Факел Геро. Часть 2
Шрифт:
— Позвать писца?
— Нет, — покачал головой Идоменей. На письмо, окроплённое слезами жены, он должен написать ответ сам.
2.
Никогда ещё в Тритейлионе не ждали возвращения хозяина с таким нетерпением.
Между тем погода после бури, как и предсказывала Галена, установилась тёплая и солнечная. Днём и вовсе солнце жарило по — летнему, лишь холодные ночи напоминали о том, что ещё только начало тавреона.*
Нисифор, пока не оправившийся от тяжёлой простуды, был слишком слаб, чтобы заниматься делами. Рабы, оставшиеся без пригляда, находились в растерянности. Привыкнув к его руководству, они
Отсутствие твердой руки не замедлило сказаться на общем настрое — рабы выполняли свои обязанности вполсилы, лишь бы избежать наказания. Только Метида, как и раньше, крепко держала в своих руках рабынь, что работали в ткацкой мастерской и прядильне.
В гинекее тоже все мысли и разговоры были лишь о Идоменее. Федра ждала момента, когда собственными глазами сможет убедиться, что муж здоров и невредим, а её служанка очень хотела, чтобы госпожа наконец успокоилась и перестала ронять слезы. Клития, сердце которой было наполнено тревогой о здоровье Нисифора, как никто понимала чувства своей госпожи. Хиона же надеялась, что господин Идоменей, такой мудрый и сильный, обязательно поможет ей разобраться с неловкой ситуацией, в которой она оказалась.
Из окна своих покоев Федра наблюдала, как рабы убирают остатки распиленного дерева, что упало возле андрона во время бури. К счастью, само строение почти не пострадало, и достаточно небольшого ремонта, чтобы привести здание в прежний вид.
— Пошли кого — нибудь узнать, долго ли они будут ещё возиться с этим деревом, — приказала хозяйка гинекея служанке.
— Схожу сама, — пробурчала Галена, поднимаясь со скамьи. — Ваших рабынь не сыскать, с утра разбежались кто куда…
Направляясь к андрону, Галена встретила Клитию, возвращавшуюся из поселка рабов. Пожилая женщина тут же накинулась на девушку:
— Где тебя носит, бездельница?!
— Я ходила справиться о здоровье управляющего, — растерянно проговорила молодая рабыня. — Меня госпожа послала.
— Госпожа её послала! — хмыкнула Галена. — Когда это было? Утром! А сейчас, посмотри, солнце к вечеру клонится!
— Я помогала знахарке ходить за больным, — оправдывалась Клития. — Госпожа позволила…
— Пользуетесь вы добротой нашей госпожи, нахалки! Где подружка твоя? Почему она не сидит у постели своего жениха?
— Хиона, наверное, в саду…
— Гуляет, цветочки нюхает, пока ты за Нисифором ухаживаешь? И не стыдно тебе к чужому жениху бегать? Все в поместье над тобой потешаются, дурочка.
Клития ничего не ответила старой служанке. Уже не в первый раз Галена пытается поссорить её с Хионой, но девушка твёрдо знала, что подруга не в чём перед ней не виновата. Об этом ей поведала знахарка. Женщина, кроме лечения недугов, умела гадать и предсказывать будущее, недаром в поселке прозвали её Манто.* «Нужно немного подождать. Пройдет время, и всё встанет на свои места, — говорила Манто. — Не бойся. Твой путь закольцован, а это значит, что окружающие сегодня тебя люди останутся рядом и в будущем. У той девушки всё иначе: боги очень милостивы к ней, но они и потребуют с неё больше, чем с других».
— Эй! Не стой столбом, — голос служанки вывел Клитию из
3.
Так случилось, что письмо, написанное Идоменеем в ответ на послание жены, было отправлено в Тритейлион с трёхдневной задержкой. В тот час, когда Федра торопливо срывала печать с долгожданного пергамента, Идоменей в сопровождении Гектора покинул Прекрасную Гавань и направился в своё поместье.
Хозяйка Тритейлиона, читая письмо, никак не ожидала такого скорого прибытия супруга, поэтому первой, кого увидел Идоменей в верхнем Тритейлионе, оказалась Хиона.
— Господин! Вы вернулись! — радостно воскликнула девушка.
Они встретились возле храма. В руках рабыни была корзина с цветами, она собиралась украсить первоцветами храмовые вазы.
— Дай — ка мне посмотреть на тебя, дитя! Как ты повзрослела за эту зиму!
Хиона слегка смутилась от пытливого взгляда господина. Ведь на ней был домотканый хитон, из которого она выросла, так что подол рубашки не прикрывал коленей.
— Мы так скучали без вас, господин! А госпожа! Как она волновалась, как молилась…
— Знаю, милая, знаю, — вздохнул Идоменей. — Беги же скорее к своей госпоже, извести о моём приезде и узнай, дозволит ли она сейчас прийти к ней.
— Бегу, господин, — Хиона поставила корзину на скамью и босиком, даже не надев снятые перед храмом сандалии, побежала к лестнице, ведущей на нижнюю террасу.
Федра, закончив дневную трапезу, отдыхала, и не сразу поняла, что Идоменей уже здесь, в поместье. Несколько мгновений она с недоумением слушала сбивчивую речь юной рабыни, а выглянув в окно и увидев идущего к гинекею мужа, положила ладонь на грудь, пытаясь унять сердцебиение. Быстро провела руками по волосам — не растрепалась ли прическа? Галена поспешно подала госпоже нарядный гиматий, чтобы та могла накинуть его на скромное повседневное платье.
Едва Идоменей переступил порог комнаты, Хиона с Галеной удалились.
— Здравствуй, Федра.
— Идоменей!.. — жена кинулась к нему столь поспешно, что оступилась и едва не упала. Идоменей шагнул навстречу, поддержал. Федра приникла к груди мужа, но он отстранил её, виновато оправдываясь:
— Не мыт с дороги, весь пропылился…
— Сейчас! Я помогу тебе умыться! — Побежав к столику, на котором стоял кувшин с водой и серебряный таз, Федра ловко подхватила полотенце и повесила себе на плечо. — Ну, Идоменей, иди же!
Мужчина уже не помнил, когда такое было, чтобы жена собственноручно поливала ему из кувшина, подавала полотенце, помогала вытереться. Умывшись, он обхватил лицо Федры ладонями и ласково произнес:
— Благодарю за заботу.
Потом принялся целовать, и целовал долго: в лоб, в щёки, в виски, в веки, только до губ ни разу не дотронулся. Но Федра так радовалась возвращению мужа, что не обиделась на эти братские поцелуи.
— И снова боги были милостивы к нам, — глядя мужу в глаза, сказала Федра, — но стоит ли ещё раз испытывать судьбу, мой дорогой супруг? Я, конечно, рада, что ты так быстро вернулся, но эта ужасная буря… О Идоменей, зачем рисковать собой? Ведь твой приезд ничего не изменил — Керкинитида пала.