В левые!! Так, журналист, – давай быстро выкладывай, чё у тебя?
– Я пишу материал про русского мужика. Вы случаем не знаете где бы его можно найти?
– Да нету твоего мужика уже лет сто здесь! Бабы всё – одни бабы и пидарасы!! Говна налепят и довольны! Я, бля, не знаю, почему эти дома не разваливаются ещё. Э-э! Да куда ты льёшь??