Если бы меня спросили
Шрифт:
— Вадь, я ничего такого не хотел. Просто заехал за кофтой.
— Вижу, придётся повторить, — хрустнул кулаком Воскресенский.
— Ладно, ладно, прости, — выставил тот перед собой руку. — Не знаю, что на меня нашло. Думал, ты не вернёшься. И вообще, она для тебя так, пыль в глаза пустить — красивая баба-то.
— Она не так, Лёша, — угрожающе навис над ним Вадим. — Я за неё тебе не только нос сломаю, башку на хер оторву. Ты меня понял?
— Я понял! Понял, — болезненно
— Что я? — Воскресенский смерил Макеева взглядом.
— Ну, что у тебя с ней серьёзно. Что ты на неё западёшь. — Он снова скривился, но в этот раз презрительно. — Она же… — замялся Макеев. И правильно сделал.
Он, конечно, ждал, что Вадим спросит: «Что она?», поэтому недоговорил, но Вадим умышленно молчал, пауза затянулась, и Лёхе пришлось говорить самому.
— Я тут поузнавал про неё немного.
— Это с чего же ты вдруг кинулся что-то про неё узнавать? — усмехнулся Вадим.
— Ну… так, на всякий случай. Ты же мой друг.
— М-м-м… — многозначительно кивнул Вадим.
— Ты в курсе, что её отец сидит?
— Я не в курсе. И мне глубоко всё равно, что бы про неё ни говорили. Искренне жаль тебя, Лёха, если ты этого не понимаешь.
— Это ты не понимаешь, Вадь.
Он открыл было рот, но Воскресенский его перебил:
— Если ты сейчас скажешь про неё какую-нибудь гадость, клянусь, мало тебе не покажется, — потёр он руку. — Хочешь подраться, Макеев?
— Не очень, — перехватил тот полотенце и, поправив лёд, снова приложил к переносице. — Только потом не говори, что я тебя не предупреждал, — прогундосил он. Нос стал отекать.
— Будем считать, что ты предупредил, а я тебя не послушал. Но ещё раз окажешься рядом с ней, даже случайно, пеняй на себя. Увидишь её на улице — лучше беги на другую сторону, Макей. Ты меня понял?
— Да понял, я, понял. С первого раза всё понял. До чего же ты идиот, Воскрес! То стерва, то шлюха, то ещё какая-нибудь тварь. Для тебя нормальных баб в принципе не существует, что ли? Или тебе с нормальными скучно?
— А тебе? Зачем ты их за мной подбираешь?
— Я? — натянуто засмеялся тот. — С чего ты взял?
— Ой, ладно! А то я не знаю, кто кинулся утешать Анфису, когда я её бросил, — «палил» Вадим вслепую, лишь по Иркиным подсказкам. И попал. В яблочко.
50
50
Макеев изменился в лице.
— Я — Анфису? — картинно хохотнул он. — Да куда мне! После Вадима Великолепного.
Вадим улыбнулся. Достал из кармана телефон.
Макеев тревожно следил, как тот ищет номер.
— Думал, стёр, а нет, «облако» всё помнит, — пояснил он и приложил телефон к уху.
На том конце
— Анфис? Привет! Это Воскресенский.
— Вадим?
— Угу. Макеев не у тебя? Что-то не могу до него дозвониться, а он мне нужен позарез.
— Нет, — всё так же неуверенно выдавила она.
— Но ты его сегодня видела? Он заходил?
— Ещё нет. Мы договорились попозже…
На заднем фоне заплакал ребёнок. Она отвлеклась, принялась успокаивать малыша.
— Ладно, Анфис, не буду отвлекать, скажи, что я его искал, как увидишь, — сказал Вадим, когда она снова приложила трубку к уху. — Пока!
Он отключился. Макеев стоял бледный и поникший, словно обосрался.
— Сколько ждать, пока она перезвонит? — улыбнулся Вадим. — Секунд тридцать?
— Она не… — начал было Лёха, но его прервал телефонный звонок.
— Кто бы сомневался, — усмехнулся Вадим. — Ну, не буду вам мешать.
Он прошагал в прихожую, только сейчас сообразив, что по дурацкой западной привычке даже не разулся и закрыл за собой дверь с той стороны.
Вадим не понимал, что его так задело. Вроде плевать давно на Анфису, да и друг из Макеева, как из зайца машинист, но шёл по ночному городу, а в груди свербело.
Неприятно, что он сам не понял про Макея и Анфису. Противно, что всё это время они с Макеем общались, а тот так и не сказал правду. Тошно от грязи. Вдвойне тошно от вранья. Хотелось не врезать, а плюнуть в его лживую рожу, когда пойманный с поличным, что хотел присунуть его девчонке, он пытался её же и очернить. Как же мелко и мерзко всё это.
Как же надоело! Как он устал от подлости, лицемерия, зависти, жадности, лжи.
Как хотел просто делать свою игру и любить свою девчонку. Всё!
Он остановился под неоновым щитом с рекламой транспортной компании «Мак-Авто»: самолёты, фуры, поезда — нигде от этого Макеева нет спасенья, — и достал телефон.
— Не хочешь куда-нибудь сходить? Я освободился, — сказал он Ирке. — Или мне ехать домой?
— Хочу. Только не сходить, — ответила она. — Давай куда-нибудь уедем. Туда, где будем только ты и я, — словно читала она его мысли.
— Давай! — просто согласился Вадим. — А куда?
— Куда ведут все дороги, конечно, — ответила она. — К морю.
Они так и сделали.
Просто взяли напрокат машину. Просто сели. И просто поехали.
Два пледа, подушка, термос с кипятком. И то последний вручила мама.
Выбрали по навигатору наугад какую-то небольшую бухту. Там и остановились.
Море. Чайки. Сиреневая от цветущего багульника сопка.
Холодный ветер пронизывал насквозь. Но если прижаться к нагретым солнцем скалам или растянуться между валунов на песке — казалось, что и не май вовсе — август.