Евсения. Лесными тропками
Шрифт:
А вот теперь она ответила сразу:
– Измену с нелюбимой. Потому как все остальное изменой не считается... Евся...
– Ага.
– А ведь я права была, - усмехнулась, вдруг Любоня.
– Поздравляю тебя. И в чем?
– Дрались в Солнцеворот из-за тебя.
– Да что ты?
– отстраненно отозвалась я, думая в это время о своем.
– Ага... А еще, знаешь, что?.. Той драке, уж прости, но, я поспособствовала. Я просто, когда мы с чужаком этим, Стахосом, к костру пришли, сгоряча выпалила, что у вас с Русаном любовь. Ну, я ж тогда так и считала. А он сразу развернулся
– Ну, ты, подруга, и дуреха.
– Еще какая. Только я к чему это говорю. Ты ж теперь, наверное, тоже здесь не останешься, в своем лесу. Ну, мне так кажется.
– А кто его знает...
– глубокомысленно вздохнула я и со смехом обхватила за плечи свою "дуреху"...
Домой, в "свой лес" я, в итоге, вернулась лишь к вечеру, проведя почти весь день, вначале с Любоней, а потом и с остальной женской частью ее семьи. Лично пронаблюдав торжественный вынос надежно спящего жениха в рыдван, а потом и его, не менее торжественное восвояси отбытие. И, хоть подружка в купе со своей матушкой косились на меня с едва заметными улыбками, вопросами лишними не обременяли. И на этом спасибо - звание "внучки местного волхва" мне и не такое порой дозволяло проделывать (правда, лишь благодаря местной магической малограмотности).
А, почти у самого дома меня саму поджидал сюрприз в виде нервно подергивающего хвостом Тишка:
– И сколько можно тебя дожидаться?
– первым делом пробурчал он.
– Давай за мной.
– Куда?
– напротив, тормознула я посреди тропки.
– Я же сказал - за мной, - бросив суетливый взгляд назад, схватил меня Тишок за руку и с силой потянул в лес.
– Мне Адона велела тебя туда свести. И больше ничего у меня не спрашивай, - предупредил, как раз вовремя, вынудив (раз Адона так велела), лишь шустро бежать следом. Правда, недалеко.
Да, в этой части леса я и раньше бывала, немного южнее истока Тихого ручья, в самой тенистой гуще древних дубов. И даже название ему придумала: "Сказка". Из-за мягкого мха, обволокшего своим густым ковром не только землю вокруг, но и сами "седые" деревья. И дуб этот, наполовину поваленный грозой видала, но, чтоб такое...
– Тишок, что дальше?
– открыв рот, застыла я перед настоящим лиственным "шалашом".
– Ныряй вовнутрь. Будешь сегодня здесь ночевать.
– С чего бы?
– уже на изготовке, развернулась я к бесу.
– А это уже лишний вопрос, - подтолкнул он меня сзади. Не ожидая такого бесовского "обхождения", я тут же, на первом шаге, запнулась, да так и рухнула на колени... посреди просторной лежанки из матраса, накинутого покрывалом, а поверх еще и пуховым одеялом. В довершении всего разглядела и гостеприимно взбитую подушку.
– А вон там, в стороне тебе пирожки со щавелем и молоко в крынке, - сглотнув слюну, оповестил меня бес.
– А ты чего замер? Залазь. Вечерить будем, - с готовностью сбросив туфли, вступила я в новое звание: "Сказкина хозяйка".
– Располагайся, подельничек...
Подельничек... Он уж давно удрал, прихватив кузовок с яйцами, и пожелав на прощанье "ночи без снов". А я все так и лежала, свернувшись клубочком под теплым пуховым одеялом. Хотя, дриады холода не боятся. Но, само знание того, что для меня его приготовили
Но, мне не спалось. Наверное, если б была я полноценной дриадой, все было бы проще, а сейчас... Вспомнилась Любоня, сказавшая много правдивых слов и о веси и о древних богах, в вечность которых с каждым годом верится все сложнее. Уж я то, как внучка волхва, это точно знаю. И тут же вспомнился он сам с его гневными словами: "Неужто и такие малые жертвы тебе не по силам?". А в чем она, эта сила? Моя сила? Вот, у подруги моей она в любви. Это я тоже точно знаю. А у Адоны она в чем? У Тишка? Да и у самого волхва?.. А потом я подумала, что, если мне станет, действительно худо, то, наверное я тогда и вспомню лишь о том, что даст мне силы бороться... И, вдруг, вспомнила Стахоса... И в этот самый момент, где-то на грани слуха, уловила легкий немудреный мотив... Отбросила одеяло, и, склонив голову набок, опять постаралась прислушаться, усердно хмуря лоб. Звук стал отчетливее. Он будто звал кого-то, то прерываясь, то вновь возобновляя переливы, как имя, что кричат в ночи, останавливаясь лишь, для того, чтобы набрать в грудь воздуха... и снова крикнуть... Евсения... Нет, я точно рехнулась. Потому что, спустя всего несколько мгновений, уже неслась меж деревьев на этот звук... На этот тихий зов...
ГЛАВА 12
Я неслась по ночному лесу. Неслась по следу незатейливой музыки, даже не задумавшись и на долечку, что ждет меня на другом конце ее узкой светящейся ленты. А когда, вынырнув у самого края холма, замерла, пытаясь вглядеться в темень ночи, лишь облегченно выдохнула и вновь припустила по склону... Ну, конечно, кто ж еще это мог быть... Стахос, стоящий у тына, посреди спящего луга, обернулся ко мне и оторвал от своих губ свистульку. Потом улыбнулся, как-то неуверенно:
– Я решил, что, чем больше думаю, о том, "кто ты", тем меньше мне хочется знать ответ.
– Ты пришел сюда, чтобы об этом сказать?
– подошла я к мужчине вплотную, выравнивая дыхание.
– Не-ет. Я, в конце концов, и сам понял, что мне это совершенно безразлично.
– А-а... Тогда, зачем ты здесь? И откуда у тебя мой кентавр?
– Так это кентавр?
– усмехнулся, вдруг, он и покачал головой.
– Понятно... Я его случайно нашел в траве, недалеко от вашего дома, когда днем к тебе приходил. А тебя не было.
– Так ты еще и днем приходил?
– Угу. Познакомился, точнее, пытался познакомиться, с твоим дедом. И ты знаешь, вы с ним похожи.
– Интересно, чем?
– с прищуром посмотрела я на мужчину.
– А он тоже меня прогонял, - засмеялся Стахос.
– А потом вслед еще крикнул, в ответ на мой вопрос: "Почему мне нельзя с тобой видеться".
– И что именно?
– вмиг насторожилась я, прекрасно зная силу волховецких проклятий.