"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Да, пришлось потрудиться, но меня не ценят, я тень в этом дворце, мной можно подметать полы! Да еще работа бестолковая: карты-то фальшивые! Ума не приложу, зачем Митридату фальшивые карты!
Васак на мгновение остолбенел, затем собрался и сказал:
– Он подкинет их римлянам, чтобы запутать. Ты, Вардан, заслуживаешь гораздо большего, я похлопочу перед Мамиконяном. Вот, смотри, что у меня есть!
Васак начал покачивать перед глазами Вардана кожаным кошелем с монетами. Начался процесс внушения. Васак знал, как обмануть и отвлечь сознание человека, чтобы завладеть им.
– Это драхмы, они для тебя, – четко говорил министр, – ты хочешь их получить?
– Да, – отвечал Вардан, смотря немигающими глазами на кошель.
Васак перенес ладонь левой руки ко лбу человека, который сразу ощутил покалывание.
– Монеты твои. – Васак вложил в руку Вардана кошель с монетами и сжал его пальцы вокруг тугого мешочка, сказав твердо и ясно: – Доверься мне! Принеси подлинную карту!
– Принесу!
– Принеси мне на один час подлинную карту проходов на северо-западе, хочу подготовиться к встрече с Митридатом, чтобы не ударить в грязь лицом!
Смотрящий в глаза Васака картограф хорошо запомнил установку.
– На счет три ты придешь в себя! Раз, два, три!
Вардан замигал, затем посмотрел на свою руку с тугим кошелем, спрятал его в складках одежды и пошел дальше.
– Я тебя провожу, – сказал Васак.
– Если кто узнает, мне несдобровать! – вдруг сказал Вардан.
– Не беспокойся, никто не узнает!
Когда они проходили мимо Багдасара, который притаился за колонной с дубинкой в руке, Васак своим змеиным взглядом заставил подручного отступить назад. Багдасар напрягся, дрожь пробежала по телу, и он понял: что-то изменилось, раз сам министр провожает картографа.
В своих покоях царица Великой Армении Клеопатра Понтийская ждала сына. Любуясь перстнем Митридата на безымянном пальце левой руки, она улыбалась мысли о близких переменах. Строя, как выразился Тигран, воздушные замки, уже видела себя полноправной правительницей империи. Будучи аристократкой и дочерью понтийского царя, она хотела власти, и не просто власти, а оказывать непосредственное влияние на ход истории. Видела себя покровительницей, политиком, жертвой и богиней одновременно, но на пути амбиций стоял Тигран. Стремление к власти и чувство собственного превосходства побуждали ее что-то делать, и младший сын был идеальной фигурой для воплощения больших планов в жизнь.
Вошел Тигран-младший:
– Мама, ты хотела видеть меня!
Она обняла и поцеловала сына в щеку.
– В заточении часто мечтала обнять тебя, услышать голос, погладить твои красивые волосы! – С теплотой и любовью она смотрела на сына.
– Я тоже все эти годы мечтал быть подле тебя, – говорил Тигран-младший.
– В раннем детстве ты был робок и застенчив, но я всегда поощряла любой твой успех. Помнишь, когда тебе было пять лет, ты хотел быть лучшим в стрельбе из лука, и ради моей улыбки победил других мальчиков. Сегодня твои притязания выросли, уже хочешь целое царство, хочешь доказать всем,
– Мама, я пытаюсь изменить жизнь к лучшему, но у меня ничего не получается.
– Ты не уверен в себе?
– Отец никогда не обращал на меня внимание, не замечал достижения, а сегодня отодвинул на второй план.
– Я грезила о том, чтобы ты стал сильнее, решительнее, увереннее. А твой отец просто восточный деспот! Он стар и перестал адекватно воспринимать реальность.
Сын помолчал, потом сказал:
– Иногда мне хочется бежать из этого дворца.
Обижен на весь мир, задето его самолюбие. Она будто читала его мысли. Ее женственность больше не привлекает Тиграна, помешанного на юной Аревик, но это не повод сдаваться, хоть и держит муж ее в золотой клетке.
– Как все изменилось бы, получи ты власть! – с горечью произнесла она.
– Смогу ли удержать державу, быть достойным ее народа?
Она понимающе кивала, а сама видела, что он слаб и безволен, достаточно пассивен, чтобы идти на подвиг, что ей надо все брать в свои руки, но такой возможности у нее не было, и она продолжала направлять его мысли в нужном направлении.
– Мне стыдно, что я не могу быть рядом, заботиться о тебе, помогать, – говорила она, но видела: сын следует всего лишь зову своих мелких амбиций.
– Я продолжаю сомневаться в необходимости решающего шага, – сказал он.
Клеопатра Понтийская, которой разом овладели эмоции страх, зависть, обида, злость, понимала: надо вдохновить сына, либо сейчас, либо никогда!
– Только ты достоин носить тиару армянского царя, только ты можешь вести за собой народ! Ничего не бойся, я всегда буду рядом!
Неужели сейчас тот момент, когда нужно сделать решающий шаг? Тигран-младший вспомнил старшего брата Артавазда. Соперничество с ним не прибавляло ему уверенности. Артавазд имел много сильных сторон, но уникальные способности Тиграна-младшего налицо: он умнее, имеет тонкую интуицию, усердный, любимец матери.
– Я понимаю, ты долго ждал, копились обиды. – Она исподволь подталкивала его к решению.
– Чувствую себя одиноким, точно узник, заточенный в тюремную камеру. Как разорвать решетки?
– Окружи себя людьми, которые тебя поддерживают и разделяют идеи.
– За мной стоят очень серьезные люди – крупные рабовладельцы, ростовщики и торговцы. Они все хотят перемен.
– Настройся на победу, а не на поражение.
– Я никогда не смирюсь с неудачей!
– Не опускай руки, не отчаивайся, не упускай возможность! – давала установку мать, черпая энергию, как ей казалось, во Вселенной.
– Я всегда старался предугадать твои желания, заслужить твою похвалу, – говорил сын. – Прискорбно, что ты единственный мой друг и только ты меня понимаешь.
– Ищи возможности добиться своего, действуй, рискуй, ты сможешь! Не бойся совершить ошибку, поражения сделают тебя сильнее!
Ее энергия требовала выхода, но что делать, если рядом сын, который и наполовину не способен на то, на что способна она сама? Выход один – вдохновлять и направлять!
– У тебя все получится! – страстно сказала Клеопатра Понтийская.