"Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Она буквально завыла в полный голос и уткнулась лицом в подушку…
— Алинка… — я вспомнил о прошлом приступе ее плохого настроения. — Не говори так. Ты будешь жалеть, о своих словах… Никто не хочет тебя обидеть — напротив. Мы все желаем тебе только добра. Тебе и нашему малышу.
— Да как же вы достали меня этим малышом! Я и выразить не могу! Ну что мне — повесится из-за этого? Я всего-то, хотела увидеть какой-то цветок — но даже эта малость, оказалась под запретом! Мне уже ничего не надо — только отвяжитесь вы все! Дайте мне самой решать — что мне можно, а что нет!
Я
— Элина… все изменится — поверь мне! Ты родишь ребенка — и у тебя все войдет в норму! Ты станешь такой же, как и была — если не лучше!
— Я сдохну к этому времени…
Она все еще плакала. Я решительно повернул ее к себе:
— Давай ложись… вот так. И успокойся — хоть немного. Ты сейчас очень зло оскорбила Нату — ты попросишь у нее прошения!
— Не буду я ничего ни у кого просить!
— Будешь! У тебя испортился характер, но это не значит, что ты можешь нести, что тебе вздумается! Ты вспомни — как ты страдала, когда она лежала здесь без сознания, и мы с таким страхом ожидали ее смерти… Сейчас Ната сама, часами, если не ночами, сидит вот так же возле тебя — и предупреждает каждое твое желание. Не смей так поступать с ней — она этого не заслужила!
Элина вдохнула — до нее дошло все содеянное…
— Ты скажи ей… что-нибудь. Я не могу сейчас.
— Я — скажу. Но и тебе — тоже придется.
— А ты меня еще любишь?
Она подняла свои глаза, покрасневшие от рыданий и все же такие бездонные — их не смогла испортить даже беременность!
— Люблю! И не хочу, чтобы в нашем доме раздавались такие слова.
— Я так устала от него… — Элина приложила руки к животу — Скорее бы все это
закончилось…
— Еще рано. Тебе придется потерпеть. Сейчас самое сложное время… будешь так расстраиваться — он может выйти раньше срока. А мы вряд ли к этому готовы. Ты всегда была такой сильной, выносливой… потерпи еще несколько недель. Изведешь и себя и нас. Поверь мне — я могу только повторить свои слова — ты вновь станешь красивой! И с лицом все будет в порядке — не бойся! Пятна пройдут — твоя кожа вернется к обычному состоянию — ты снова станешь прежней!
Я гладил ее по волосам. Девушка понемногу перестала вздрагивать…
— Я дура. Опять всех разогнала… Прости меня, Дар.
— Я уже простил… Помирись с Натой — у нас в доме нет места ссорам!
— Хорошо… конечно.
Она затихла — я продолжал гладить ее голову. Элина стала дышать ровнее и более глубоко — я заметил, что она уснула.
— Элина?..
Она не ответила — девушка уже спала. Я осторожно высвободился и уложил ее поудобнее. Она что-то невнятно пробормотала. Укрыв ее мягкой шкурой, я потихоньку вышел наружу.
Пришлось долго упрашивать, вконец рассердившуюся Нату, вернутся домой. Пережившие вместе столько всего, защищавшие друг друга
Наутро мы вновь вернулись к разговору о загадочном цветке — и первой о нем спросила Элина. Она держала в ладошках лепесток — тот до сих пор сиял, словно не был оборван от растения несколько дней назад.
— Как он, красив… Так хочется посмотреть на весь!
Элина сосредоточенно рассматривала лепесток и произнесла это, не поворачивая головы — словно обращаясь к самой себе. Ната слегка побледнела, но сделала вид, что не слышит. Я пожал плечами — не обращай внимания!
— Ты обещал выполнить любое мое желание.
Я подумал, что вроде бы таких слов никогда не произносил — как для Наты, так и для Элины. Или — произносил? Но, взгляд последней, был направлен теперь именно на меня:
— Принеси цветок! Раз мне нельзя идти туда самой… Тогда, добудь его для меня. Это хоть, возможно? Или, такое тоже под запретом?
— Сова сказал — он растет на неприступной высоте. Как его можно достать? Сова тоже не был на вершине. Он лишь подобрал этот листочек внизу.
— Ах да! Ты ведь боишься высоты? Как я могла забыть…
Сказано это было таким презрительным тоном, что я ощутил немедленное желание сказать что-то резкое в ее адрес… и сдержался, подумав, что наши семейные сцены могут совсем выйти из-под контроля. А Элина, скривив лицо, добавила:
— И это — будущий вождь… Ладно, не ходи. Кто-то мне рассказывал, как ты спускался в Провал — неужели, это было? Даже не верится…
Теперь она смотрела уже на Нату — та стала совсем бледной, но снова промолчала.
— Скво не понимает… — в открытых дверях стоял Сова, вошедший неслышно. — Это невозможно. Скала возвышается, как стена. Все прерии знают — человек не в состоянии туда попасть. Каменные Исполины недоступны для людей.
— Если бы тебя попросила об этом… Нет, не Зорька — а Дина! Ты бы полез?
— Мои женщины не отличались безрассудством! — довольно сдержанно ответил индеец.
— Ты хотел сказать — не настолько идиотки, как я? Но ведь я — беременна? Так? А значит — мне можно и нужно все, что я захочу! А я хочу! Он мне нужен! Нужен — и все! Кстати… — она скривила лицо. — А твоя… А Зорька, она тебя ни о чем не просила? А могла бы!
Сова вздрогнул, я увидел, как у него заиграли желваки на скулах…
— Лина!
Она повернулась ко мне.
— Я что-то не то сказала? Ну, не просила, так не просила…
Мы переглянулись с Натой — она не произнесла ни слова, но я видел, что Ната едва сдерживается, чтобы не осадить подругу. Но было поздно — Сова все понял. Он взглянул на меня, и, не прощаясь, вышел вон. Я кинулся следом.
— Мой брат!
— Не нужно, Дар. Я догадывался… Не одна Элина пила ту воду и ела те растения. Док говорил — в долине еще несколько девушек должны понести от мужчин. Это так?