Евангелие в памятниках иконографии
Шрифт:
Изображения рождества Христова на некоторых древних авориях примыкают к типам того же изображения на саркофагах; а иные обнаруживают и следы византийского влияния. На окладе миланского Евангелия VI в. (рис. 27 на стр. 109) [538] видим Младенца в яслях, стоящих под навесом; вол и осел смотрят в ясли; по сторонам сидят — Богоматерь и Иосиф с пилой. Как композиция, так и моложавые типы Богоматери и Иосифа и положения их очень близки к типу рождества Христова на саркофагах. Некоторой новостью является совершенно ясное изображение сидящего Иосифа с атрибутом его ремесла, хотя тип его и одежда (exomis) вполне напоминают пастыря тех же саркофагов. Та же самая схема, те же лица и положения, тот же художественный стиль в изображении рождества Христова на верденском ящике из собрания Солтыкова VI в. [539] Наряду с этим художественным течением выступает на авориях в том же столетии другое, идущее от Византии. Таково изображение на известной кафедре Максимиана, близкой вообще по своему стилю и композициям к Византии. Таблетка [540] эта перешла в собрание Тривульци: в высоких яслях лежит Младенец, завернутый в покрывало, но не спеленутый. Из-за яслей видны вол и осел и между ними звезда. По левую сторону яслей стоит старец Иосиф. Внизу Богоматерь, лежащая с закрытыми глазами на пышном ложе, и перед ней Саломия: она показывает Богоматери свою иссоХIIIую руку. Влияние Византии видно в положении Богоматери, ее одеждах [541] и характерном византийском ложе, отчасти также в форме высоких четырехугольных яслей, в фигурах вола и осла, стоящих позади яслей, а не по сторонам их, как на саркофагах. Шмид видит след византийского влияния даже в изображении Саломии [542] . Мы воздерживаемся от этого заключения, так как не знаем ни одного такого именно изображения в чисто византийских памятниках, находящихся на Востоке; впрочем, признаем вероятность другого заключения автора, что равеннская таблетка представляет собой не оригинал, но копию: догадка эта подтверждается тем, что Саломия обращается здесь с мольбой к Богоматери, а не к Младенцу, как требовало того предание. Копиист, вероятно, не знал точно этого предания и допустил искажение оригинала. Изображение на пиксиде руанской VI в. [543] : в высоких яслях лежит спеленутый Младенец; возле яслей вол и осел и три пастыря, рассматривающие звезду. Композиция напоминает изображение на саркофагах [544] , но форма яслей и внимание пастырей к звезде, напоминающее обычно повторяемый в памятниках византийских момент явления ангела пастырям, позволяют видеть здесь слабый след византийского влияния. На верденской пиксиде VI в. [545] ясли, вол и осел — как в памятниках византийских; Богоматерь сидит, но за ней видна часть византийского ложа (?); Иосиф с длинным посохом в задумчивой позе; возле Богоматери женщина, по-видимому Саломия [546] . На берлинской пиксиде VII–VIII вв. (минденская) [547] , сходство которой с византийскими памятниками обнаруживается в изображениях путешествия в Вифлеем (как на кафедре Максимиана) и благовещения с рукодельем, видим ту же Саломию в изображении рождества Христова, Богоматерь на византийском ложе (?), ангела, вола и осла. На венской пиксиде VII в. [548] Саломил в том же положении, с простертой к высоким яслям иссоХIIIей рукой. Положение Богоматери, вола и осла — как на саркофагах. На болонской пиксиде VIII в. [549] удержано вертикальное деление сюжета на две части — верхнюю и нижнюю, как иногда на саркофагах, но следы влияния Византии видны в изображениях Богоматери на ложе, сидящего
538
Garrucci, CDUV. Сборн. Общ. др. — русск. иск. 1866, табл. XI; Labarte. Hist, des arts industr., t. 1. Album, pi. VI; Schmid, № 51.
539
Garrucci, CDXLVII,1–3; Schmid, № 52.
540
Garrucci, CDXV11,4; Schmid, № 53.
541
Ср. любопытные наброски нижней части одежд Богоматери по саркофагам и миниатюрам византийских рукописей у Шмида на стр. 112.
542
Schmid, № 13. Автор замечает, что сцена эта скомпонована не по протоевангелию, а по Евангелию псевдо-Матфея, написанному сперва на греческом языке и лишь с VI в. распространившемуся в Италии.
543
Garrucci, CDXXXVIII, 2; Schmid, № 54.
544
Ср. миланский саркофаг. Garrucci, CCCXXIX, 1.
545
Garrucci, CDXXXVIII, 1; Schmid,№ 55.
546
Неясность фигуры давала повод к разным истолкованиям ее: одни считали ее пастырем, другие олицетворением света. Предполагая, что рука этой фигуры объята пламенем, Шмид полагает, что художник в передаче апокрифической легенды о Саломии руководился замечанием Зенона Веронского (Zenon. Veron. De nat. Dom. Migne. s. 1., t. XI, coi. 415): Obstetricis incredulae periclitantis enixam, in testimonium reperta ejusdem esse virginitatis incenditur manus. Qua tacto infante statim edax illa flamma sopitur. Schmid, S. 119.
547
Garrucci, CDXXXVII, 4; Schmid, № 58.
548
Schmid, № 57.
549
Gori.Thes vet. dipt., III, tab. 35; Agincourt. Sculpt., XII, 13. Schmid, № 56. По мнению Poro де Флери (La S. Vierge, I, 19), VII в.
Византия оставила нам памятники изображений рождества Христова в скульптуре, миниатюре и мозаике; продолжение дела Византии обнаруживается в стенописях русских и позднегреческих, в русских миниатюрах, иконах, резных и металлических изделиях. Древнейшие из этих памятников мы рассмотрим с возможной полнотой, а из числа позднейших изберем лишь некоторые, наиболее типичные. На ампуле в церкви Св. Иоанна в Монце VI–VII вв. (рис. 23 на стр. 98) [550] Младенец спеленутый лежит в яслях, над которыми возвышается звезда и видны вол и осел. Богоматерь в нимбе, согласно общепринятому способу ее изображения в Византии, лежит на одре; слева сидит Иосиф. На заднем плане виден выход из пещеры. В этом памятнике уже выразились некоторые важные особенности византийского изображения по сравнению с древнехристианскими: навес уничтожен, и дан намек на пещеру; звезда заняла место в зените картины; Богоматерь и Иосиф получили иные формы и положения.
550
Garrucci, CDXXXIII, 8. Schmid, № 35.
41 Резной камень Ветгори
Сходными чертами описывает изображение рождества Христова оратор VI в. Хориций [551] , упоминая о воле и осле, яслях, Младенце и Деве, возлегающей на одре: левую руку она подложила под локоть правой, а на правой покоится ланитой. Резное изображение на камне VI–VII вв., опубликованное Веттори (рис. 41) [552] , представляя Младенца, Богоматерь и Иосифа в тех же положениях, имеет некоторые характерные особенности: ясли, где лежит Младенец, имеют вид стойла, в простенках которого видны головы вола и осла; звезда светит сбоку. Особенности эти обнаруживают родство нашего изображения с изображениями саркофагов. Над головой Иосифа полумесяц. На слепке VI в., описанном Венути [553] , Богоматерь лежит на одре, Младенец в яслях; с левой стороны Иосиф, с правой пастыри. Полнее, чем в предыдущих памятниках, изображение рождества Христова на ватиканском авории IX–X вв. [554] : спеленугый Младенец лежит в яслях, имеющих кубическую форму; возле яслей — вол и осел. Богоматерь, завернутая в мантию, лежит на одре; голова ее приподнята и украшена нимбом; вверху над яслями блестящая звезда, лучи которой падают на голову Божественного Младенца. Три ангела вверху славят Новорожденного. С левой стороны два пастыря, из которых один (молодой) поддерживает другого (старца?) и указывает рукой вверх по направлению к ангелам и звезде; внизу небольшое стадо; тут же сидит сгорбленный, задумчивый Иосиф, опираясь головой на правую руку; направо от него две бабки омывают Новорожденного в купели. Ангелы славословящие, пастыри и сцена омовения составляют нововведение по сравнению с памятниками предыдущими, но они явились еще ранее этого авория, как это будет видно ниже. Врата в римской церкви Св. Павла XI в [555] повторяют эту композицию с некоторыми незначительными отличиями, не имеющими большой важности в истории сюжета. На яшмовой пластине в парижском кабинете медалей из собрания Альберта Люинского [556] опущены ангелы и звезда, но прибавлен волхв на коне. Развитие сюжета здесь оказалось невозможным по причине миниатюрных размеров пластины. На барельефе афинского центрального музея Богоматерь представлена с закрытыми глазами. Новых подробностей нет. Необходимо заметить, что в памятниках византийских нередко изображение позднейшее бывает менее сложным, чем древнейшее; это зависело отчасти от личного произвола позднейших художников, иногда сокращавших бывшие у них под рукой сложные композиции или же копировавших с кратких композиций, отчасти же от условий, в которые ставили художника материал и объем поверхности, подлежащей украшению. А потому не все памятники известного времени имеют одинаковое значение для характеристики развития сюжета именно в это время. Можно указать множество русских металлических образков XVII–XVIII вв., которые повторяют древнейшую византийскую композицию рождества Христова, несмотря на то что к XVII в. этот сюжет совершил уже полный круг своего развития и мог выставить множество иконофафических черт, каких не знали древневизантийские художники. Это освобождает нас от необходимости описания всех памятников, повторяющих одну и ту же простую композицию. Сюда относятся: эмалевое изображение на венецианском pala d’oro [557] (пещера, ясли, Богоматерь лежащая, вверху два ангела, внизу омовение и пастыри), аворий миланской церкви Св. Амвросия [558] (возле яслей стоят два ангела, купель для омовения, но сцены омовения нет), оклады некоторых Евангелий [559] , таблетка из слоновой кости в римском барбериновом музее [560] XII в. (с ангелами славословящими, явлением ангела пастырю, поклонением волхвов, Иосифом и сценой омовения). Образец высшего развития этого сюжета в византийской скульптуре представляет аворий равеннской библиотеки VIII–IX вв. [561] В середине изображения — ясли, сложенные из прямоугольных камней, и возле них лежащая Богоматерь; у яслей стоят вол и осел. Вверху звездное небо, откуда опускается сноп лучей в ясли, и четыре ангела славословящих. С правой стороны стадо и два пастыря, которым ангел объявляет радостную весть. Внизу Иосиф в обычной позе и две бабки, омывающие Новорожденного Младенца в купели. С левой стороны три волхва в коротких туниках и фригийских шапках, с сосудами в руках приближаются к яслям; впереди них ангел, заменяющий звезду волхвов, указывает рукой на Новорожденного. Более многочисленны изображения рождества Христова в древних миниатюрах и мозаиках.
551
Choricii Gazaei Orat. Parisiis, 1846.
552
Cahier. Caracferistiques des saints, t. II, p. 463; Martigny. Diet., p. 494; Kraus. R. E, 11,485 cf. 1,607; Smith and Cheetham, II, 1381.
553
Kraus. R. E., II, 485; Martigny, p. 494; Smith and Cheetham, II, 1381; Schmid, № 40.
554
Agincourt. Sculpt, XII, 14. Сборн. Общ. др. — русск. иск, 1866, стр. 32; Schmid, № 36.
555
Ciampini. Vet. monum, I. tab. XVIII, p. 35; Agincourt. Sculpt, XIII–XIV; Cahier. Caracferistiques des saints, t.l, p. 46; Bayet. L’art byzant, p. 204; Schmid, № 35a.
556
Garrucci, CDLXXVIII, 31; Schmid, № 41.
557
Sommerard. Alb. 10-e,<er, pi. XXXIII; Labarte. Recherches sur la peinture en email, p. 17, 45; Schmid, № 35b.
558
Gori. Thesaur. vet. dipt. III, tav. 31; Schmid, № 38.
559
Schmid, № 39 и 39a.
560
Gori. Thesaur. III, tav. 37; Schmid, № 39b.
561
R. de Fleury. L'Evang, XII, 1; Schmid, № 37.
В сирийском Евангелии Раввулы (л. 28б) [562] Спаситель в серых повязках лежит в яслях, за которыми стоит и с благоговением смотрит на Него Иосиф. Богоматерь в темно-лиловой тунике сидит возле яслей. Изображение неполное, как и большая часть миниатюр кодекса. Неполно также изображение в армянском Евангелии в коллегии Сан-Лазаро близ Венеции [563] . Богоматерь лежит в пещере; возле нее спеленутый Младенец в яслях; фигур вола, осла и звезды нет. Вверху три ангела, из которых один обращается с речью к молодому пастуху, одетому в тунику. Внизу одна бабка омывает в купели обнаженного Младенца в простом нимбе; налево сидит Иосиф. Влобковской псалтыри (л. 2 об.): Богоматерь в полулежачем положении; вол и осел, ясли, повитуха, омывающая Младенца. От яслей идет река, к которой направляется стадо; два пастуха, старый и молодой, с правой стороны. Изображение изъясняет слова псалма (II, 7): «сын мой еси ты, аз днесь родих тя»; внимание миниатюриста к стаду и пастырям, быть может, имеет связь с другими словами псалма (ст. 9): «упасеши я жезлом железным». В псалтыри афонопандократорской (л. 89) присоединены волхвы, а размещение фигур отличается от общепринятого: Иосиф и волхвы справа, а омовение Младенца и пастыри — слева. Изображения в ватиканской (л. 17 об.) и барбериновой псалтырях не представляют важных особенностей; заметим лишь, что в последней нет ангела, являющегося пастырям, хотя пастыри цалицо; вверху два славословящих ангела простирают руки к небу. В византийской псалтыри Камармона в Лионе XI–XII вв. [564] : пещера и высокие ясли, в которых спеленутый Младенец. Вол и осел смотрят в ясли. Богоматерь, в полулежачем положении, обращается к сидящему возле нее, с правой стороны картины, Иосифу. Внизу две бабки омывают Младенца, твердо стоящего в купели. С левой стороны два пастыря, старый и молодой, с вниманием слушают речь благовествующего им ангела. Вверху небо, от которого спускаются в пещеру лучи; группа славословящих ангелов состоит из восьми фигур: ангелы держат в руках жезлы, увенчанные четырехконечными крестами, и лабары; некоторые с шарами в руках. В ватиканском минологии (25 Декабря, рис. 42) [565] : пещера; в середине ее высокие каменные ясли, в которых на сене лежит спеленутый Младенец. Вол и осел с изумлением смотрят на Него. Вверху небо, звезда и лучи, два ангела, стоя над пещерой, славословят Христа. Богоматерь в голубой тунике и темной с золотой шраффировкой верхней одежде сидит на камне и простирает руки к Христу. Внизу слева сидит Иосиф; он прислушивается, по-видимому, к пению ангелов; направо, среди зелени и цветов, молодая повитуха омывает Младенца; веселое стадо и пастух в козлиной шкуре, к которому обращается с речью ангел. Миниатюра эта исполнена Симеоном Влахернским, руководствовавшимся древним иконографическим преданием. Текст минология, кроме указания на пещеру (πενιχρόν σττήλαιον), не заключает в себе оригинальных данных для иконографии рождества Христова и не оказал заметного влияния на миниатюриста. Манускрипт библиотеки Св. Марка VIII–IX вв. (рис. 43): пещера и ясли с Младенцем, на голову которого, украшенную крестообразным нимбом, падают лучи; вол и осел. Богоматерь лежит; вверху два ангела славословящих, налево ангел благовествуетдвум пастырям, из которых один молодой поддерживает другого старца. Внизу омовение Младенца двумя бабками и сидящий Иосиф [566] . Евангелие Афоноиверского монастыря № 1 (л. 242 об.): горная пещера. Богоматерь в постели; перед ней спеленутый Младенец в яслях, возле которых видны головы вола и осла. Вверху два ангела, из которых один возвещает пастуху о рождении Спасителя. Лучи от стоящей на небе звезды освещают пещеру скудным светом. Внизу — повитуха омывает Новорожденного, а по сторонам этой сцены Иосиф и пастух в козлиной шкуре. Наружность пещеры оживлена скудной растительностью. Евангелие национальной библиотеки № 74 (л. 4) [567] : пещера, обрамленная двумя деревцами; над ней голубое небо со звездой, от которой идут лучи к пещере. С левой стороны три волхва, с заповедями на головах, скачут на конях по горе: передний волхв указывает на звезду. Направо ангел обращается с речью к двум пастухам — молодому и старому. От благословляющей десницы этого ангела исходят голубые лучи, что означает просвещение и благодать: форма, часто повторяемая в памятниках византийских [568] . Внутри пещеры Богоматерь на золотой постели; возле нее ясли, в которых лежит Христос в золотой одежде, спеленутый. Вол и осел обычно. Внизу Иосиф сидит: он обращает взоры к Богоматери; омовение Младенца в золотой купели двумя повитухами: оно представлено вне пещеры, что произошло, вероятно, от неопытности художника, а не с преднамеренной целью.
562
Biscioni, tab. VI. Труды Моск. археол. общ., т. XI, вып. 2, табл. VI; Н.П. Кондаков. Атлас к «Истор. виз. иск.» табл. III; R. de Fleury. L’Evang, pi. XI, 2; Garrucci, CXXX, 2; Schmid, № 21.
563
R. de Fleury, pi. XI, 3; Schmid, № 22. Византийскую схему, лишь с заменой визаит. типов лиц национальными, повторяют и позднейшие армянские изображения: арм. Ев. импер. публ. библ., 1635, л. 2.
564
Sommerard. Alb, 8-е ser, tab. XII; Schmid, № 28.
565
Albani. Menolog. graec., t. II, p. 56; R. dc Fleury. La S. Vierge. pi. XX; Agincourt, XXXIII, 4; Schmid, № 25; Schlumbcrgcr. Un empereur by/ant., p. 457. Paris, 1890. Ср. минею Давидгареджийской пустыни, л. 83. Проще изображение в минологии моек, синод, библ. № 9, л. 159 об.: ангелов славословящих нет, ангел, благовествующий пастырям, не имеет крыльев. В минологии Гамильтона в берлинской импер. библ. один ангел смотрит на Младенца; нет ни славословящих ангелов, ни пастырей; две повтухи омывают Младенца. Schmid, № 24.
566
R. de Fleury L’Evang., XI, 1; Schmid, № 23.
567
R. de Fleury. La S. Vierge, pi. XV; Schmid, № 29.
568
Ср. в том же Евангелии изображение молитвы в саду Гефсиманском, л. 54. Слова Иакова в списке нац. библ., л. 131 об. и 149. Греч. патт. нац. библ. № 139, л. 428 об., 431 об., 435 об., 422 об. Псалт. № 20 там же, л. 16 об. Рукоп. № 533, л. 34. Ср. лат. Библию Карла Лысого, там же, № lat. 1. л. 386 об. и 423.
42. Миниатюра из манускрипта библиотеки Св. Марка
43 Миниатюра из манускрипта библиотеки Св. Марка
Сходная миниатюра на л. 108. То же и в елисаветградскам Евангелии, с кое-какими отличиями во второстепенных деталях (рис. 42). Гелатское Евангелие (л. 18 об.): ясли в виде ящика, в которых лежит спеленутый Младенец; на них падают золотые лучи от стоящей вверху в голубом небе звезды; возле яслей Богоматерь в постели; вол и осел. Над пещерой четыре ангела; внизу золотая купель, в которой две бабки омывают Младенца. Иосиф задумчиво смотрит на это омовение. Сходно с этим изображение рождества Христова в Евангелии Луки (л. 150); отличия: нет здесь изображения неба и звезды; вместо волхвов — два пастуха и у ног их барашек [569] . Евангелие лаврентиевской библиотеки·. из двух изображений рождества Христова в Евангелии Матфея (л. 6 об.) и Луки (л. 104 об.) больший интерес представляет второе. Пещера, ясли с Младенцем, лучи, ангелы, Богоматерь, вол и осел обычно. Иосифа нет: он, вероятно, отправился искать бабку. Направо два пастушка: один играет на флейте, другой ласкает собачку. Налево дверь в пещеру: в нее вошла одна женщина в нимбе, две другие женщины стоят вне пещеры у дверей. Явление ангела пастырям и поклонение их Родившемуся в особой миниатюре (л. 105), причем Иосиф и Богоматерь представлены сидящими. Евангелие национальной библиотеки № 75 (л. 1): пещера, ясли, Младенец, вол и осел, небо и золотой луч обычно. С правой стороны ангел объявляет радостную весть двум пастухам; вдали у источника стадо. Слева три волхва — старый, среднего возраста и молодой, со значками на головах, в туниках и мантиях, с сосудами в руках, и в соответствии с ними три ангела. Богоматерь в голубой тунике и верхней багряной одежде лежит в постели с правой стороны картины; тут же Иосиф смотрит на омовение Младенца двумя повитухами. Младенец в золотом крестообразном нимбе стоит прямо и твердо в купели; повитухи смотрят на Него с изумлением. Важная особенность: в голубом небе шесть славословящих ангелов в одеждах небесного цвета (см. схему). Евангелие
569
Подражание этим изображениям в изд. кн. Гагарина (Изображ из св. Ев., pi. V, сн. название источников) не имеет ничего общего с оригиналом.
Евангелие ватиканской библиотеки № 2 Urbin (л. 20 об.; рис. 45) [570] : пещера обширные ясли, наполненные сеном, на котором лежит Младенец. Вол и осел. Богоматерь сидит возле яслей и простирает руки к Христу. По левую сторону три волхва в колпачках, с ящиками в руках, приближаются к пещере; по правую — ангел с жезлом в руках благовествует двум пастухам. Над пещерой две группы ангелов славословящих, а в голубом небе еще две группы. Внизу ландшафт, омовение Младенца, Иосиф и стадо у источника. Сходно изображение в Евангелии берлинской императорской библиотеки XII в., но нет ангелов в небе и стада у источника; Богоматерь в полулежачем положении [571] , Евангелие афонопантелеймонова монастыря № 2 (л. 210 об., рис. 46): оживленная скудной растительностью гора и в ней темная пещера с золотыми яслями. Богоматерь сидит и поддерживает руками Младенца, на голову которого падают сверху лучи от звезды. Вдали за горой с левой стороны два ангела, с правой — явление ангела молодому пастырю. Внизу Иосиф и омовение Младенца в золотой купели. Одна из повитух с распущенными волосами, другая в белой повязке с медно-красным цветом лица: тип не еврейский. Этой миниатюре предшествует живая картинка, изображающая вифлеемских пастырей в тот момент, когда они услышали пение ангелов (рис. 2 на стр. 31). Евангелие национальной библиотеки N9 suppi. 27 (л. 172): по углам миниатюры бюстовые изображения ангелов; с изображением рождества Хрисгова соединено прибытие волхвов и пастырей, из которых один приближается к пещере и указывает рукой на Богоматерь, другой беседует с Иосифом. Та же комбинация событий в афоноватопедском Евангелии № 101/735 (л. 15), в Евангелии национальной библиотеки № 54 (л. 13 об.), в Евангелии Афоноиверского монастыря № 5: в последнем заслуживает внимания то, что взоры Богоматери обращены не на Младенца и таким образом опущено одно из важнейших выражений материнской нежности.
570
Agincourt, LIX, 3; Schmid, № 30.
571
Schmid, № 31.
44 Миниатюра елисаветградского Евангелия
Напротив, в ватиканском Евангелии № 1156 поклонение волхвов, даже и путешествие их, не вошло в картину рождества Христова [572] ; то же и в коптском Евангелии (л. 140 об.); в последнем опущены вол и осел [573] , а ангелы славословящие держат в руках рипиды. Изображение рождества Христова в лицевых рукописях слов Григория Богослова прилагается обыкновенно к слову на Богоявление, под которым разумеется праздник Рождества Христова. В рукописи афонопантелейилоновской (л. 89 об., рис. 47): горная пещера, наружность которой оживлена растениями. Богоматерь в золотом нимбе, багряной верхней одежде и голубой нижней, лежит на постели; возле нее ясли с Божественным Младенцем; вол и осел; вверху небо, звезда и лучи. С правой стороны вверху ангел благовествует двум пастухам, из которых один молодой с посохом, в двух одеждах — красной и синей, другой старец с посохом, в синеватой козлиной шкуре. Слева вверху три ангела и под ними три волхва с сосудами: передний волхв — седой старец, второй — средних лет, с темными волосами, третий — молодой со светлыми волосами. Внизу Иосиф сидит; две бабки омывают Младенца, твердо стоящего в купели. В рукописи московской синодальной библиотеки (л. 71) сокращенное изображение: здесь нет волхвов; одна бабка и один пастух с овцами. Еще проще изображения в рукописях коаленевой библиотеки № 23 и библиотеки Халкинского коммерческого училища № 16.
572
R. de Fleury. La S. Vierge, pi. XXIV; Schmid, № 26.
573
Опущения эти не составляют, впрочем, характерной черты коптской иконографии, придерживающейся византийских композиций. В стенописях коптской церкви Абу-Сифаин в Каире и сейчас можно видеть старинное изображение рождества Христова с волом и ослом и — с поклонением волхвов. Franz. Gesch. d. christl. Malerei, 1,385. Freiburg im Br., 1887.
45 Миниатюра Евангелия № 2 Urbin
В рукописи национальной библиотеки № 543 (л. 116 об.) миниатюра на тему «Христос рождается, славите» разделяется на две части; в верхней — рождество Христово: пещера, ясли, вол и осел, звезда с лучом, лежащая Богоматерь, ангелы славословящие, волхвы с золотыми сосудами в руках, пастыри со стадом, Иосиф и омовение Младенца. Кстати, исправим ошибку Бордье, который по недоразумению называет одну из повигух юношей [574] . С этой миниатюрой непосредственно соединяется другая, изображающая создание и грехопадение прародителей: рай в виде вертограда. Бог Отец в образе старца с седой бородой и длинными седыми волосами, в крестообразном нимбе, благословляет лежащего на земле Адама, потом беседует в том же раю с Адамом и Евой; в стороне змей, обвившийся вокруг дерева. Адам и Ева, изгнанные из рая, сидят на возвышении (см. схему). В этой миниатюре сопоставлены падение и искупление человека; примеры таких изображений известны в позднейших памятниках восточных и западных. В другой греческой рукописи Григория Богослова той же библиотеки № 550 (л. 83 λόγοζ έιζ την άγίαν του Χρίστου γέννησιν) изображение рождества Христова помещено в заставке, отсюда некоторые изменения в композиции: небо в виде синего треугольника, применительно к характеру заставки; над заставкой два ангела с задрапированными в мантии руками, между ними крест и на нем Св. Дух в виде голубя; на поле рукописи пастырь со стадом, простирающий руку по направлению к Спасителю, лежащему в яслях. В рукописи Афоноесфигменского монастыря XI–XII вв. [575] рождество Христово представлено применительно к слову на Рождество Христово Иоанна Дамаскина в двух миниатюрах: в первой обычная схема без пастырей и волхвов; а во второй — пророк Исаия и возле него ясли, вол и осел. Таким образом, постоянно повторяющиеся в рассматриваемом изображении фигуры вола и осла сближены здесь с пророчеством Исаии «позна вол стяжавшаго й, и осел ясли господина своего» (I, 3). В византийских мозаиках палатинской капеллы [576] : пещера: Богоматерь сидит возле яслей; вол и осел; вверху звезда; слева три ангела перед тремя волхвами, представленными в разных возрастах, на конях; ниже волхвы с сосудами в руках, по указанию ангела поклоняются Спасителю; направо явление ангела пастырям; внизу Иосиф и омовение Младенца двумя повитухами. Сходное изображение в мозаиках вДафни [577] , в церкви Св. Луки в Фокиде [578] . в мозаиках флорентинского ваптистерия [579] , также в мозаиках Монреале в Палермо [580] ; но здесь опущены волхвы и прибавлены ангелы славословящие; в мозаиках бывшего Монастыря хора в Константинополе сцена явления ангела пастырям оживлена: все три пастыря в изумлении; старец в козлиной шкуре сидит, средних лет стоит с посохом, а молодой забавляется флейтой; возле них стадо. Во фресках Спасонередицкой церкви близ Новгорода, на западной стене, на хорах [581] : Богоматерь в полулежачем положении на одре; вол и осел у яслей Спасителя; вверху звезда и ангелы. С левой стороны подходят к яслям три волхва с дарами, в царских диадемах, украшенных привесками (κρεμαστάρια), в богатых туниках и анаксиридах. Иосиф, сидя в стороне, с изумлением смотрит на происходящее. Направо омовение Младенца в купели: одна из повитух омывает Младенца, другая готовится принять его из купели на задрапированные руки; тут же в стороне явление ангела пастырю; козлик в нижней части картины изображает собой стадо. Краткое изображение рождества Христова на металлических вратах суздальского собора [582] : нет ни волхвов, ни пастырей, ни стада. На Васильевских вратах в Александровской слободе [583] : изображение с ангелами, волхвами; пастырь в шкуре беседует с Иосифом. Несколько изображений в славянской псалтыри Общества любителей древней письменности (пс. II, ХС и CIX [584] ) и угличской: схема и подробности обычные. Евангелие императорской публичной библиотеки № 118 (л. 21 об.) дает замечательные отступления от нормы изображения: действие происходит в пещере, в которой по обычаю стоят ясли с Младенцем, вол и осел. Около яслей сидят Богоматерь с воздетыми руками и Иосиф с жезлом в правой руке и воздетой шуйцей. Справа стоят пастырь, старец в козлиной шкуре и молодая женщина с посохами в руках. Вверху явление ангелов двум пастухам и звезда. Необычайны здесь жесты Богоматери и Иосифа, выражающие изумление, необычайна и фигура женщины с посохом: это или повитуха, или пастушка, встречающаяся иногда в памятниках западных, с которыми миниатюрист был знаком. Перечислим еще несколько обычных изображений в памятниках XV–XVI вв.: на окладе иконы Владимирской Богоматери в московском Успенском соборе [585] ; на греческой иконе в музее Академии художеств № 73; в греческом лицевом акафисте С.-Петербургской духовной Академии (л. 5 об.); в последнем — отличия: Богоматерь лежит не в пещере, но вне ее; нет ни Иосифа, ни яслей с Младенцем; при входе в пещеру две женщины, с повязками на головах, омывают Младенца; одна из них обращает свое лицо назад к Богоматери; с левой стороны пастухи в испуге, в неестественных позах, в черных шляпах, простирают руки вверх к славословящим ангелам. Отступления объясняются тем, что миниатюрист имел в виду иллюстрировать 4-й икос акафиста «слышаша пастырие» и потому отнесся без должного внимания к общей композиции изображения рождества Христова. В соответствующей миниатюре акафиста синодальной библиотеки (л. 10) Богоматерь сидит в пещере, держа Младенца на руках; ясли и омовение опущены. В афонских стенописях XVI–XVU1 вв.·. в Протатском соборе XVI в. и в параклисе Св. Георгия в Ксенофе изображение согласно с древневизантийскими; в афонолаврском параклисе Св. Николая 1560 г. изображение обновленное: Богоматерь стоит на коленях перед Иисусом Христом; в таком же положении Богоматерь представлена в стенописях афоноиверской церкви Вратарницы (возобновл. 1853 г.); пастырь, к которому обращаегся с речью ангел, приподнимает свою шляпу в знак почтения. В южном своде Афоноиверского собора: Богоматерь стоит перед яслями на коленях; внизу две повитухи, из которых одна держит над купелью спеленутого Младенца, а другая наливает воду в эту купель; с правой стороны ангел благовествует пастуху, стоящему в шляпе и сапогах; другой пастух беззаботно играет на флейте; небольшое стадо, собачка, деревья и травка оживляют картину; остальное — пещера, ясли, вол и осел, звезда, Иосиф, беседующий с пастухом, и волхвы на конях — обычно.
574
Bordier. Descr., p. 190.
575
Альбом Севастьянова в Моск. публ. музее, папка № 77, снимок на л. 77/24.
576
Terzi. La cap. di s. Pietro, tav. IV, XIII; A.A. Павловский, стр. 100.
577
Λαμττάκηζ Xpicrr. Αρχαιολογία τηζ μονηζ Δαφκίοζ 134.
578
Diehl. L’eglise et les mosaiques du couvent de s. Luc en Phocide, p. 64–65.
579
Gori. Thesaur, III, p. 328 sq., tab. 1.
580
У нас под рукой фотографические снимки с тех и других мозаик. Ср. Gravina, tav. 17-В.
581
Стен, росписи, табл. IV.
582
Сборн. Общ. др. — русск. иск, 1866, табл. IV, 3.
583
Вести. Археологам, инст.·. 1885, табл. V,
584
Корректурн. листы 1890 г, л. 3 об, 128 и 159.
585
Сборн. Общ. др. — русск. иск., 1866, cip. 178.
46 Миниатюра Евангелия Афонопантелеймонова монастыря
47 Миниатюра афонопантелеймоновского кодекса Григория Богослова
Адам и Ева, изгнанные из рая
На южном своде афоноиверской церкви Иоанна Предтечи не только Богоматерь, но и Иосиф стоят на коленях перед яслями; ангел с умилением рассматривает Божественного Младенца. В сводах Афоноватопедского собора XVII в. опущено омовение, и на месте его представлен пастушок, играющий на флейте; перед ним большое стадо. Коленопреклоненной представлена Богоматерь в стенописях афонских соборов Каракалльского, Дохиарского [586] и Пандократорского; а в стенописях типикарницы Св. Саввы Богоматерь и Иосиф сидят возле яслей. В ватопедском параклисе Св. Пояса: Богоматерь стоит на коленях перед яслями; вверху в звезде изображен херувим; внизу вооруженный пастух; в перспективе ландшафт. В своде алтаря (Зографского собора: Богоматерь и Иосиф на коленях перед яслями; вверху хоры ангелов со свитком, в котором, по образцу западных картин, написано: «слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение»; ангелы жестикулируют; небо украшено звездами; с левой стороны волхвы, с правой — пастыри. В полном согласии с этими афонскими изображениями стоит описание рождества Христова в греческом подлиннике: пещера; в ней справа коленопреклоненная Богоматерь укладывает в ясли спеленутого Младенца Христа; слева коленопреклоненный Иосиф со скрещенными на груди руками; позади яслей вол и осел смотрят на Христа; позади Богоматери и Иосифа пастухи с посохами с удивлением рассматривают Христа. Вне пещеры овцы и пастухи; один из пастухов играет на флейте, другие со страхом смотрят вверх, откуда благословляет их ангел. С другой стороны волхвы, в богатых одеждах, на лошадях, показывают друг другу на звезду. Над пещерой множество ангелов в облаках; они держат свиток, на котором написано: «слава в вышних Богу». Большой луч света сходит на голову Христа [587] . Плавные отступления от древнего предания и сходство с афонскими стенописями обнаруживаются здесь в положении Иосифа и Богоматери, в облачной группе ангелов и в свитке. Мы увидим, откуда явились эти отступления.
586
Стенопись XVI в., но возобновлена позднее.
587
Έρμηνέια σ. 112, § 165.
В памятниках русской миниатюры XVI и даже первой половины XVII в. рождество Христово все еще удерживает древние византийские формы; такова миниатюра ипатьевской псалтыри 1591 г. (л. 50) (см. ее схему).
Таковы же миниатюры годуновских псалтырей (академические рукописи, л. 68, 336), ипатьевских Евангелий № 1 и 2: в Евангелии 1681 г. схема выдержана уже не полностью: Богоматерь и Иосиф сидят возле яслей; Младенец в яслях неспеленутый; нет ни ангелов славословящих, ни пастырей; размещение фигур не то, что в памятниках древнейших: фигура осла помещена между Богоматерью и Иосифом, вол между Иосифом и повитухами [588] . В сийском Евангелии (л. 768) сохранены: пещера, ясли в виде саркофага, вол; осел заменен конем; Иосиф стоит возле яслей; среди пастухов стоит на земле ангел. О сложной композиции рождества Христова с поклонением волхвов и бегством в Египет в сийском Евангелии дает понятие другая миниатюра, прилагаемая нами на рис. 48: древняя схема здесь разбита; местоположение фигур изменено; омовение Младенца уничтожено. В петропавловском Евангелии изображение рождества Христова западное: Младенец лежит на земле, перед Ним ангелы. Врукопоси г. Вахрамеева рождество Христово представлено вместе с поклонением волхвов; но по странной случайности в сцене поклонения волхвов опущен Христос: волхвы поклоняются Богоматери. В русских гравюрах, например в известных святцах Тепчегорского, преобладают западные формы обожания Младенца Богоматерью и Иосифом; вверху хоры ангелов. На русских иконах XVI–XVII вв. из собрания г. Постникова: Богоматерь лежит возле яслей, в которых спеленутый Младенец; вол и осел, как в памятниках византийских; волхвы поклоняющиеся и скалистый ландшафт; ангелы славословящие; пастух в козлиной шкуре смотрит на ясли, а Иосиф беседует с двумя молодыми пастухами; две бабки омывают Новорожденного. На другой иконе из того же собрания пастух изображен в тунике и тоге; а на иконе из собрания г. Силина на голове его кружок, напоминающий западный дискообразный нимб. На иконе г. Постникова № 149 являются две надписи, обычные в сложных русских композициях, о которых будет речь ниже, а именно к явлению ангела пастырям: «ангели с пастырьми славословят»; к поклонению волхвов: «волсви Младенцу дары приносят». Иконы киевского церковно-археологического музея № 1, 28, 50, 95 и 104 [589] . На одной из них описатель отмечает оригинальную особенность, какой мы не встречали ни на одном памятнике: у одра Богоматери с правой стороны два ангела: один держит повитого Младенца на руках, как бы показывая Его Богоматери, другой, наклонившись с благоговением, смотрит на виновницу тайны [590] ; на другой (№ 95) ангел указывает волхвам на звезду — подробность, изъясняющая значение этой звезды. В остальных частях эти иконы повторяют византийскую схему полного изображения рождества Христова. Из множества других икон XVII в. укажем еще на каппониановы святцы в Ватикане (Богоматерь сидит возле яслей; ангелов славословящих нет), иконы в воздвиженском приделе новгородского Юрьева монастыря (Богоматерь сидит на троне!), в новгородской церкви Рождества Богородицы на Молоткове (пастырь в русском костюме, с длинной трубой), складень музея Общества любителей древней письменности (Богоматерь стоит перед Младенцем, как на западных памятниках; вола и осла нет), икону в музее Академии художеств № 73 (Богоматерь сидит на одре в темной пещере; в другой отдельной пещере Иосиф беседует с пастырем, в третьей — омовение Младенца).
588
В миниатюре Евангелия Луки фшуры вола и осла совсем опущены.
589
Описание еп. Христофора. Кстати, исправим неточность описания: одна из женщин, омывающих Младенца, названа здесь юношей: сгр. 6, 36,167.
590
Там же, 6. Ср. изображение ангела, стоящего у яслей, на иконе г. Постникова.