Еженедельник «2000» или «лабиринт»
Шрифт:
Скорей домой, в нашу сушарню, туземцы так комнату для сушки белья обзывают, раньше при социализме там бельишко сушили, вместе стирали, вместе и сушили... Теперь капитализм, стирают и сушат большинство индивидуально, побаловались коллективизмом и будя! но отдельные идеологичные придурки все еще по старинке норовят состирнуть в общественно-социалистической стиральной машине, но вот сушить... Шалишь – в комнате для сушки белья обитаем мы. Я с машинкой и П. с мольбертом, а все вместе называется – ательер, ну мастерская, арендованная на не оговоренный срок с платой всего ничего – 3.200 чешских крон, которые в основном платит П., я же со своими случайными заработками у Хосе и подобных мудаков только на хлеб иногда, ну и еще на маргарин... Сесть за машинку и написать книгу о времени, когда издателей будут вешать на главной площади...
7 марта, вторник.
МЛАДА ФРОНТА.
Еду по Радлицкой в трясучем трамвае в Младу Фронту и самого слегка потрясывает... В марте хорошо хоронить, вот они и сговорились похерить меня и мои книги... Кроме Мати ни один гад пальцем
– Ваша книга еще не вернулась от консультанта, надо подождать, пару тройку недель, телефон вам известен, звоните!..
Слетаю как на крыльях наскипидаренный, а вдруг, стою на трамвайной остановке приплясывая, ни как не могу дождаться... Наконец-то! Наконец-то из-за угла показался трамвай и блеснул тонкий луч удачи... а вдруг?! не сглазить бы... не спугнуть... Скорей домой и за машинку, и как она еще бедолага, в таком почтенном, тридцати с лишним летнем возрасте, выдерживает мое стучание двумя пальцами изо всех сил...
14 марта, вторник.
ЛИДОВЫ НОВИНЫ.
Совершенно случайно как-то откопал еще одно вроде бы неплохое, немаленькое, серьезное издательство. Лидовы Новины, ну народные Новости что ли, правда местные и газеты словом «новины» обзывают, да и такая – Лидовы Новины – газета имеется, интересно, одно издательство выдает или странное капиталистическое совпадение?.. Кто знает... Еду от И.П. Павлова на 22 трамвае – воришек со смуглой кожей что-то не видать, наверное они только в другую сторону ездят, я же еду до остановки и улицы Яна Масарика, это вроде бы братан первого чехословацкого президента, его еще коммунисты в окно выкинули...брата, а не президента, что бы не мешал строить новую счастливую жизнь... Доехал, сразу за углом от остановки и улица Яна-бедолаги, напротив дом с нужным номером – 56, ныряю в арку проходного двора, сразу справа информация, ого! вот это сервис!..
– Добрый день, мне нужен кто-нибудь из издательства, я автор, хотел бы предложить книгу...
Подробнейшее объяснение куда, каким способом и как долго мне туда идти. Благодарю, бегу дальше, пока не позабыл инструкцию, вырвавшись во двор. Подъезд, лестница, мне под самую крышу, пыхчу, но лезу, к груди прижимаю отвергнутого Арго Ангела, он бьет картонными крыльями обложки папки, видимо ему тоже не терпится начать простую жизнь простой книги...
Уф, добрался, здесь минимум сорок этажей и нет лифта, экономят, кругом все блестит и пахнет новым, люди богатеют, издательства тоже... Читаю внимательно таблички, ни где не вижу простого и ясного по-чешски – шеф-редактор или просто редактор... Нахожу что-то похожее редакция беллетрии, стучусь. Из-за двери раздается песней – дале! Мол давай заходи, че стучишь... Дергаю ручку – закрыто, ни хера себе!.. Стучу снова... Ключ поворачивается, дверка открывается, на пороге молодая пани с тревожным видом. Я начинаю: -Добрый день, я автор и хотел бы...
Молодая пани меня живо перебивает:
– Вам туда!
И указывает на соседнею дверь... Свою же захлопывает перед моим носом и проворачивает ключ. Могу поклясться жизнью – два раза...
Иду к соседней двери, на табличке что-то насчет дистрибуции, ни хера не понимаю – причем тут распространение, стучу – в ответ тихо. Дергаю ручку, дверка и распахивается... Пустой кабинет, масса компьютерной техники, на одном из столов мобильник... Может спереть мобильник и названивать в издательство? Да ну его на хрен, от мобильника мозги поджариваются, медленно, но неотвратимо, как крах капитализма в изложении политработника. Закрываю дверь и жду... Двадцать минут по часам висящим на стене в коридоре... За эти двадцать минут мимо меня не прошла ни одна живая душа... Видимо здесь сильно заняты и все усиленно работают... Но за дверями, за всеми дверями тихо... Видимо работают тихо... Даже диван не скрипнет...
Наконец на исходе получаса пришел длинный и веселый пан, удивился что я стою под его дверью и еще больше удивился, что дверь не заперта. В одной руке у пана был пластиковый мешочек с пончиками, сладкое видите ли любит, сука! а тут жди его... Начинаю снова: -Добрый день, я автор, хотел бы...
– А это не ко мне, это вот сюда! – радуется пан с пончиками, что не придется ему работать и указывает свободной рукой на соседнею дверь... От которой меня отогнала молодая пани... Конечно, ни чего страшного не произошло, подумаешь – слушать не захотела, может быть меня просто не поняли, ведь это же так легко перепутать – автор и дистрибуция, очень похоже... Я спускался вниз, не повторив попытки сунуться вновь в певучую дверь, и скрипел зубами... Да, херово быть гордым...и обидчивым... На улице блестели лужи, нассал что ли кто-то, орали птицы как резанные, звенел оглушающе трамвай... Интересно, сильно бы удивились в этом сранном издательстве, если бы я пару раз выстрелил бы в дверь? жаль не из чего.
17 марта, пятница.
ВОЛЬВОКС ГЛОБАТОР.
С утра попытался позвонить в Вольвокс Глобатор... Как я уже говорил – с телефоном я не дружу. Итог печален... Сожрал один импульс, не соединил, второй
22 марта, среда.
ВОТОБИЯ.
Был в городе по делам бизнеса, ура! Хосе продал один ксивник, я получил СТО ПЯТЬДЕСЯТ крон... Хосе тоже и столько же, я нашел джинсы на улице, выстирал, распорол их, сшил ксивник, купил кнопки, пришпандорил одну, купил крученный шнур и пришил его в виде ручки к ксивнику, П. вышила купленными на Гавеловском тырге, это по местному так базар обзывается, бисером узор все на том же ксивнике... А Хосе просто повесил ксивник в арендованном магазинчике, наклеив на него цену. Ну а поделили мы поровну. Да – совсем забыл, он еще за электроэнергию заплатил, что бы ксивник освещать... Так и живем, если бы не книги с паровозами, что моя любимая П. продает, пришлось бы к церкви идти, со шляпой... После Хосе завернул на набережную, что множество раз по видимости переименованную, к филиалу издательства Вотобия. Разговорчивый мужик за стеклом, узнав меня, радостно сообщил: -С того раза еще ни разу у себя не были! Может им написать что-нибудь, если появятся – я обязательно передам!.. Выйдя на берег реки Влтавы, с набережной видно на другой стороне ободранные еще деревья Кампы – парка, место тусовки местных волосатых, я впал в глубокую задумчивость, изредка разрушаемую шелестом проносящихся мимо автомобилей. И что же такого написать этим трудолюбивым работникам издательства Вотобия? Точнее филиала издательства?.. Может поздравить их с весной?.. Или сообщить, что их головное предприятие в Оломоуце не отозвалось на мое любовное письмо с вложенной аннотацией?.. Я понимаю – нас много, авторов, а крутое издательство Вотобия одно-одинешенько... Вот если бы в конверт два письма с ответом самому себе – положительным и отрицательным, да еще конверт с маркой и написанным обратным адресом вложил... что бы не затруднять пана редактора такой херней, как ответ какому-то графоману... Да, кстати, а вдруг у него сил не будет запечатать конверт? Или желания... Стою уже на углу, мимо трамвай звенит, над головой огромные окна кафе Славии, за ними туристы пьют кофе и все остальное, а я мрачно размышляю о судьбе литературы... И своей тоже. А с голубого неба на все это безобразие светит солнце. Скоро блин лето, ксив нет, но не это беда, беда что срываться с места нельзя, надо додавить чешское правительство в деле получения азила.
27 марта, понедельник.
ПАСЕКА.
Надоумленный П., воодушевленный самим собой, еду с мешком Песка из Калифорнии в издательство Пасека. Это возле театра, что громадится на Мираку, площадь Мира, чисто советско-хипповое название. Посмотрим-посмотрим, сказал гробовщик обмеряя умершего... А вдруг срастется... Вход в издательство очень оригинален, но не нов – через магазин, это уже нам знакомо. Молодая продавщица звонит куда-то по телефону и не прождав получаса, меня отвлекает от полок с книгами пани. Моих лет, в длинной богемной юбке, с улыбкой полной надежды – а вдруг я Хемингуэй... Увы, Володя Борода, гораздо талантливей, гениальней и оригинальней какого-то там Хемингуэя. Старик и море неплохое произведение для высоколобых интеллектуалов, но это все башни из слоновой кости, миражи полные его пьяного бреда и комплексов стареющего ебаря, даже если он писал не о бабах. А о рыбах. Иду вслед за пани прямиком в подвал, это у них там издательство притаилось, вываливаю на стол содержимое своего портфелио, пани гребет рецензии, бумаги для МВД от Пэн-клуба и прочий мусор. Затем вдумчиво читает аннотацию на книгу, только что не шевелит губами. Ну а потом уж: -Очень интересно, очень. Рукопись у вас на чешском?
На... сдерживаюсь я изо всех сил, улыбаюсь и собрав силу духа в потный кулак, сообщаю:
– На русском. Перевод стоит денег, у меня их нет... к сожалению. Но издательство Матя осилило и на русском...
– Да-да, конечно. Оставьте вашу рукопись, мы ее посмотрим, дадим на консультацию, может быть и подойдет ваша книга для нашего издательства...
Дальше я уже знаю – позванивайте, как что – так мы сразу... вам сообщим результат...
Выхожу к театру, даже сердце не стучит сильней, а чего ему бухать – напечатают так напечатают, а нет – так я уже вроде бы как привык... Наверное все таки напишу, как после переворота в неопознанной стране всех издателей вешают на фонарных столбах стиля «модерн». Верчу визитку с чешскими буквами – Нана Вайсерова, редактор.