Факел Геро. Часть 2

Астрович Ната

Так и не дождавшись от рабыни никаких действий, Агафокл сам положил ей ладонь на плечо, и в этот момент за его спиной послышался похожий на рык льва мужской голос:

— Добрый день, господин Агафокл!

Недовольно скривившись, племянник Федры убрал руку с плеча девушки и обернулся к управляющему поместьем.

— Мне кажется, мы уже виделись с тобой, Нисифор.

— Ваша правда, господин Агафокл, виделись. Но не здоровались. Простая вежливость обязывает любого воспитанного человека ответить на приветствие.

— Я не нуждаюсь в уроках вежливости от бывшего раба, — презрительно выплюнул

Агафокл.

— Так же как эта девушка не нуждается в ваших уроках, чтобы стать хорошей женой, — парировал Нисифор.

— Так ты подслушивал!

— Ошибаетесь, господин Агафокл. Я не подслушиваю, я слежу за порядком в поместье, и этим правом меня наделил мой господин. — Агафокл не нашёлся что ответить, а Нисифор тихо проговорил, обращаясь к девушке: — Хиона, прошу тебя, ступай к своей госпоже.

— Да как ты смеешь, раб, — взорвался мужчина, — отсылать ту, с которой я ещё не окончил разговор?!

— Разве вы не всё сказали, господин Агафокл? — насмешливо поинтересовался управляющий.

— Господин Агафокл, отпустите меня, — попросила рабыня.

Племянник Федры, не желая уступать Нисифору, протянул руку к своему поясу, на котором обычно висел остро отточенный кинжал. «Я убью этого наглого раба прямо здесь!» — решил молодой человек.

Нисифор, заметив угрожающее движение соперника, совершенно не теряясь, выхватил из-за пазухи свой кинжал, узкое лезвие которого холодно сверкнуло на солнце. У Хионы сжалось сердце от ужаса. Она с отчаянием смотрела на мужчин, готовых кинуться друг на друга.

— Пусть девушка уйдёт, и мы сразимся, — предложил Нисифор.

Агафокл ничего не ответил сопернику. Холодный пот струился по его вискам и спине: он понял, что ввязался в ссору с Нисифором будучи абсолютно безоружным. Свой кинжал он оставил дома, заменив его мечом, который больше подходил к сегодняшнему военному наряду. Меч же, в свою очередь, Агафокл отдал сопровождавшему его рабу, потому что негоже входить в тётушкины покои со столь грозным оружием.

— Нисифор, прошу тебя… — чуть не плача проговорила Хиона.

Управляющий Тритейлионом с нежностью посмотрел на девушку.

Воспользовавшись заминкой, Агафокл сначала отступил на пару шагов, а потом и вовсе кинулся бежать.

Нисифор не стал преследовать противника. Спрятав кинжал, он приблизился к девушке, но прикоснуться к ней, чтобы утешить, не посмел. Хиона, закрыв лицо ладонями, рыдала. Мужчина преклонил колено подле своей возлюбленной и виновато произнёс:

— Напугал тебя, прости…

— Из-за чего?.. Из-за чего вы чуть не поубивали друг друга?! О боги! Что скажет госпожа, когда узнает?!

— Никому тебя в обиду не дам. Убью любого, кто посмеет причинить зло, — тихо, но твёрдо сказал Нисифор.

Рабыня, отведя руки от заплаканного лица, со страхом посмотрела на мужчину.

— Я хочу уйти, — наконец вымолвила она.

— Иди, я не держу. Только знай, что каждое мгновение рядом с тобой — счастье для меня, Хиона.

Нисифор

3.

Она шла по аллее, и сейчас не радовали ни тёплый день, ни ласковое солнце, ни первые весенние цветы. Сад, в котором так хорошо прогуливаться с госпожой, или с Клитией, или, как сегодня, одной, чуть не стал местом кровавого побоища. И всё из-за неё! Чем ей не

посчастливилось прогневить богов, раз двое взрослых мужчин готовы были на её глазах всадить друг в друга кинжалы? Что стало бы с госпожой, если бы Нисифор заколол её племянника? Девушка отчего-то была уверена — в поединке, произойди он, управляющий одержал бы верх над заносчивым Агафоклом. Чем бы это закончилось для Нисифора? Даже если господин Идоменей встанет на сторону своего бывшего раба, всё равно он не сможет защитить того от суда и казни!

А Клития?

Хиона замедлила шаг. Бедная Клития… Что будет, когда она узнает? Ведь подруга так любит Нисифора, переживает за него…

Рабыня остановилась в месте, где аллея упиралась в террасу, и внимательно вгляделась в окна гинекея. Два, принадлежащих покоям госпожи, были настежь открыты. Пожалуй, получится проскользнуть внутрь дома незамеченной.

Стараясь не стучать подошвами, девушка взбежала на крыльцо и заглянула в приотворённую дверцу. В коридоре никого не было. Несколько лёгких шагов — и Хиона внутри своей комнаты, которая, к счастью, оказалась пуста.

Скинув обувь и верхнюю одежду, девушка быстро запрыгнула на кровать и укрылась одеялом с головой, притворившись спящей. Нет, никому она не расскажет о произошедшем в саду. Ни госпожа, ни Клития, ни господин Идоменей не должны знать о случившемся! Нисифор тоже будет молчать. Что касается господина Агафокла… Вряд ли ему захочется, чтобы в Тритейлионе шептались о том, как позорно он покинул место поединка.

Утомлённая переживаниями, Хиона вскоре уснула.

Стычка между господином Агафоклом и управляющим Нисифором, произошедшая среди белого дня на одной из аллей сада, по воле богов не стала достоянием жителей поместья. Никто так никогда и не узнал о несостоявшемся поединке. Даже провидец Зел, старавшийся не упускать из виду ту, которую называл именем любовницы троянского царевича, не смог проникнуть в тайну, окружённую молчанием.

__________________________________________________

Херсонеситы — жители Херсонеса Таврического.

Керкинитида — город, основанный греками-ионийцами, сегодня город Евпатория.

Херсонесское государство — город Херсонес Таврический с землями, присоединёнными к нему либо мирным, либо военным путём.

Херсонес — город Херсонес Таврический основанный греками-дорийцами, сегодня город Севастополь.

Стадий — мера длины, 1 стадий равнялся 185 метрам.

Ионийцы — греки, выходцы из Ионии. Греками-ионийцами были основаны почти все эллинские города Крыма.

Дорийцы — греками-дорийцами был основан единственный город в древнем Крыму — Херсонес Таврический.

Персефона — богиня весны и плодородия, жена царя подземного мира Аида.

Аид — царство мёртвых.

Глава 11. Тревожная весна

1.

Хиона быстро взбежала по ступеням храма и, остановившись перед входом, обернулась. Было ранее утро, Тритейлион спал, укрытый голубоватой зыбкой мглой. Даже в посёлке рабов ещё не начали топить печи. Только на востоке, где край неба соприкасался с морем, розовела тонкая блестящая полоска.