Факел Геро
Шрифт:
Мужчина вздохнул, вспоминая покойного тестя — умного, рачительного, трудолюбивого хозяина, пользовавшегося огромным авторитетом в городе. Когда-то Идоменей начинал у него управляющим… Сейчас мужчина представлял, как седовласый Макарий с укором и печалью смотрит из загробного царства на своего бестолкового внука.
— Дядюшка! — взмолился Агафокл. — Неужели никак нельзя обойтись без продажи земель? Может быть…, - он обвёл рукой комнату, — отдать Евномию всё это? Мне не нужны все эти безделушки.
Идоменей вернулся в своё кресло и сказал:
— Сядь,
Послезавтра в Совете будут голосовать на черепках, и тебя, скорее всего, приговорят к изгнанию. На время изгнания ты будешь лишён прав на всё своё имущество.
Агафокл молчал, потрясённый словами Идоменея. Он открывал и закрывал рот, пытаясь набрать в лёгкие воздух. Глаза молодого человека от страха сделались по-рыбьи круглыми.
— Дядюшка, клянусь, всё это наговор! Не было никакого энарея. Это всё актёры, они разыграли перед нами свой спектакль.
— Отлично! — с сарказмом произнёс Идоменей. — Вот об этом ты и расскажешь на Совете.
— И они мне поверят? — с надеждой спросил юноша.
— Не знаю.
— Но куда же я пойду, если меня прогонят из города и не позволят пользоваться домом в поместье? Мне остаётся броситься к ногам моей тётушки и просить, чтобы она приютила меня в Тритейлионе. Надеюсь ты, дядюшка, будешь не против?
— Выслушай меня, Агафокл. Выслушай меня внимательно и запомни. Если ты посмеешь вмешать в эти дела мою супругу, то я умою руки. — осадил юношу Идоменей. — Никакой помощи от меня тогда не жди! В своём ли ты уме? Что ты ответишь ей на вопрос о причине твоего изгнания? Что ты распутничал в доме, где прошло её детство? Что ты транжирил деньги на девиц? Может быть, ты поведаешь набожной своей тётушке, в чём тебя обвиняет Совет? — переведя дыхание Идоменей продолжил: — Знай! Что если ты сейчас не пообещаешь мне молчать перед Федрой, то клянусь богами — я сам нацарапаю твоё имя на черепке!
2.
Небольшой корабль покачивался у деревянного причала, ожидая отплытия в Гермонассу * с заходом по пути в Керкинитиду *, Феодосию и Нимфей. * Навигация через Эвксинсий понт закончилась, но некоторые смельчаки ходили вдоль побережья Таврики до самых льдов.
Среди пассажиров выделялась своей богатой одеждой и драгоценностями рыжеволосая молодая женщина с небольшим сундучком в руках. Дорогое платье, словно его владелица собралась не в дорогу, а на торжество, контрастировало со скромной одеждой остальных пассажиров и членов команды.
Моряки, угадав в ней гетеру, бросали на девушку красноречивые взгляды и пытались заговорить с её рабыней. Но пассажирки не обращали внимания на заигрывания мужчин. Лицо нарядной женщины было бледным и уставшим, но глаза, слегка припухшие от слёз, глядели
— Госпожа, давайте присядем. Когда корабль тронется, мы можем не удержаться на ногах.
Пирра послушно села. Ей было всё равно, стоять… сидеть… Она даже не знала, куда плывёт этот корабль. Вчера, едва проклятый Идоменей ушёл, он послала рабыню в казармы, приказав узнать, куда уехал её меднокудрый любовник. Рабыня вернулась ни с чем.
Проплакав всю ночь, к утру Пирра начала собирать свои вещи, а потом бросила всё и решила, что возьмёт с собой только сундучок с монетами и украшениями. На уговоры рабыни взять тряпье она ответила отказом и не позволила ей забрать ничего. Пусть всё останется хозяевам дома. Вот обрадуются!
Хитон из драгоценного виссона, шёлковая накидка, на щиколотках и запястьях звенящие браслеты. Золотой обруч сдавил виски, тяжёлое ожерелье натирало шею. Но терпеть оставалось недолго, лишь бы хватило решимости.
Пирра прижала сундучок покрепче к груди — подарок морскому старцу. * Пусть в обмен на него сделает её нереидой *, и однажды в тихую лунную ночь она оседлает волну, и волна понесёт её к городу, в котором она так недолго была счастлива. Тогда поймёт он, её меднокудрый, что не сбежала она с очередным любовником, что осталась ему верна, как обещала.
Матрос снял верёвочную петлю с причальной тумбы и перекинул канат на корабль. Пирра закрыла глаза, чтобы не смотреть на берег во время отплытия. Останется потом сделать лишь один шаг за борт, чтобы драгоценный груз утянул её на дно.
Корабль резко дёрнулся и накренился, все, кто стоял на ногах, попадали. Пассажиры испуганно переглядывались — неужели наскочили на подводную скалу? Но Пирра сразу увидела две руки, крепко схватившиеся за борт корабля, и кудлатую медную голову. Капитан закричал: «Помогите ему кто-нибудь, иначе он опрокинет мой корабль!» Двое матросов втянули мужчину на палубу. Пирра вскочила, сундучок с грохотом выпал из её рук.
3.
Волны тихо плескались у ног, они почти подбирались к камню, на котором сидел Идоменей, но, не успев коснуться кончиков сапог, откатывали назад. Укромная бухточка, прикрытая со стороны города невысокой скалой, в тёплое время года пользовалась большой популярностью у местной молодёжи.
Здесь назначались свидания, устраивались интимные пирушки, здесь купались нагими под луной, а затем воздавали почести и приносили жертвы Пеннорождённой * богине любви.
В похожей бухточке и он, когда-то, в далёкой юности встречался с податливыми девицами, в их жарких объятиях познавая первую радость, если не любви, то плоти. Сегодня, в этот прохладный осенний вечер берег моря был пуст и подходил больше на для любовных свиданий, а для тайных встреч.
За спиной мужчины послышался шорох обсыпающейся под чьими-то ногами, гальки. Он поднялся с камня, чтобы приветствовать пришедшего, но тот его опередил: