Фантастика и фэнтези польских авторов. Часть 2

Земянский Анджей

– Во, видишь, начальник, кто теперь хватает пьяниц и отвозит в вытрезвиловку? УЗГ!!!

Агенты все так же сидели с невозмутимыми минами. Автомобиль свернул направо. Выбоистая, мощена улочка привела их к "Аспе", старинному заводу, стилизованному под готическое здание на самом берегу Одры. Какие-то башенки, резные стены, подворья. "Костюмы" повели Василевского в не работающий уже много лет заводской кинотеатр – небольшой дом без окон из красного кирпича.

Василевскому захотелось достать их.

– Так вот

как выглядит тайная малина УЗГ!!! – заорал он во все горло.

Агенты тут же утратили отработанное спокойствие. Они нервно начали оглядываться по сторонам и тут же потащили Василевского к укрытой в стене двери. Потом был небольшой дворик, узкий и грязный коридор и вдруг – совершенно иной мир. Безупречно чистое фойе, стеклянная, защищенная кодовым замком дверь и громадное помещение, освещенное десятками ламп дневного света. Они находились внутри старого кинотеатра. Но посреди зала стоял всего лишь один письменный стол.

– Мы его привезли, - доложил один из агентов. – Только он немного... не того..., - щелкнул он пальцами по шее.

Ослепленный лавиной искусственного освещения Василевский вначале отметил лишь белоснежную сорочку, потом черные подтяжки, и лишь после того – владельца этих элементов гардероба, который как раз поднимался со стула.

– Меня зовут Роберт Крашницкий, - сказал офицер, надевая пиджак, который до сих пор висел на спинке. – Могу я с вами недолго переговорить?

Охрана тут же улетучилась. Василевский с Крашницким остались одни в огромном зале.

– Прошу, - указал офицер на стул, который Василевский занял с громадным облегчением. В голове шумело. Его собеседник наполнил стакан минеральной водой из бутылки, затем налил несколько капель жидкости из пузырька и подтолкнул вперед по скользкой поверхности стола.

– Это скополамин?

– Капли Иноземцева. Мне так кажется, что они вам понадобятся.

Василевский с удовольствием выпил жидкость с легким, мятным запахом и привкусом. Его уже начинало сушить. Офицер присматривался к нему с бесстрастным выражением на лице.

– Так чему я обязан этой встрече?

Крашницкий склонился над столом. Долгое время он всматривался в синие глаза собеседника. Затем произнес:

– Правительство Польской Республики желает связаться с Богом.

Пустой стакан упал на пол. Не разбился.

– Чего?

– Правительство Польской Республики желает связаться с Богом, - повторил офицер УЗГ.

– Ээээ... – потряс Василевский головой. Затем поднял трубку телефонного аппарата, стоявшего на специальной подставке над столешницей. – Нет проблем, сейчас соединю. Вам кого: Иисуса Христа? Аллаха? Яхве? Будду? Хуцлипутли?

– Хуцлипутли? – удивился Крашницкий. – Впервые слышу, - он и вправду был изумлен.

Василевский онемел. Тот говорил совершенно серьезно. Он положил трубку на место.

– Простите. До сих пор мне казалось, что

это я сошел с ума.

Офицер внимательно глядел на него.

– Сворачивается ли время в петлю? – спросил он тихим голосом.

Василевский отвел глаза.

– Ммм... эээ... Несомненно – так. Но если начнете меня бить, я тут же от этих слов откажусь.

– Не надо шутить. Я спросил, сворачивается ли время в петлю? Повторяется ли наша история?

Василевский почувствовал, что, несмотря на превосходную установку кондиционирования, он вспотел. Вынул из кармана смятую пачку.

– Простите, могу я закурить?

– Вообще-то, я не разрешаю... Впрочем, пожалуйста.

В качестве пепельницы Крашницкий подвинул блюдце из-под стакана. Он прищурил глаза, когда в его сторону направились первые сизые клубы дыма. Потом Василевский попросил налить ему еще стакан воды. В конце концов спросил:

– Я должен признаться в том, что это я Адольф Гитлер, Нина Риччи и Чарли Чаплин?

– Нет. Я хочу, чтобы вы добровольно, - он акцентировал это слово, - ответили на несколько моих вопросов.

– Тогда не стесняйтесь. Время описывает круг, история повторяется, а с Богом я свяжу вас в пятницу, после визита у моего психоаналитика.

На губах офицера впервые появилось подобие улыбки. Едва лишь тень. Но этого и так было много. Крашницкий откинулся на спинку стула.

– В последнее время с вами беседовало много людей. Правда?

– Согласен.

– Все они заметили какие-то странные вещи. Все связали необычные явления одно с другим. У них имеются какие-то следы, улики; и они теряются в догадках... – снизил он голос. – А вот у меня имеется доказательство.

– Доказательство чего?

Крашницкий вынул из ящика стола толстый, элегантный конверт и положил его рядом со стаканом.

– Видите ли, Археологический институт Вроцлавского Университета совершил невероятное открытие. Они обследовали оставшиеся после немцев штольни, выбитые в Горе Шленже и... – на сей раз он улыбнулся очень четко. – Там они открыли старинные, славянские захоронения.

– Что бы... Снова Шленжа.

– И в одной из могил они нашли фотографию.

Василевский весело фыркнул.

– Знаю, знаю, - успокоил его жестом руки офицер. – Все можно подделать, все можно подбросить в любое место, хотя бы для того, чтобы посмеяться над учеными коллегами и заставить их вести бесплодные размышления. В истории подобное повторялось уже сотни раз.

Крашницкий сделал глоток кофе, который за это время наверняка успел остыть.

– Но здесь имеется одна проблема. Этот снимок обладает столь микроскопическими зернами эмульсии, что мы не способны произвести чего-либо подобного при всех наших современных знаниях. Это истинное чудо техники. Зерна эти можно видеть исключительно под электронным микроскопом.